— Да, — сказала я и попятилась.

— Подождите, — сказал Кас людям за столом и положил свою горячую руку мне на плечо.

Я обернулась.

— Что такое? — спросил он.

— Я не собираюсь участвовать в очернении короля или его семьи.

Кас сморщился, словно съел что-то ужасное.

— Я не могу потерять свою работу, — сказала я.

Его глаза округлились, и он рассмеялся, качая головой.

— Это не какое-то там поселение, Эмель. Они не могут наказать нас за наши слова.

А теперь уже я сделала недовольное лицо.

— Пожалуйста, вернись в игру. Обещаю больше не разговаривать о политике.

Он потёр руки и нахмурился.

— Если ты сдержишь своё обещание, — сказала я.

Мы вместе вернулись к столу, и я подняла свои раковины.

— Давайте закончим.

Когда люди попросили Каса продолжить, он покачал головой и сказал, что это были глупые сплетни.

Два других игрока бросили все свои раковины, сбив чёрную раковину с шеи змеи. Я посмотрела на голодную змею. Похоже, красный игрок выигрывал: две раковины лежали рядом с её головой, а четыре на теле. У синего игрока только три раковины лежали на теле змеи.

Я взяла оставшиеся раковины и, плавно взмахнув рукой, бросила их. Они упали на стол, точно дождь.

Женщина напротив меня рассмеялась.

— Не удивительно, что ты поставила целый фид.

Одна из моих раковин удивительным образом оказалась на кончике змеиного носа. Я уставилась на неё, не веря в то, что это возможно. Мы все смотрели на неё, словно ожидая, что она упадёт. Но она осталась лежать на месте.

Каким-то магическим образом моя серебряная монета превратилась в три.

— Ещё раз? — спросил Кас.

— Нет, — сказала я, крепко сжав свои серебряные монеты. — Я не хочу потерять фид из-за того, что в помещении сквозняк.

— Дело не только в удаче. Бросать надо уметь.

— Нет, — снова сказала я. — Я хочу играть в то, что я могу контролировать.

— Азартные игры это в основном удача, Эмель.

— Тогда ты поиграй, а я посмотрю. Я готова потерять деньги, только если сама потерплю неудачу. А не потому, что так было предопределено с самого начала.

По тому, как он сощурил глаза, я поняла, что он принимал какое-то решение насчёт меня.

— Сюда, — сказал он.

Мы подошли к людям, сидящим вокруг низкого стола. Кас указал на пустую подушку, и я неохотно села. Пять пар глаз посмотрели на меня с любопытством.

— Хотите купить руку? — спросил старик.

Его голос был похож на песок, которым тёрли по камню, а руки выглядели такими же старыми.

— Всего одну, — сказал Кас у меня за спиной, а затем пробормотал: — Но я должен убедиться в том, что дама согласна.

Я ухмыльнулась.

Карты из предыдущего раунда выложили перед игроками. Я увидела красивые иллюстрации, написанные яркими красками на толстом пергаменте. Я заприметила барабан, наполненный водой, песчаную дюну рядом с одинокой пальмой, три стервятника, кружащих в небе, огненный кубок... моя улыбка сделалась шире.

— Это моя любимая игра, — воодушевленно сказала я.

— Ты умеешь играть в гамар? — удивленно спросил Кас.

Кивнув, я положила фид в центр стола. Старик взял его, собрал карты и, перемешав их, выдал мне мои. Я хорошо знала эту игру. И хотя мы называли её по-другому, у меня и моих сестёр была похожая истёртая колода, с которой мы играли днями и ночами, чтобы скоротать время. Конечно, у нас не было монет, но наши раковины и сколотые бусины служили нам вместо них.

Я рассмотрела свои карты: скорпион рядом с дохлой крысой, серебряный браслет на тонком запястье, пещера в пустыне и огромная волна, нависшая над маленькой лодкой. Я задержала взгляд на последней карте. Игра гамар была про силу и умение рассказывать. Целью игры было — положить на стол самую сильную карту, чтобы выиграть раунд. Ни одну из карт нельзя было считать сильнее других. Всё зависело от игрока и от того, насколько убедительно он рассказывал историю. С моими сёстрами мне не нужны были объяснения. Мы и так знали, что каждая из нас собиралась рассказать про ту или иную карту — мы тысячу раз слышали истории друг друга — поэтому наша игра была тихой. Нам достаточно было взглянуть на изображения, чтобы понять, какая карта выиграет раунд.

Колода карт, которая была у нас дома, была единственной колодой, с которой я играла, поэтому я хорошо знала её карты. Но увидев эту колоду, я поняла, что они могли отличаться. Я не удивилась, увидев карту с морем, но я засомневалась, что смогу выиграть с этой картой. Что я вообще знала о воде?

Игроки начали раскрывать свои карты: змея, схватившая лису своими челюстями, меч с пятном крови на кончике, пустая чаша и плачущая женщина, закрывшая лицо руками — я была уверена в том, что сейчас игроки просто избавлялись от карт. Я посмотрела на свои карты и потянулась к карте с пещерой.

— Может быть, лучше эту? — Кас указал на запястье с браслетом.

Я покачала головой.

— Если ты не играешь, ты не можешь говорить, — сказал старик.

Как я поняла, он тоже не играл. Он был держателем денег, раздавал карты и судил игру. Я быстро положила карту на стол. Мне не терпелось убедить всех остальных в том, что она была лучшей.

