«Местный житель уто…».

С трепещущим сердцем я осторожно двигаю кольцо к его фотографии. Затем я подталкиваю его, пока оно не оказывается поверх его лица. Я не знаю почему, но я чувствую, что это правильно. Когда я отступаю, кажется, что один его глаз выглядывает из-за золотого круга, следя за каждым моим движением.

Встревоженная, я возвращаюсь к столу и сажусь на свое место. Вытираю вспотевшие ладони о джинсы и пытаюсь избавиться от нарастающего во мне дурного предчувствия.

— Все положите руки ладонями на стол перед собой, пожалуйста.

Фиона и я следуем инструкциям Клэр. Затем она делает то же самое, глядя на каждого из нас по очереди, ее вид — мрачный, а голос низкий.

— Прежде чем мы начнем, одно предупреждение. Духи непредсказуемы. Что бы ни случилось, сохраняйте самообладание. Сохраняйте молчание. Не разрывайте круг энергии, не вставайте. Я начну с заявления о нашем намерении установить контакт и приглашения духа присоединиться к нам за столом. Если духи примут наше приглашение, вы можете услышать странные звуки, такие как стук или шебуршание. Для начала я задам духам вопросы с ответами «да» или «нет», и если духи окажутся сговорчивыми, я спрошу, чего они хотят. Они могут общаться через меня, используя мою руку, чтобы рисовать в этом блокноте, или мой голос, чтобы говорить непосредственно с вами.

О, черт. Если я стану свидетелем того, как мертвый парень говорит через эту милую старушку, я чокнусь окончательно.

Я сглатываю в страхе, и сильнее прижимаю руки к столешнице, пытаясь заставить их перестать дрожать. Это не работает.

— Когда сеанс закончится и у вас не останется вопросов, я поблагодарю духа за то, что он пришел. Тогда мы сможем включить свет и обсудить, что произошло. Ты готова, Кайла?

Я киваю, хотя совсем не чувствую себя готовой.

— Тогда давайте начнем.

Клэр закрывает глаза. Подняв лицо к потолку, она говорит приглушенным голосом:

— Мы собрались сегодня вечером при полной луне, чтобы получить руководство от мира духов. Мы рады любым духам поблизости, которые захотят присоединиться к нашему кругу. Пожалуйста, дайте знать о своем присутствии.

Следующая безмолвная пауза — самая длинная за все мое существование. Она могла бы длиться всего шестьдесят секунд, но кажется, что это целая жизнь. Мой пульс учащается. Мое дыхание становится прерывистым. Зубы начинают стучать. Я чувствую головокружение, тошноту и невыносимый холод.

Когда ничего не происходит, Клэр повторяет:

— Мы рады любым духам поблизости, которые захотят присоединиться к нашему кругу. Пожалуйста, сообщите о своем присутствии. Вы с нами? Дайте нам знак.

Диплом Майкла из колледжа в рамке соскальзывает со стены и со стуком падает на пол.

Я ахаю. Все волосы на моих руках встают дыбом. Я сижу застывшая, с прямой спиной и широко раскрытыми глазами. Колотящееся сердце — единственная мышца в моем теле, способная двигаться.

— Сохраняй спокойствие, — тихо говорит Клэр, ее глаза все еще закрыты.

Я далека от спокойствия. Спокойной я, возможно, больше никогда не буду. Спокойствие — это для людей, отдыхающих на прекрасном пляже с ногами в песке и дайкири в руке, а не для тех, кому грозит неминуемая опасность получить доказательства того, что их покойный муж тянется к ним из могилы.

Я настолько далека от спокойствия, что вот-вот взорвусь, черт возьми.

Раскат грома заставляет меня подпрыгнуть на стуле. За ним следует треск молнии, которая вспыхивает белым огнем в черном ночном небе. Комната ненадолго освещается театральной яркостью, а затем снова погружается в дезориентирующую темноту, как карнавальный домик развлечений, который доводит до ужаса детей на Хэллоуин.

— Духи, — говорит Клэр, — спасибо, что присоединились к нам. Вас больше, чем один? Пожалуйста, постучите по столу, чтобы ответить. Один раз — если «да» и два раза — если «нет».

Ветер снаружи усиливается. Температура в комнате падает еще на несколько градусов. Дождь барабанит по оконным стеклам со звуком, похожим на град.

И мое сердце. Иисус, боже, мое бедное гребаное сердце кричит о кровавом убийстве, потому что по комнате разносится эхо, безошибочно узнаваемый звук двух громких ударов.

— Значит, только ты один, — бормочет Клэр. — Добро пожаловать, дух. Для нас твое присутствие — большая честь.

Ее голос замедлился, как и дыхание. Похоже, она впадает в какой-то транс.

То, что происходит со мной — полная этому противоположность. Я сейчас обмочусь. Нервы, о существовании которых я и не подозревала, проснулись и начали визжать. Меня может стошнить.

— Майкл? — шепчу я, пока дико оглядываю комнату, и дрожу как осиновый лист. — Майкл, ты здесь?

Ничего не происходит. По столу не стучат. Картины не падают со стен.

Клэр говорит:

— Дух, ты знаешь кого-нибудь из людей в этой комнате?

Удар.

— Ты знал их, когда был жив?

Удар.

— Это я?

Два удара.

— Это Фиона?

Два удара.

— Это Кайла?

Ответный единственный удар настолько силен, что я вздрагиваю и хнычу.

— У тебя есть послание, которое ты хочешь передать ей?

УДАР!

Звук моего затрудненного дыхания даже громче, чем ветер. К этому времени я уже неудержимо дрожу.

Клэр с закрытыми глазами протягивает руку, вслепую ища блокнот на столе рядом. Она хватает его, находит карандаш и шепчет:

— Скажи нам, дух. В чем заключается это послание?

Сжимая карандаш так сильно, что костяшки пальцев побелели, рука Клэр зависает над чистой страницей блокнота.

Фиона сидит напротив меня с закрытыми глазами, положив руки на стол. Я думаю, что если бы я сейчас закрыла глаза, то мгновенно умерла бы от сердечного приступа.

Мне так страшно, что я готова разрыдаться.

— Дух, в чем твое послание?

Секунды превращаются в минуты. Снаружи бушует буря. Мы втроем молча сидим за столом в колеблющемся свете свечей, ожидая ответа, который так и не приходит.

После долгого времени, когда ничего не происходит, Клэр говорит:

— Позволь мне перефразировать вопрос. Дух, чего ты хочешь?

Ее рука, держащая карандаш, напрягается. Затем она дергается и начинает неудержимо дрожать. Я как зачарованная в ужасе наблюдаю, как предплечье Клэр начинает двигаться короткими рывками взад-вперед по бумаге.

Внезапно ее рука замирает. Она прижимает карандаш к бумаге и пишет слово одним быстрым росчерком от начала до конца. Слово состоит из крупных печатных букв, заглавных, так глубоко нацарапанных на бумаге, что в некоторых местах она рвется до следующей страницы.

МЕСТЬ

Внезапный сквозняк задувает горящие свечи. Что-то холодное касается моей щеки, как призрачный ветер.

Или призрачные пальцы.

Я кричу во всю глотку и выбегаю из комнаты.