Пока я предавался размышлениям, развалясь в покореженной броне среди фальшивых сталагмитов, далекое эхо сказало «Бом! Бом!», и Охота закончилась. Мне стало все равно, я понес Кобру, а Медведь с Мышью ковыляли вниз по тропе, обнявшись.

Охота завершилась, потому что Лев, оказывается, сумел придушить старшего егеря и еще двоих, уцелевшие охотники сыграли отбой. Стая победила, если то, что осталось, можно было назвать стаей. Мы выбрались к лесу, и киберы не стреляли, а потом в передвижном пансионе Мышь выступал за ментора, и команда впала в восстановительный транс. Я узнал, что похудел на двенадцать килограммов, Медведя уложили пришивать новые пальцы, Серж курила какую-то вонючую дрянь, а по ее порванным сухожилиям ползали сороконожки медикейшна. Принесли не вполне очухавшегося Волка. Один из образчиков современной хирургии залез к нему внутрь через рот и поволок за собой разноцветные шланги. Потом опустился операционный колпак, и я порадовался, что избавлен от милых деталей операции. Волчонок стонал, одновременно с ремонтом внутренностей на нем меняли прожженные участки кожи.

Я спросил вожака, что бы стало, не убей Лев егерей. Медведь ответил, что дрались бы до конца. Пока он это говорил, кибер-хирург извлекал из его вспомогательных трицепсов вторую биопулю. Проклятое насекомое еще жило и извивалось в титановом захвате. Мне захотелось блевануть. Потом произошло то, чего я так ждал, но о чем почти успел забыть. В массажную заявились сразу трое, с мешком подарков, эдакие узкоглазые санта-клаусы, и вручили приглашение на банкет к устроителям. Синхронно откланялись, не подав вида, что удивлены согласием.

Приглашение касалось только нас троих, небоеспособные члены стаи «Братьев Ли» не привлекали. Медведь засмеялся, он опорожнил в одиночку почти два пакета виски. Ванны разминали нас, словно резиновых пупсиков.

— Я дрался тут трижды и два раза в Чаде. — Медведь надорвал следующий пакетик «Черной метки». — Но на банкет приглашали лишь дважды. Мы оба раза отказались. Кто не знает, что банкет у «Братьев Ли» — всего лишь повод! Предложат Охоту без правил, драться с их новыми моделями на Марсе… Легче сразу отказаться от такой чести, потом уже нельзя, неуважение к корпорации…

— Что они сделают, если откажешься участвовать?

— И не думай об этом. Пришпилят прямо за столом.

— Так это не бизнесмены, это мафия натуральная!

— Не знаю слова «мафия»… — Медведь перевернулся в желе. — Зато знал две стаи, которые подписались на контракт. Больше их никто не видел.

— Черт возьми… — Я тяжело переваривал его слова. — Почему же их не искали?

— Нас тоже не будут искать. Уже сегодня мы аннулируем все полисы страхования и выйдем из гражданства Содружества.

— Но звери — тоже люди! Правительство должно знать, что творится беззаконие! Это уже не Охота, «Братья Ли», по сути, испытывают на людях новые виды оружия…

— Йэп, мальчик! — из-под своего купола подала голос Серж. — Ты жил в дикие времена тоталитарных режимов! Откатись, мы помним историю. Человек давно волен делать то, что он хочет, если это не вредит обществу. Выйди из гражданства, оплати долги и твори что угодно. Ты просто не привык к понятию «демократия»…

Да уж, подумал я, демократия в мое время была еще маленьким розовеньким поросеночком, а теперь такое вот выросло…

— К тому же, Снейки, ты преувеличиваешь роль нашей забавы. Во-первых, существуют Бойцовые геймы без правил, слышал о таких? Есть официальные, затем два альтернативных, для всех желающих играть без подготовки. Есть Игры открытого спейса, там никто ни в кого не стреляет, но пиплов гибнет больше, чем на любой Охоте… А как насчет Глубины? Моя бывшая пара, Тагир, был вроде твоего Изи, такой же факнутый на вирт, он играл в основном составе «Лабиринта Богов». Слыхал о таком? Я ответил отрицательно.

— Йэп! «Лабиринт Богов» — это один из пятнадцати самых пиковых Диип-миров, слепленных Мудрыми за последние двадцать лет. Как-то был день, по всем каналам передавали, в гейме висело одновременно триста миллионов, погибали тысячами. В основной состав пробиться крайне сложно, зато на тебя делают ставки, и Тагир шел уже один к семнадцати.

— Михаил, он сам виноват, один вылез на шестой уровень! — скривилась Серж.

— Это не беда, что один, но на шестом дается только четыре жизни…

Медведь залпом допил виски, подставил шею щупальцам массажера. Я все никак не мог поверить.

— Он что, твой… друг, он погиб в вирте? Как это возможно, чтобы Ракушка погружения убила человека?

— При чем тут Ракушка? Ракушка — это только портал, платный выход в вирт по выбору. Имеешь кучу маней — лепи свой мир. Камера не защищает от вируса, мозги Тагира расплавились, хотя парню в тот момент казалось, может быть, что живот проткнули копьем… Что ты на меня уставился, Снейк? Тагир соблюдал все формальности, покупая доступ в мир «Лабиринта»! Я пытаюсь тебе втолковать, что каждый сам хозяин своей жизни, может проиграть, а может и выиграть, дело случая. В Глубине откинуться не сложнее, чем в реале.

— А ты? Лично ты зачем рискуешь? В дальнем конце зала пролетел релакс-гамак с обездвиженным телом Кобры, лицо ее казалось присыпанным белой пудрой.

— Есть сугубо водные Охоты, это на любителя — драться с акулами… Есть Кубок Сатурна, звери против зверей, а еще Кубок Мангустов…

— О, это круто! — снова вмешалась Серж.

— Все страны посылают своих людей на Сатурн, в лагерь Мангустов, — продолжал Медведь. — И я там когда-то был. Готовят Отряды реагирования, а чтобы кровь не сохла, ежегодно сталкивают их между собой…

— Выходит, вся планета только и делает, что развлекается! — Я отхлебнул скотча. — А мне говорили, что не хватает людей для основных профессий…

— Откатись, мальчик, а киберы на что? — Оба дружно рассмеялись. — Ты больше слушай всяких придурков с политических каналов! Никто не может заставить свободных граждан джабить, не для того наши деды надрывались! Лично мне в кайф Охота, и все тут! Не надо никакого научного бреда, штекуешься? Я с детства любил драку и не вижу занятия лучше.

— Снейки, красавчик, остынь! Хард прекрасно справляется с отбором, таких людей просто нет, чтоб были недовольны собственной профессией. В человеке заложено до рождения, кем он способен стать. — Серж нагишом уселась в ванной, меняя коды нагрузок. Если она и была раньше мужчиной, то по верхней части ее торса это было совершенно незаметно. — Великое множество гениев доказали давным-давно: человек рождается с самыми зверскими инстинктами, почти любой человек. Но сраная цивилизация веками заставляла людей учиться всякой факнутой херне — стричь друг другу волосы, готовить еду, вручную строить дома и тому подобное. Какие-то церковные яйцеглавы внушали поколениями, что копаться в огороде — это достойно, а отдаваться собственным стремлениям — вроде как унизительно…— Но, Серж, не могут же все быть воинами!