— Меч с лёгкостью забирает жизни, — сказал мужчина слева от меня.

— Но змея может двигаться тихо, и, хотя она кусает не больно, её укус смертелен, — ответила женщина с зелёным платком на плечах.

Мужчина, который положил карту с мечом, покачал головой и собирался было заговорить, но женщина в платке продолжила:

— Убивающий меч должен быть точным и сильным. Всё зависит от того, кто им владеет. А змея уже рождена с этой силой. Всё что ей нужно — это один раз вонзить зубы.

— А разве напиток не может дать тебе силы? — сказал другой мужчина, указывая на пустую чашу. — Можно получить преимущество, промочив горло своим врагам. Особенно таким, как вы трое.

Он усмехнулся.

— Нет, нет, — сказала женщина в красном и покачала головой. — Нет ничего могущественнее, чем плачущая женщина, так ведь?

Она приподняла брови и посмотрела на меня и другую женщину.

— Пара слезинок... и мы получаем то, чего хотим. Думаю, быть женщиной это самое могущественное, что может быть.

Кас рассмеялся вместе с остальными мужчинами. Я улыбнулась, потому что знала, что от меня этого ожидали, но я была слишком возбуждена, чтобы слушать внимательно. Это было слишком легко.

— Все вы говорите о земном могуществе. Да, в мире существует сила, но у меня есть кое-что неземное, вот смотрите.

— Пещера в пустыне?

Женщина без платка фыркнула.

— Это необычная пещера, — тихо сказала я, до абсурдного серьёзным тоном, и постучала пальцами по столу. — Это дом си'лы. Самая могущественная магия пустыни скрывается в этой пещере. Си'ла может изменять свою внешность, заставлять номадов делать то, что она пожелает, и отправлять людей на небо одним взмахом своей руки. Ей не нужен ни меч, ни вино. Ни змеи, ни слёзы. Она владеет могуществом богини.

Сзади меня раздались возгласы одобрения, и я позволила себе почувствовать удовлетворение. Но я ещё не победила. Последнее слово было за раздающим.

Не раздумывая, старик согнул руку в форме полумесяца и пододвинул монеты в мою сторону, а все остальные застонали. Затем он похлопал по столу.

— Монеты для следующего раунда.

Я бросила ещё один фид, и на этот раз Кас не стал мне советовать.

* * *

Несмотря на то, что луна была уже высоко, в байтахире люди как будто не вспоминали о доме. Они всё ещё сновали тут и там, словно день только начинался.

— Здесь всегда так людно? — спросила я Каса, когда мы вышли из игорного дома.

Мой кошелёк стал заметно тяжелее.

— До самого рассвета, а иногда веселье продолжается и на следующий день.

— Я смогу найти обратную дорогу, — сказала я ему, когда мы вышли из байтахиры.

— О, — сказал он, остановившись. — То есть ты хочешь сказать, что мне пора уходить?

Я слабо улыбнулась.

— Но ведь это правда. Я знаю дорогу.

— Тебе следует быть осторожной на обратном пути.

— Почему?

Он наклонил голову, словно это было очевидно.

— Не каждый, кто встретится тебе на улице, поведёт тебя пить вино, а затем в игорный дом, будет ожидать, что на этом всё закончится.

Мои щёки потеплели.

— Конечно, я буду осторожна.

Теперь больше людей закутались в плащи. Я прошла мимо двух человек, прислонившихся к стене, на которых были надеты капюшоны так, что я не могла понять, куда они смотрели. Я вспомнила о тех двоих в джальса тадхате. Может быть, я поступила глупо, последовав за Касом?

— Моя ночь была бы совсем другой, если бы я пошёл пить один, а потом отправился тратить деньги в игорный дом. Я, вероятно, проиграл бы всё подчистую. Из всех, кого я знаю, ты лучше всех умеешь играть в гамар. Хотя я знаю немногих таких людей. Это не моя игра, — сказал Кас.

Я приподняла брови.

— Ты предпочитаешь проверять Мазиру на щедрость?

Он громко рассмеялся, и я тоже не могла не засмеяться.

— Я провёл множество вечеров в джальса тадхате, пытаясь убедить Одхама прекратить то, что он делает. Но все закачивалось одинаково — неудачей. Он только портит мои вечера. И никогда никто не выходил из этого заведения, согласившись со мной. Сегодня произошла неожиданная, но приятная перемена.

Он был ко мне добр, и сейчас, когда мы расставались, я была не готова с ним попрощаться. Я вспомнила то, что он сказал ранее.

— Что такое Фальса Мок?

— День парада, и вечернее празднество. В честь сыновей. Он длится до рассвета. Иногда дольше.

Уголок его губ приподнялся в улыбке.

— И когда он наступит?

Он сразу же мне ответил:

— Через две луны. Сразу перед свадьбой короля.

После его последних слов Мадинат Алмулихи исчез. Я оказалась посредине ничего. Его слова начали эхом звучать вокруг меня, точно я оказалась в плохом сне.

Свадьба короля.

Мог ли Кас видеть моё лицо? Почувствовал ли он панику, которая начала стучать во мне, точно барабан?

— Король собирается жениться?

Я попыталась сказать это ровным тоном, словно была всего лишь любопытной женщиной, которой нравились любовные истории. Но мой голос прозвучал хрипло и задрожал.