Двадцать четыре Амо де Сантис

Стук.

Одиночный стук в дверь заставил его сине-зеленый взгляд устремиться к деревянной двери.

— Войдите. — Когда дверь открылась, и молодой, но крупный мужчина прошел и занял место напротив него, он ни разу не отвел глаз, всегда показывая ему, что он действительно к нему относится. — У меня есть для тебя работа, Амо.

Он сидел как холодная статуя, не произнося ни слова и не делая никаких движений. На его лице больше не было никаких эмоций, оно всегда было таким же стоическим, как и у Амо с тех пор, как он потерял Хлою из-за Луки.

— Сегодня ночью Ван-Шот совершил покушение на жену Драго, Катарину. — Он ждал реакции Амо на эту новость, чтобы увидеть раскаяние или беспокойство, но ничего не было. — И я прошу тебя быть ее личным телохранителем, когда Драго не будет рядом.

Наконец-то хоть что-то: в его глазах мелькнула ненависть, а затем он просто кивнул.

Лука щелкнул своей Zippo, открывая пламя, чтобы зажечь конец сигареты, которую он держал между губами.

— Это не будет проблемой, не так ли?

— Нет, сэр. — Это были первые слова, которые он сказал ему за долгое время.

Не в силах больше сдерживать сслова босс прошептал ему, раскрывая то, что он знал, и то, что, по мнению Амо, сошло ему с рук.

— Знает ли Ангел, что это был ты?

Скрытый страх, который, вероятно, был скрыт даже для Амо, начал закрадываться в его глаза.

— Что?

— Не играй со мной в дурака, Амо. — Его голос стал резким и быстрым. — Ангел знает, что это ты выбил из него дерьмо?

Рот Амо открылся, но тут же закрылся. Он явно обдумывал свои следующие слова, прежде чем сказать правду простым словом.

— Да.

Хорошо. Значит, он хочет, чтобы я с ним разобрался.

Положив сигарету в стеклянную пепельницу, Лука медленно встал и, подойдя к другому краю стола, сел на край, чтобы смотреть на Амо сверху вниз.

— Я хочу, чтобы ты знал: если бы я хоть на секунду подумал, что ты - Ван-Шот или способен снова причинить вред Лучано, я бы перерезал тебе горло прямо здесь и сейчас и, наконец, покончил бы с тобой... Но я знаю, что это не так. — Бугимен начал подниматься с холодными словами, которые он произнес дальше. — Потому что ты слаб. Слишком слаб, чтобы владеть таким умением, как у Ван-Шот, и слишком слаб, чтобы убить, даже если бы от этого зависела твоя жизнь. Ты закрыл свое лицо маской в надежде скрыть свою личность от человека, которого считал слабее себя, хотя для того, чтобы одолеть его, потребовалось трое из вас. Когда ты причиняешь кому-то боль...

Лука снова встал, на этот раз потянувшись, чтобы схватить толстую шею Амо, когда начал выжимать из него жизнь.

— Ты делаешь это вот так. Лицом к лицу. Карузо никогда не прячется за маской. Это для слабых. — Несмотря на то, что Амо начал бороться за воздух и пытался отбиться от него, Лука продолжал свою сильную хватку и слова: — Есть гораздо больше радости, когда не за чем прятаться, когда ты видишь, как жизнь покидает их глаза.

Наконец, его хватка оставила шею Амо, когда он боролся за воздух, но он еще не избавил его от ругани.

— Пока я не освобожу тебя, ты будешь проводить каждый день своего обозримого будущего, защищая девушку Лучано, сестру тех, кого ты так ненавидишь. Ты понял?

Держась за шею, он вернул дыхание под контроль.

— Да, сэр.

Лука вернулся к своему столу и поднял сигарету, которая все еще была зажжена.

— Ты свободен, — сказал он и сделал длинную затяжку.

Амо потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями, прежде чем он встал. Вместо того чтобы уйти, он хотел спросить: — Драго знает?

— Нет, — серьезно ответил тот, видя, что ничего не узнал за те несколько минут, которые они провели вместе. Амо все еще боялся снять маску и открыть дяде свои преступления. Он все еще был слаб.

Амо собрался уходить, но не успел, как Лука вновь одарил его своей мудростью.

— Если с ней что-нибудь случится на твоем попечении, ты будешь отвечать не перед братьями Лучано, а перед своим дядей. Ты узнаешь, что он очень полюбил Катарину. Даже если это ее отец, Люцифер, пытался убить его. Драго придет, чтобы найти прощение, но... а ты?

Наблюдая, как Амо выходит за дверь, он не думал, что этот день когда-нибудь наступит, видя ту ненависть, которую он копил в своих глазах ко всем и вся. Амо Де Сантис имел право ненавидеть только одного человека в мире, и это был сам Лука. И только когда он увидел ненависть, которую тот питал к Хлое, он захотел убить юношу.

Но каждый, даже тот, кого он презирал, должен сыграть свою роль в войне.