— Это не любовь.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Тот же самый задумчивый мужчина, который хмуро смотрел на меня, когда я прочитала по его ладони, внезапно узнал о любви. Потому что, конечно, он это делает. Я видела, как он старается вернуть Бо в свою жизнь, как он корит себя за то, что делает со мной.

— Я вижу, как ты относишься к ней, как замечательно ты относишься к своей семье, Шарлотта.

Я быстро качаю головой.

— Нет, я всего лишь делаю то, что должна...

Прерывая меня, он берет меня за лицо и притягивает ближе.

— Прекрати это. Перестань недооценивать себя. Держу пари, твои мать и сестра так не думают. Я уверен, они думают, что ты такая же потрясающая, как и я.

Тепло разливается по моему телу, превращая все во мне в кашу. Эмерсон Грант считает меня потрясающей.

— Я в полном беспорядке, — возражаю я. — Посмотри, где я живу. Я неуклюжая, забывчивая и неряшливая...

Его губы прижимаются к моим, когда он бормочет:

— Ты идеальна.

Затем он отстраняется и строго смотрит на меня, его голос приобретает более мрачные, раздраженные нотки.

— А теперь перестань со мной спорить.

Мое лицо мгновенно расслабляется, и напряжение спадает с моих плеч. Я ставлю рамку с фотографией на полку и попадаю в его объятия.

— Да, сэр, — отвечаю я.

— Я собираюсь заставить тебя забыть все плохое, что ты когда-либо говорила о себе. И если я поймаю тебя на том, что ты говоришь что-нибудь самоуничижительное, ты будешь наказана. Ты меня поняла?

У меня дрожь под кожей, от страха или от возбуждения, а может быть, я просто захвачена этим моментом и всем, что он мне говорит. Я быстро отвечаю кивком головы.

Его руки обхватывают мое лицо, когда он выгибает бровь и наклоняет голову ко мне.

— Твои слова, Шарлотта.

— Да, сэр.

— Хорошая девочка, — шепчет он, прижимаясь своим лбом к моему.

Затем он улыбается, и мне кажется, что сцена подошла к концу, и мы снова стали просто самими собой.

Пока он зачесывает мои волосы назад, я смотрю на него снизу вверх, пытаясь сориентироваться в этом месте, в котором мы находимся. Кто мы такие? Чувствует ли он то, что чувствую я, потому что прямо сейчас мое сердце переполнено настолько невероятно, что это пугает. Когда-нибудь Эмерсон оставит меня, либо потому, что новизна прошла, либо потому, что его сын вернулся в его жизнь и для меня там нет места. Я знаю, что будет чертовски больно, когда этот день наконец настанет, и я не уверена, что когда-нибудь буду готова к этому.

Словно чувствуя беспорядочные, пронизанные страхом мысли, проносящиеся в моей голове, Эмерсон крепко целует меня.

Внезапно меня поднимают на ноги и несут к моей незастеленной кровати. Обвив мои ноги вокруг его талии, он ползет по центру, укладывая меня на подушки.

— Нам действительно не обязательно здесь оставаться, — заикаюсь я. — Мы можем вернуться к тебе домой...

Его губы спускаются к моей шее, когда он втирается мне между ног, выбивая все рациональные слова и мысли прямо из моей головы. Я издаю хриплый стон.

— Тебе это нравится? — Бормочет он, прижимаясь к моей коже.

— Угу.

— Хочешь, чтобы я сделал это снова?

— Да, пожалуйста, — вздыхаю я.

Накрыв мое тело своим, он снова прижимается ко мне своей твердой длиной, посылая волну возбуждения по моему телу. Что-то в этом действии, в том, как двигается его тело, обещание секса сводит меня с ума, и я снова стону.

Мои ноги обвиваются вокруг его талии, когда он целует мою ключицу, спускаясь к груди. Приподнимая подол моей рубашки, он стягивает ее через мою голову.

— Скажи мне, чего еще ты хочешь, Шарлотта.

Я замираю. Грязные разговоры? Я не могу. Одна мысль о том, чтобы произнести эти слова вслух, заставляет меня напрячься.

Его движения прекращаются, и он садится, оставляя мою кожу страстно желать его.

— Я жду... — Дразнит он.

С этого ракурса его большое тело, нависающее надо мной, твердое и пугающее, заставляет меня думать, что я сплю. Я хочу его. Я хочу, чтобы он взял все под свой контроль, доставил мне удовольствие, но также и использовал мое тело для поиска своего собственного. И да, есть миллион вещей, о которых я могла бы подумать, которые он мог бы сделать в этот самый момент, которые мне бы понравились, так почему я не могу выразить их?

Чего я боюсь?

Я закрываю лицо руками. Я не могу поверить, что собираюсь сказать это... вслух… своему боссу... Отцу Бо.

— Шарлотта...

— Я хочу наблюдать за тобой, — выпаливаю я, мой голос приглушен руками.

— Смотреть, как я делаю что?

— Уф... — Стону я.

Это унизительно. Но он буквально велел мне сказать ему, чего я хочу, так что это то, что я делаю. Прежде чем я успеваю продолжить, он наклоняется и убирает мои руки от лица. Взяв оба моих запястья одной рукой, он поднимает их над моей головой, прижимая к подушке.

— Шарлотта, послушай меня. Ты умная, красивая, уверенная в себе женщина. Тебе не нужно, чтобы я говорил тебе, чего ты хочешь. Я хочу услышать это от тебя. Ты заслуживаешь удовольствия так же сильно, как и я, и поверь мне, я ничего так не хочу, как услышать, как ты произносишь самые грязные слова, а потом я хочу сделать все, что ты скажешь. Так скажи это.

