Глава 4

Утром воскресенья Ридли проснулась от мягкого стука в дверь.

Ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где она находилась. Великолепная антикварная мебель. Мягкие шелковистые простыни. Она определенно была не дома. Снова раздался тихий стук. Ридли повернула голову к двери.

— Рейна? Ты проснулась?

Глубокий голос, доносящийся через дверь, помог ей все вспомнить.

Авария. Агент Грэм. Джексон.

Ридли уткнулась лицом в подушку и застонала.

— Рейна?

Ридли откинула одеяло:

— Секунду!

После нескольких попыток укротить непослушные пряди вокруг лица, она подошла к двери и резко открыла ее. Джексон же, не ожидавший подобного, даже отпрыгнул.

— Доброе утро! Я пришел узнать, не проголодалась ли ты. Ты быстро уснула прошлой ночью. — Его глаза смотрели на ее сонное лицо и растрёпанные волосы.

«Только попробуй что-то сказать», — подумала Ридли.

— Но, если ты еще не готова, ничего страшного. Я могу подождать. — Он сделал шаг назад.

Ридли обречённо вздохнула. Она, должно быть, выглядела по-настоящему безумно, если он отступил, как только увидел ее.

— Нет, мне просто нужно почистить зубы, и я спущусь. Спасибо.

Она тихо закрыла дверь и, подхватив рюкзак, прошла в ванную, где вытащила из него зубную щётку.

Ридли чистила зубы и одновременно разглядывала свое лицо в зеркале.

Боже, все выглядело даже хуже, чем она думала! Мало того, что у нее все еще остались отметки от подушки на щеке, так еще и ресницы правого глаза были слеплены между собой, делая ее похожей на косоглазую.

Вздох.

— Ты явно не являешься роковой женщиной.

Десять минут спустя Ридли спустилась по лестнице и оказалась посреди самой большой гостиной, которую она когда-либо видела. Огромное панорамное окно расположилось во всю стену комнаты, противоположная же стена была занята огромным телевизором с плоским экраном, который, казалось, сам был размером с эту стену.

И несмотря на обилие находившейся в комнате электроники, сама комната дышала домашним уютом и светом, видимо, от того, что ее отделка была выполнена в кремовых и золотых тонах.

В углу стоял рояль, и Ридли подошла к нему. К ее удивлению вместо привычной классической нотной тетради там были пустые страницы для нот. Она взяла одну из них. Строки и ноты, казалось, были нарисованы карандашом.

— Рейна?

Она развернулась, и листы с нотами упали на пол к ее ногам. Джексон стоял в дверях, держа в руках кухонную лопатку.

— Вот ты где. Я буду на кухне.

Она виновато опустилась на колени, собрала страницы с пола и положила их обратно на рояль. Ридли хотела расспросить о них, но тут же ей пришла мысль о том, что если она это сделает, то Джексон тоже может решить задать ей вопросы. Необходимость лгать терзала ее, но именно сейчас это было необходимое зло. Поэтому было бы лучше, если бы у них не было никаких душевных разговоров. Поэтому она прошла через гостиную на кухню, где Джексон стоял у плиты, помешивая яичницу-болтунью на сковороде.

— Доброе утро. Хорошо спалось?

Несколько мгновений Ридли молча наблюдала за тем, как он помешивает яйца прежде, чем подошла к нему, чтобы заглянуть через окно во двор.

— Да, я думаю, что, возможно, вообще потеряла сознание на кровати.

— Понятно. Тебе нравится сыр на яйцах?

Ридли обернулась, чтобы увидеть его с пакетом порезанного чеддера (*англ. Cheddar — популярный английский сыр. Назван по месту первоначального производства — деревне Чеддер, в графстве Сомерсет в Англии). Увидев ее кивок, он посыпал толстый слой сыра на яйца.

В этот момент Ридли вдруг задумалась, не спит ли она до сих пор. Красивый мужчина готовил для нее на современной дизайнерской кухне.

Это определенно была не ее жизнь.

— Итак, я подумал, что даже если слесарь не перезвонит сегодня, то мы можем просто отдохнуть, расслабиться. У меня нет пока других планов, кроме очистки гриля. Можешь провести со мной время во внутреннем дворике, если хочешь.

Он протянул ей тарелку с вилкой, жестом приглашая присоединиться к нему за барной стойкой. Приняв от Джексона свою порцию яичницы на тарелке, Ридли уселась рядом с ним, оказавшись почти бок о бок с Джексоном.

— Конечно. И я могу помочь тебе.

Ридли осторожно откусила кусочек яичницы. Должно быть Джексон заметил ее выражение лица, потому что поморщился:

— Извини, я не лучший повар. Яйца — это все, с чем я могу справиться, никого не отравив.

От его слов Ридли даже поперхнулась от смеха.

— Нет, все в порядке!

Проглотив несколько кусочков и утолив первый голод, Ридли огляделась. В доме было совершенно тихо.

— Дети спустятся на завтрак?

Джексон слегка наклонил голову:

— Э, нет. Ник забрал их на выходные. Они не вернутся до завтра.

— А, да! Вчера я кое-что слышала об этом. — Ридли скривила губы и сосредоточилась на еде.

— Эм… да. Я еще раз хотел извиниться за то, что ты услышала. Ник может быть задницей, но обычно он безвредный.

