Я не могу вырваться, Мейсон, — сообщаю я взглядом, взглянув на него и покачав головой.

Ты поднимаешь одну бровь и киваешь в сторону двери.

Я снова качаю головой.

Ты поджимаешь губы и раздуваешь ноздри. Я знаю, что должна повиноваться, иначе ты можешь лишить его сознания во сне или что-то в этом роде. Поэтому я поворачиваюсь к Сету и дышу ему прямо в лицо, потому что точно знаю, что ему это не нравится. Как я и ожидала, через несколько секунд он переворачивается на другой бок, тихонько ворча и сжимая в руках подушку. Я быстро встаю. Ты одобрительно смотришь на меня, когда я выталкиваю тебя из комнаты и осторожно закрываю за нами дверь.

— Черт, Мейсон, чего ты хочешь? — шепчу я.

— Что с тобой, Эмилия? Я ждал тебя. Уже два часа.

— Что-то не припомню, чтобы я обещала навещать тебя в твоем подвале каждую ночь, не так ли? — шепчу я, оттаскивая тебя от двери в сторону лестницы.

— Почему ты так испугана, Эмилия? — Ты вопросительно смотришь на меня и хватаешь меня за руку, чтобы я не могла от тебя убежать.

— Просто оставь меня в покое! — Я пытаюсь вырваться, но ты хватаешь меня за подбородок.

— В чем дело?

— Если он нас увидит… пожалуйста, отпусти меня. Я хочу вернуться в постель, к нему!

— И что будет, если он увидит нас вместе?

— Он уничтожит нас обоих. Так что просто отпусти меня.

— Что? — Ты смотришь на меня ошарашено.

— Он сказал, что узнает. А теперь, пожалуйста, отпусти меня, Мейсон!

— Этот ублюдок угрожал тебе? — Я вздыхаю и провожу свободной рукой по лбу, а затем по волосам.

— Не напрямую, — тихо говорю я и вздрагиваю, когда твоя хватка усиливается. — Отпусти меня, Мейсон, — требую я более решительно. — Ты делаешь мне больно! — Ты тут же убираешь руки, как будто обжегся. Удивительно, но в прежние времена ты бы никогда так не поступил.

— Я хочу, чтобы ты бросила этого ублюдка. Он опасен! Я вижу это в его глазах.

— Я вижу то же самое в твоих глазах. Это действительно так? Нужно быть сумасшедшим, чтобы распознать другого сумасшедшего?

— Я люблю тебя, а он нет. Он просто считает тебя своей собственностью. — У меня вырывается резкий смех, и я пытаюсь подавить эмоции, которые вызывают твои слова. До сих пор ты говорил мне об этом дважды, всегда в экстремальных ситуациях. Но сегодня это прозвучало из твоих уст так естественно, как будто это самая обычная вещь на свете, и от этого мое сердце увеличилось примерно вдвое.

— Ты тоже сказала, что любишь меня, Эмилия.

Черт, думаю я.

— Может быть, я хочу, чтобы мной были одержимы, а не просто влюблены в меня? — Может быть, я тоже хочу быть одержимой кем-то, а не любить. Любовь – это сложно и всегда сопровождается болью. — Я сказала это только для того, чтобы отвлечь тебя, заставить остановиться. Ты был как атакующая собака, и мне нужно было тебя отвлечь.

— Ты не веришь в это, Эмилия. — Ты кладешь руки мне на щеки и прижимаешь меня к холодной стене. — Ты любишь меня, а я люблю тебя. Это правда, что бы я ни сделал с тобой или наоборот – я не позволю никому, кроме меня, обладать тобой.

— Я бы с удовольствием уступила тебе, Мейсон, но не могу. Я всегда вижу одни и те же образы, когда смотрю в твои глаза, и каждый раз, когда мы вместе, ты тянешь меня вниз, во тьму. Я не хочу сдаваться, Мейсон. Ты пробуждаешь во мне черты, которые мне не нужны, от которых я упорно пытаюсь избавиться. Так что, если ты любишь меня хотя бы наполовину так сильно, как утверждаешь, отпусти меня, пока ты не сломал меня окончательно. — Ты прислоняешь свой лоб к моему, и мы закрываем глаза.

— Я не могу, Эмилия. Я пытался, пытался довольно долго. Но ты – первое, о чем я думаю каждое утро, и ты – причина, по которой я не могу нормально спать по ночам. Я просто не могу тебя отпустить, я слишком эгоистичен, ты мне нужна. — Твои руки переходят с моих щек на шею, где большие пальцы поднимают мой подбородок так, что я смотрю на тебя.

— Я считаю тебя своей, и это никогда не изменится. И я сражаюсь за то, что принадлежит мне, Эмилия. — Ты целуешь меня коротко, слишком коротко. — Если он снова будет угрожать тебе, ты немедленно позвонишь мне, поняла? — требуешь ты. Все, что я могу сделать, это кивнуть, так как я не в состоянии дышать или что-либо еще.

Резко повернувшись, ты уходишь.

Трудно не следовать за тобой. Я знаю, что ты ждешь меня; наверное, ты будешь ждать до конца ночи.

Но я не приду.