ПРАВИЛО №9: ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ - ЭТО ОТКРЫТОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ.

Мия

— Вы двое должны встретиться с нами позже в таверне Майкла, — говорит моя мачеха, взъерошивая мои мокрые волосы.

Я вздрагиваю, когда ее рука скользит по моей загорелой голове.

— Мия, тебе нужно нанести побольше крема для загара и надеть шляпу.

Как я могу объяснить Лоре, что я была слишком отвлечена тем, что ее сын был одновременно тупоголовым и очаровательным, отчего мне хотелось трахнуть его и убить? В таком порядке.

На самом деле не было времени для надлежащего ухода за кожей.

— Эм... конечно, — отвечаю я, хватая кусочек арбуза с разделочной доски.

Я бросаю взгляд на Гаррета, который листает что-то в своем телефоне. Когда он поднимает на меня взгляд, на его лице отражается нерешительность. Может быть, если немного напоить Гаррета в баре, это поможет ему расслабиться и заставит забыть о моей секретной работе и поддаться растущему сексуальному напряжению между нами.

— Ладно, мы с твоим отцом пойдем куда-нибудь поесть, а потом к Майклу, — говорит Лора, целуя меня в щеку. — Попроси Гаррета привести тебя позже. Сегодня вечером у них караоке!

На другом конце кухни он стонет. Тем временем мои глаза загораются.

— О, я так рада этому.

— На меня не рассчитывай, — бормочет он.

— Не отказывайся, пока не попробуешь, Гаррет, — поддразниваю я со смехом.

После того, как наши родители уходят, мы с Гарретом остаемся одни, и снова возникает неловкое напряжение. Сейчас между нами странное чувство кокетливого предвкушения, как будто мы случайно обнаружили что-то, чего нам никогда не суждено было найти, и теперь пути назад нет. И я вроде как хочу довести это до конца.

Конечно, я не могу позволить ему узнать об этом.

Хорошая новость в том, что мы оправились от вчерашней ссоры, но между нами по-прежнему все так странно. После того, как я столкнула его в озеро, он опрокинул мою доску для гребли, и вскоре мы плавали и окунали друг друга, как маленькие дети, все время смеясь.

Когда мы такие, я не могу точно сказать, являемся ли мы с Гарретом друзьями, братом и сестрой, меньше или больше. Все это так запутанно. Я просто хотела бы хоть на минуту понять, что происходит у него в голове. Хотела бы я иметь хоть малейшее представление о том, что он чувствует ко мне. Я все еще просто надоедливая младшая сестра или он действительно видит во мне женщину? Если прошлая ночь о чем-то и говорит, то определенно последнее.

Даже несмотря на то, что я никогда раньше не испытывала ничего подобного.

— Я в душ, — объявляю я, вальсируя из кухни.

Я чувствую его взгляд на себе, когда направляюсь к лестнице. Перед тем, как скрыться за углом, я оглядываюсь, и наши глаза встречаются. Я недолго выдерживаю его пристальный взгляд, но удивительно, как много можно передать одним взглядом.

Вопрос в том, что… что именно я только что передала своим взглядом, оглянувшись на него? Неужели я, по сути, только что пригласила его пройти посмотреть на меня? Принять душ со мной? Трахнуть меня?

Я не могу перестать думать об этом, пока собираюсь в душ, ощущая легкую дрожь в костях.

Добравшись до ванной наверху, я начинаю закрывать за собой дверь, но по какой-то причине в последнюю минуту решаю оставить ее приоткрытой. Почему? С точки зрения логистики, потому что наших родителей нет дома, а у Гаррета нет причин находиться здесь.

Почему я на самом деле оставила ее открытой? Потому что я хочу верить, что он окажется по другую сторону этого.

Это безумие, потому что Гаррет ни за что не стал бы наблюдать за мной в душе. Так с чего бы мне вообще так думать? Может быть, потому, что я этого хочу?

Когда я снимаю с себя одежду, я думаю о Дрейке и о том, что он сказал мне во время нашего звонка, о том, что он вуайерист. От одной этой мысли у меня в животе порхают бабочки. Как может что-то столь, казалось бы, безличное казаться таким интимным?

Мысль о том, что эти таинственные глаза смотрят на меня… как будто они существуют только для одного его взгляда, заставляет меня чувствовать себя сексуальной и желанной, чем когда либо.

Так что, возможно, именно поэтому я оставляю дверь открытой, вставляя Гаррета вместо Дрейка в свою фантазию. Я представляю, как он заглядывает в щель, наблюдая, как я раздеваюсь. И когда я забираюсь в душ со стеклянными дверями и прекрасным обзором, я почти чувствую на себе его пристальный взгляд. Поскольку стекло запотевает от горячей воды, я не знаю, там ли он, но, честно говоря, меня бы это не беспокоило, если бы он был; на самом деле, я бы хотела, чтобы он был там.

Возможно, это единственная причина, по которой я снимаю съемную насадку для душа со стены, убавляю нагрев воды и направляю интенсивную струю между ног. Я прислоняюсь к стене, закрываю глаза и представляя Гаррета — или это Дрейка — стоящего по другую сторону приоткрытой двери, наблюдающего за тем, как я кончаю с такой силой, что мой позвоночник выгибается дугой, и я издаю приглушенный крик.

После душа, я выключаю воду и тянусь за полотенцем, висящим на крючке. Обернув его вокруг своего тела, я выхожу на коврик.

Стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть, и мое сердце коверкается в груди. Она медленно открывается, когда Гаррет говорит: — Тук-тук.

Что он здесь делает? Это... из-за того зрительного контакта ранее? Он здесь для того, чтобы…заняться со мной сексом?

Нет-Нет-Нет-Нет.

Я стою там, капая на коврик для ванной, с открытым ртом, когда Гаррет входит в комнату, в голове у меня полный туман. Он крадется ко мне, пока не оказывается всего в дюйме от меня. Я едва достаю до его плеч, поэтому мне приходится смотреть ему в глаза снизу вверх.

— Что... — Идиотски бормочу я.

Он наклоняется так близко, что у меня перехватывает дыхание, и я не могу поверить, что это происходит на самом деле. Я имею в виду, я действительно оставила дверь открытой, подсознательно приглашая его войти, не так ли? Выходя из кухни, я, по сути, послала ему взгляд “иди и трахни меня”, и в сочетании с открытой дверью это были все знаки, в которых он нуждался. На самом деле я не придала этому особого значения. Поэтому я не должна удивляться, что мой сводный брат прижимается ко мне всем телом, в то время как на мне нет ничего, кроме полотенца, наклоняясь все ближе и ближе, пока наши губы вот-вот не соприкоснутся.

Мои дрожащие пальцы выпускают полотенце, и оно падает к моим ногам, оставляя меня обнаженной перед Гарретом. От возбуждения и прохладного ветерка мои соски напрягаются и нежно задевают его рубашку. Кривая улыбка приподнимает уголок его рта, но его глаза остаются сосредоточенными на моих.

Затем, как раз в тот момент, когда я думаю, что он собирается поцеловать меня, он начинает отстраняться. Замешательство сотрясает мой мозг, и я хмурю лоб. Он не прекращает двигаться, пока не отступает назад, и я смотрю вниз замечая бутылку Геля для душа в его руках.

— Извини, — говорит он с озорной ухмылкой. — У нас закончилось мыло в ванной внизу.

Мой рот снова приоткрывается, но прежде чем он поворачивается и выходит из ванной, он окидывает взглядом мое все еще обнаженное тело. Затем победоносное выражение появляется на его лице, когда он поворачивается, чтобы уйти.

Тем временем я стою здесь, ошеломленная тем, что позволила ему добраться до меня.

Снова.

——

Таверна Майклу находится чуть ниже по склону от дома. К тому времени, когда мы с Гарретом начинаем пробираться туда, уже темнеет. Каждый раз, когда мимо нас проезжает машина, он встает между мной и дорогой, прижимая меня к обочине, как будто я ребенок, который рискует броситься под движущую машину. Я немного смеюсь каждый раз, когда это происходит, но внутри мне это нравится.

Наши родители сидят за столиком в глубине зала и сразу же замечают нас. Они машут нам, и, как обычно, они не одни. Когда мой взгляд натыкается на новое лицо за столом, я останавливаюсь. Не потому, что я не знаю, кто он, а потому, что он молод, хорош собой, и моя мачеха держит руку на спинке его стула. Еще до того, как я подходе к группе, я могу сказать, что она пытается свести меня с красивым мальчиком моего возраста.

— Моя мачеха — общительная бабочка, что отлично подходит моему отцу, который склонен быть немного одиноким. Приятно видеть их с друзьями и наслаждаться полноценной жизнью. Даже если он всегда выглядит более усталым, чем был раньше, — признак того, что рак все еще берет свое.

— Мия, подойди и сядь сюда! — Зовет Лора. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Парень улыбается и неловко машет мне рукой. Пристальное внимание Гаррета приковано ко мне и к этому новому незнакомцу, к которому меня ведут.

— Привет, — заикаюсь я.

Лора пододвигается к креслу, оставляя одно между ними для меня.

За столом рядом с моим отцом есть еще одно свободное место, так что мы с Гарретом находимся как можно дальше друг от друга. Наверное, это хорошо, но я все равно испытываю странное разочарование.

Как только я сажусь, я смотрю на него, и его глаза словно лазер сфокусированы на мне, его челюсти сжаты, а плечи напряжены. Если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что он выглядит немного ревнивым.

— Мия, это Риз. Он сын Марсии и Тодда. Он только что окончил Йельский университет!

— Ого... поздравляю, — говорю я, заставляя себя улыбнуться в его сторону.

Риз красив, у него пышные черные волосы и яркие золотисто-карие глаза.

— Риз, это моя прекрасная дочь Мия, — говорит Лора, дотрагиваясь до пряди моих серебристо-светлых волос.

Но затем над столом раздается громкий голос: — Она не твоя дочь.

Все замолкают, и все взгляды устремляются на Гаррета. И, как и все остальные за столом, я смотрю на него широко раскрытыми глазами, а он съеживается от стыда, как будто только что осознал, что сорвалось с его губ.

— Конечно, да, — отвечает Лора, обнимая меня за плечи.

За столом возобновляется непринужденная беседа, и пока Риз и Лора болтают о школе и бизнесе его родителей на курорте на озере неподалеку, я продолжаю поглядывать на мужчину, который дуется на другом конце стола. Что, черт возьми, все это значит? Внезапно у него возникают проблемы с мамой, и он ревнует к тому, что его мать считает меня своей дочерью. Раньше это никогда не было проблемой.