— Все нормально. Я должна знать, что нельзя подслушивать. Это никогда хорошо не кончается. — Ридли демонстративно фыркнула.

После чего ни один из них не проронил ни слова, и завтрак они доедали уже в полной тишине. Завершив, Джексон ополоснул тарелку и положил ее в посудомоечную машину, поэтому Ридли сделала то же самое. Он вытер столешницу влажной тряпкой, а затем наигранно оптимистично хлопнул в ладоши.

— Хорошо! Я возьму чистящие средства, и давай мы встретимся снаружи. Было бы неплохо иметь компанию, пока я чищу гриль. Я всегда откладываю это до последней возможной секунды потому, что ненавижу это делать.

— Я помогу тебе. В свое время я чистила несколько грилей и мало-мальский опыт в этом у меня имеется. Ты не возражаешь, если сначала я брошу пару вещей в стирку? — Она указала в сторону прачечной. — Я собиралась сделать это вчера, но…

Джексон понимающе кивнул:

— Без проблем. Стиральный порошок и прочее необходимое в шкафах наверху.

— Спасибо.

Ридли развернулась и вышла обратно в гостиную, а затем поднялась по лестнице. К тому времени, как она добралась до своей комнаты, она уже напевала себе под нос.

— Ты такая жалкая, — пробормотала она, мысленно поймав себя на этом. Она не должна так радоваться возможности проводить больше времени с Джексоном. Он просто был милым, и не то, чтобы они собирались устроить свидание или что-то типа того.

Закинув все содержимое рюкзака в стиральную машину, Ридли замерла, глядя через «иллюминатор» дверцы стиральной машины на кружащуюся одежду. Было заманчиво просто простоять здесь весь день, позволив загипнотизировать себя этим вращением. Все ж это было лучше, чем постоянно думать о событиях последних нескольких дней и о том, что эта одежда была ее единственным имуществом на данный момент. Не то, чтобы у нее было так много вещей, когда она жила во Флориде, но все же.

Ридли находилась в шоке после аварии, но после множества уколов, пары перевязок бинтами и нескольких обезболивающих таблеток, ее выписали из больницы. В первый день после аварии она думала, что это от полученной ею травмы ей мерещилось то, чего на самом деле не могло быть.

Книги находились не в том месте, где она их оставляла. Двери, которые она знала, что заперла, были открыты.

Глупости.

Только, когда она однажды вернулась домой и обнаружила, что ее квартира полностью разгромлена, Ридли испугалась. Испугалась по-настоящему. И если ее мать чему-то и научила ее, так это тому, как быстро двигаться.

Она сняла кучу наличных в банкомате и оставила голосовое сообщение своему боссу в садовом центре. Как только Ридли вернулась домой, она, побросав самые необходимые вещи в свой походный рюкзак, отправилась на велосипеде на автобусную станцию. Со стороны Ридли, передвигающаяся на своем ржавом велосипеде, представляла смешную картину.

Сейчас Ридли задавалась вопросом, сколько пройдёт времени прежде, чем кто-то избавится от брошенного ею велосипеда, так как неизвестно, как долго она пробудет здесь. Она сказала своему боссу, что ей нужен двухнедельный отпуск из-за экстренной семейной ситуации, но, если к истечению этих двух недель все не прояснится, ей придется уволиться. Как бы Ридли не любила свою подработку, она всегда могла позже найти другую.

— Я даже не собираюсь об этом думать. Я просто собираюсь насладиться отдыхом, — пробормотала сама себе Ридли.

Она примет предложение Джексона на веру. Хороший парень, предлагающий дружескую беседу. Ни больше, ни меньше. Всего несколько часов общения, веселья и никакого беспокойства.

Ридли вернулась через кухню к лестнице, по которой спустилась раньше, бросив тоскливый взгляд на роскошный диван кремового цвета. Этот дом был таким красивым, непохожим ни на что, что она когда-либо видела. Как уютно было бы зарыться в диванные подушки и почитать книгу. Может быть это у нее все-таки получится после того, как они закончат уборку снаружи.

Вернувшись в свою комнату, Ридли проверила телефон. Всего один пропущенный звонок. Может быть Рейна, наконец, решила перестать игнорировать ее. Но проверив номер, Ридли узнала его владельца.

— Миссис Эштон звонила?

Миссис Эштон была доброй пожилой женщиной, которая сдавала комнаты студентам колледжа в своем большом дуплексе (*отдельно стоящий дом, поделённый на две секции. Эти секции объединены одной крышей и боковыми стенами. Такой дом рассчитан максимум на две семьи. У каждой из секций оборудован свой вход).

Она была готова предоставить Ридли скидку на аренду комнаты в обмен на помощь в виде выполнения ее мелких поручений, что-то вроде получения почты или еженедельной покупки продуктов.

— Я должна была сказать ей, что меня не будет. Наверное, ей нужно было что-то из магазина, — Ридли и не заметила, что разговаривала сама с собой.

Она сразу же нажала кнопку вызова, чтобы перезвонить миссис Эштон.

Ридли не была уверена, останется ли она в Вирджинии навсегда, но было бы правильным сообщить миссис Эштон, что она уедет на некоторое время. Вероятно, ей нужно будет найти кого-то другого в помощь, пока Ридли не будет.