— Я подожду здесь.

Как только он усаживается за несколько столиков от бара, я снова обращаюсь к Декстеру.

— Хорошо, помогите мне понять. Зачем Бет придумывать какую-то историю о придурке с маленьким членом?

— Я не знаю, что тебе сказать, — он пожимает плечами с замиранием в голосе, как будто разочарован, что не может быть более полезным. И боже, как мне знакомо это чувство.

— Ну, если этот парень не домогался до Бет сексуально, то чего он хотел и как он пробрался? У вас, ребята, строгая охрана.

— Я не знаю, чего он хотел, но никогда не видел, чтобы он прикасался к ней. Мы не знали, как он продолжал проникать, но никогда не рассматривали этот вопрос, пока она... ну, ты поняла, — видеть, как этот огромный мужчина давится словами, больно. — В то время он казался безобидным - раздражающим, но безобидным. После этого Финн проверил нашу систему и понял, что он взломал сигнализации и отключил ее на несколько секунд, чтобы проскользнуть внутрь, но система никогда не отключается надолго, чтобы зря не тревожить владельцев... Это имеет смысл?

— Да, имеет, — и это невероятно умно. Если у него был доступ к системе сигнализации, кто знает, к чему еще? Но я все еще не понимаю, зачем все это делать, чтобы просто поговорить с Бет. — И ты понятия не имеешь, кто он?

— Никакого, — черт.

— А что насчет его руки? Ты помнишь татуировку?

Он делает глоток, а его брови хмурятся, как будто он изо всех сил пытается вспомнить.

— Знаешь, у него было родимое пятно на руке. Довольно большое. Я помню, потому что сначала подумал, что это кровь, но после второго взгляда стало ясно, что это не так.

— Что ж, спасибо, что всегда присматривал за нашей девочкой. Мы найдем этого урода, — хотя сейчас я совсем не чувствую уверенности в этом. Слова звучат шаблонно и банально. Я хлопаю его по плечу и спрыгиваю с табурета.

Кэш расслабленно сидит на стуле, набирая что-то на своем телефоне. Мне хочется выхватить у Декстера газировку и швырнуть ему в лицо. Наглый засранец.

Мы молча садимся в машину Кэша. Я сижу в тишине, все еще злясь, что он солгал копам. Я не ожидала, что они с Лео будут заплетать друг другу волосы, но если он не смог опознать Дага, то зачем тогда держаться за него? Мужчины со своим эго.

Кэш говорит первым, его взгляд устремлен на дорогу, а кулак крепко сжат на рычаге переключения передач.

— Ты понимаешь, что если я не смог выяснить его личность, то нет абсолютно никаких шансов, что твой свинтус сможет, — его челюсть дрожит, и я поражена тем, что он говорит о наших с Лео несуществующих отношениях.

— Ты забыл тот незначительный инцидент, когда Лео держал тебя на мушке, а я все равно выбрала тебя? — огрызаюсь я. — Забыл, что засунул руку мне в штаны в лифте и после этого устроил припадок гнева?

Боже, ну что за человек. Будто все, что он сказал сегодня утром, было лишь пустыми словами и пустыми обещаниями.

Я жду, что он ударит кулаком по рулю и разразится яростью, но вместо этого он просто смеется, искренне.

— Не буду врать, мне до жути понравилось выражение его лица, когда ты сказала ему, что я лучше. Он всегда в пролете.

— У вас есть история за пределами этого дела, не так ли?

— Ничего серьезного. Он просто обиженный неудачник. Пытался повесить что-то на меня еще со времен своей банды. Не могу представить, как он обрадовался, когда подумал, что ты можешь опознать меня как убийцу.

— На самом деле он был очень зол. Он знал, что у тебя надежное алиби. Но если говорить о твоей татуировке... Декс сказал, что у Дага было родимое пятно на руке, это может быть то, что мы видели на фотографии. Возможно, он имитировал тату, чтобы скрыть свою столь же заметную отметину.

Он бросает на меня взгляд и кладет руку мне на бедро.

— Вот теперь правильные мысли, — он сжимает мою ногу и пытается провести ладонью выше, но я отстраняю его.

— К твоему сведению, я все еще злюсь из-за того, что ты скрыл записи с камер наблюдения. Меня не интересует твоя перепалка с Лео. Мне важно найти убийцу Бет, глупо и эгоистично хранить их после того, как ты зашел в тупик.

— Если пытаешься, заставить меня вымаливать прощения, вылизывая прекрасную киску до тех пор, пока ты не перестанешь чувствовать ноги, можешь просто попросить, — он хихикает и пытается положить руку обратно.

Я отдергиваю ее.

— Боже, я тебя ненавижу, — я прикусываю язык, чтобы тоже не рассмеяться.

— От ненависти до любви один шаг, куишле.

Остаток пути я смотрю в окно, чтобы он не увидел моей улыбки. Ублюдок.