— Ты думаешь, мы действительно должны утруждать себя ссорой из-за чего-то подобного? — говорит Рейнджер и замолкает. — Всё же я лучше пойду принесу тебе что-нибудь поесть.

— О, ни за что, чувак, этот коктейль мой, — говорит Спенсер, и они ухмыляются друг другу, в то время как близнецы изо всех сил пытаются оттолкнуть друг друга.

— Я возьму коктейль, — произносит Черч, выскальзывая за дверь, но перед этим останавливается, чтобы улыбнуться мне. — И всё остальное, что ты захочешь. Что угодно. — Он выходит и закрывает дверь, а я смеюсь, закрывая лицо руками, когда папа заходит в комнату и начинает орать на парней что-то по-директорски.

Ах, жизнь прекрасна, не так ли?

Ветер развевает мои юбки вокруг бёдер, когда я стою перед внушительными каменными стенами Академии Адамсон (ранее известной как Академия Адамсон для парней).

— Она меньше похоже на школу, а больше на замок, — говорю я, ухмыляясь и повторяя вслух первую мысль, которая пришла мне в голову об этом месте.

— Больше похоже на церковь, которая раньше скрывала жуткую подземную камеру для культистов, — произносит Спенсер, приподнимая обе брови. Я смеюсь и толкаю его плечом, направляясь в коридор под одобрительные возгласы других студентов. Честно говоря, я ничего не сделала, кроме того, что меня пырнули ножом. Но в выпускной год средней школы? Это полностью делает тебя крутой.

— Для моей будущей невесты, — говорит Черч, появляясь слева от меня и протягивая кофе со льдом, в то время как Рейнджер засовывает свежеиспечённый и тщательно завёрнутый маффин в передний карман моей сумки.

— Что ж, спасибо вам, господа, — говорю я, беря Спенсера под руку.

— И так как я знал, что они попытаются умаслить тебя этим утром… — молвит он, залезая в свою сумку и доставая книгу. Он вкладывает её в мою руку, когда я приподнимаю бровь, глядя на него. Достав книгу и открыв её, я вижу, что это манга — японский аниме-комикс — и что в ней есть… в ней есть… Мой глаз дёргается. — В этой книге так много секса, — выдыхаю я, пытаясь вернуть ему книгу, и он, танцуя, убирается с моего пути, смеясь и скрещивая руки за головой.

— Боже, Чак, прекрати, мне не нужен твой журнал с грязным гей-порно!

— Спенсер Харгроув! — отчитываю его я, когда появляются близнецы, засунув по одной руке в карманы каждого из них.

— Мы предупреждали его, чтобы он не смущал тебя в твой первый день возвращения, — говорит Мика, а затем бросает взгляд на Тобиаса, и они оба ухмыляются.

— Мы думали, ты могла соскучится по нему, — произносят они вместе, и я понимаю, что другие их руки были спрятаны за спинами, держа что-то подозрительное за сумками с книгами. Вместе они представляют печально известный пенис прямо посреди коридора. А потом они бросают его мне. Он попадает мне прямо в грудь, отскакивает и, пролетев по воздуху, попадает моему отцу в лицо.

— Шарлотта Карсон, — произносит он, когда вялый пенис со шлепком падает на пол. — Это замечание.

— Подожди, нет! — кричу я, но он уже уходит, в то время как Спенсер воет от смеха. Рейнджер и Черч оба смеются, а близнецы ухмыляются и наклоняются, чтобы запечатлеть одинаковые поцелуи на обеих моих щеках.

— Я люблю тебя, Шарлотта, — говорят они одновременно, но каждый по-своему. Не думаю, что кто-то из них даже подумал, что это должна была быть их близнецовая штука.

— Я тоже люблю вас, ребята, — отвечаю я, выдыхая и поднимая подбородок. — Всех вас. А теперь, если позволите, я бы хотела, чтобы прославленный Студенческий совет проводил меня на урок.

И, к моему большому удовольствию, они это делают.