Я смотрю на него снизу вверх, мои глаза до краев наполнены похотью.

Черт возьми, этот мужчина. Я облажалась. Разрушена навсегда, потому что у меня нет ни единого шанса, что я когда-нибудь найду мужчину своего возраста, который сможет так говорить со мной, заставлять меня чувствовать то, что он заставляет.

— Я хочу посмотреть, как ты трогаешь себе.

— Попробуй еще раз, — говорит он, глядя на меня сверху вниз, изогнув бровь.

Я должна сделать это еще грязнее.

Боже, почему это так сложно?

— Погладь свой член для меня.

— Неплохо, но я думаю, ты можешь сделать что-то получше.

Его голос придает мне уверенности, поэтому я двигаю бедрами вверх, говоря:

— Я хочу смотреть, как ты трахаешь себя кулаком, пока не кончишь мне на грудь.

Его лицо всего в нескольких дюймах от моего, и его глаза расширяются, когда я произношу эти слова.

Господи, я не могу поверить, что только что сказала это.

— Черт, это было горячо.

Отпуская мои запястья, он снова садится. Встав на колени между моих ног, он не сводит с меня глаз, расстегивая свои джинсы.

— Сними и свои тоже, — приказывает он.

Я быстро расстегиваю шорты и стягиваю их с ног. После того, как его джинсы расстегнуты, он тянет вниз молнию. Но прежде чем вытащить свой член, он щелкает резинкой на моих стрингах.

— И это тоже. Дай мне посмотреть на тебя.

После всего, что мы сделали вместе, почему я так нервничаю из-за того, что стою перед ним голая? Я все равно снимаю их, затем расстегиваю лифчик, и вот я лежу перед ним, растянувшись на своей кровати, обнаженная в тусклом свете прикроватной лампы.

Он двигается, чтобы вытащить свой член, но останавливается. Его руки пробегают от моих бедер до самой груди, и есть что-то такое в том, как он смотрит на мое тело. Его взгляд полон благоговения, когда он пожирает меня глазами.

— О чем ты думаешь? — игриво спрашиваю я, но он не отвечает.

Вместо этого он целует каждую мою грудь, заставляя мою спину выгибаться дугой, а мозг забывать свое собственное имя.

— Итак, ты хочешь посмотреть, да? — Спрашивает он, поднимаясь.

Стягивая джинсы, он, наконец, вытаскивает свой член, и я не могу оторвать глаз. Я имею в виду, я никогда раньше по-настоящему не восхищалась членом, но что-то в члене Эмерсона просто идеально.

Становится только совершеннее от того, как его большая рука обхватывает ее, скользя от основания к головке и сжимая кончик.

Не сводя с меня голодных глаз, он облизывает свою ладонь, делая ее приятной и влажной, прежде чем снова погладить себя. Я извиваюсь на своих простынях от желания, наблюдая за ним.

Я двигаю бедрами и прикусываю губу.

— Сделай это еще раз, — шепчу я.

Я чувствую себя такой грязной. Я не могу поверить, что попросила об этом, и я не могу поверить, что он это делает, но с того момента в коридоре я почувствовала вкус освобождения, и это так хорошо. Это чувство свободы быть сексуальной и чувствовать себя хорошо, а не плохо из-за этого так увлекательно. Я не знаю, буду ли я когда-нибудь чувствовать то же самое с кем-то, кроме Эмерсона, поэтому я собираюсь наслаждаться этим так долго, как только смогу.

Его грудь вздымается, когда он двигает рукой, удерживая ее на мне, пока медленно приподнимается. Жидкое тепло разливается у меня в животе, и я изо всех сил стараюсь не тереться бедрами друг о друга, как бы сильно мне этого ни хотелось.

— Быстрее, — шепчу я с придыханием, умоляя.

Он ускоряет темп, и я наблюдаю, как при этом приоткрывается его рот, а глаза затуманиваются от вожделения.

— Потрогай себя, — рявкает он, беря мою руку и направляя ее к моим раздвинутым ногам.

Когда мои пальцы касаются моего клитора, желание становится сильнее. Он наблюдает за моими пальцами, когда я провожу ими по своим влажным складочкам и возвращаюсь к клитору. Он практически загипнотизирован этим движением.

— Трахни себя, — говорит он, и его кулак дергается быстрее.

Когда я погружаю два пальца глубоко в себя, мы стонем в унисон. Затем я начинаю качаться синхронно с ним.

— Я хочу кончить на тебя, Шарлотта.

— Сделай это, — отвечаю я.

Я растягиваю свое удовольствие, и я знаю, что как только я буду готова, я легко смогу кончить вместе с ним.

Его свободная рука скользит вниз по моему бедру, чтобы крепко сжать его в своей хватке, и я могу сказать, что он заставляет себя не кончать. И больше всего на свете я хочу посмотреть на его лицо, когда он все-таки отпустит себя и выплеснет все это удовольствие на меня.

— Сделай это, Эмерсон, — кричу я. — Кончи на меня.

Как по команде, он издает тяжелый стон, проводя кончиком своего члена по моему животу, пока теплые струи спермы окрашивают мою кожу. Выражение его лица идеальное, наполовину агония, наполовину эйфория.

Несколько жестких кругов вокруг моего клитора, и я кончаю вместе с ним. Прикусив нижнюю губу, я откидываю голову назад и позволяю ощущению увести меня прочь.