Рэнк открывал и закрывал глаза, начал говорить что-то бармену, когда до него дошло, что и этот джентльмен изменился. Он больше не был жирным, лысым и рыхлым мужчиной. Это был худой парень с куриной грудью, низенький, с волосами на прямой пробор. Он вопросительно посмотрел на Рэнка.

Тот, спотыкаясь, пятился от стойки, глядя наверх. В импровизированном салуне не было настоящего потолка, были просто поперечные балки, на которых сидели осветители. Теперь, балок не было, а был плоский старый потолок.

Шериф пятился до самых дверей. Он вышел на воздух и пошел по улице, где навстречу ему, задыхаясь, бежал старик. Рэнк никогда раньше его не видел.

- Шериф, - прохрипел седой восьмидесятилетний старец. - Джесси ищет тебя! Он уже близко!

- Идиот! - завизжал в ответ Рэнк. - Он уже искал меня в семьдесят третьем кадре! Черт возьми, мой агент это узнает. Директор студии еще пожалеет об этом!

Рэнк ударил себя в грудь.

- Только попробуйте заставить меня повторить съемки. Парень, послушай, что я хочу сказать!

Он ткнул старика в грудь, и тут у него перехватило дыхание еще до того, как он открыл рот. К нему иноходью приближалась лошадь.

На ней сидел высокий худой мужчина в черном костюме, широкополая шляпа затеняла его ястребиное лицо.

Любой грамотный школьник с Запада в ту же минуту умер бы от сердечной недостаточности, поскольку это был Джесси Джеймс. Не актер, а настоящий Джесси Джеймс.

Лошадь остановилась в пяти футах от того места, где стоял Рэнк, всадник спешился, посмотрел в оба конца улицы и тогда медленно приблизился к шерифу.

Тот к этому времени понял, что сидит на ступеньках, не способный двигаться.

Высокий смуглый ковбой встал над ним и пристально посмотрел на него.

- Меня зовут Джесси Джеймс, - сказал он низким голосом. - Я говорю настоящий Джеймс, а не та свиная туша, которая меня изображает.

Тишина, за исключением звука капель пота, стекающих по носу и подбородку Рэнка и падающих в пыль. Наконец он поднял голову, его глаза были пусты.

- Хватит, а? - спросил он. - Может, остановимся? - В его голосе слышались слезы. - Пожалуйста, кто-нибудь, прекратите это!

Но ничего не произошло. Призрак под черной шляпой не исчезал.

Гример не подошел к нему вытереть пот с лица. Дублеры, готовые оградить его от малейшей неприятности, куда-то делись. Шериф Мак-Грю был совсем один.

- Я ищу в городе шерифа, - сказал Джесси. - Приятель по имени Мак-Грю. Рэнк Мак-Грю.

Рэнк очень медленно надвинул шляпу на лицо и левой рукой показал в нижний конец улицы.

- Там, - заявил он.

- Так это не ты, а? - спросил Джесси.

Рэнк покачал головой и продолжал показывать вниз по улице, но Джесси вдруг ударил его по руке и, схватив за грудки, рывком поставил на ноги. Держа его одной рукой, он ткнул в блестящий значок, украшавший костюм Рэнка, и обвиняюще посмотрел в бледное, потное лицо коротышки.

Рэнк сглотнул слюну и, дико озираясь, начал снимать значок.

- Где тот парень, который одолжил мне его? - слабо спросил он.

Джесси остановил его и притянул поближе.

- Думаю, нам лучше поговорить с тобой, шериф. Не знаю, долго ли, но мы поговорим.

Он медленно отпустил Рэнка и продолжал смотреть на него.

- Говорят, ты крутой, - произнес он. - Но выглядишь ты не очень-то круто. Знаешь, на кого ты похож?

- Я плохо себя чувствую, - тоненьким голоском ответил Рэнк.

Джесси кивнул.

- Ты похож на слюнтяя.

Он подождал и отступил назад.

- Ты не оскорблен? - спросил он.

Шериф Мак-Грю ответил ему слабой улыбкой типа "когда мне позволят совершить самоубийство?".

Джесси пожал плечами.

- Пошли, - сказал он. - Сначала выпьем, а потом поговорим.

Последовала многозначительная пауза.

- А потом раскроем карты.

Он подталкивал Рэнка на ступеньках и на крыльце. Очутившись внутри салуна, он направил его к стойке.

- Два виски, - сказал Джесси. - И оставь бутылки.

Хозяин пустил первую бутылку, и Джесси ударил по ней рукой, как Рой Мак-Миллан. Вторую бутылку Рэнк остановил с большим трудом обеими руками. Он по привычке хотел отбить горлышко о стойку. Пять раз он ударил бутылкой, но без видимых результатов.

Она была сделана из более твердого материала, чем тот, к которому Рэнк привык. На шестой раз, однако, ему удалось разбить ее, а на седьмой он взбесился от того, что в его руках остались лишь пробка и осколок стекла. Остальные осколки валялись в луже у его ног.

Рэнк виновато взглянул на Джесси, который смотрел на него, как ученый на жука под микроскопом.

- Слюнтяй, - сказал он с отвращением.

Джеймс приложил бутылку к губам и сделал долгий глоток. Потом он швырнул бутылку через плечо и отыскал в жилете кисет и сигаретную бумагу. Он открыл его и умело высыпал нужное количество табака на бумагу, скрутил ее в аккуратный цилиндр, облизал с одного конца, снова скрутил ее. Потом, поймав тесемку от кисета зубами, он затянул его. Проделав это, он прилепил сигарету к нижней губе, чиркнул большой деревянной спичкой по ногтю большого пальца и прикурил.

Все то же самое он бросил Рэнку: кисет, бумагу, спичку. Тот сразу же начал развязывать кисет зубами, веревка застряла между коренными зубами, отчего Рэнк чихнул, и ценою долгих ухищрений ему удалось высыпать на бумагу крошечную горку табака. Потом он скрутил ее, спрессовал, примял, лизнул и сунул сигарету в рот. Тут только до него дошло, что весь табак высыпался с другого конца. Он пристыженно и с большим трудом выдернул веревку из зубов, потом задумался, что ему делать с бумагой, торчащей во рту.

Джесси решил это за него. Он вытащил ее у Рэнка изо рта и выбросил, потом грустно взглянул на него, покачал головой и сказал:

- Ты ничего не можешь делать нормально, Мак-Грю?

Он глубоко и роскошно затянулся, а потом выпустил дым в левый глаз Рэнка. После секундного ожидания реакции, а ее не последовало, если не считать слезинки, скатившейся по щеке Рэнка, он снова покачал головой.

- Ты не оскорблен? - спросил он.

Рэнк улыбнулся ему и откашлялся кусочками махорки.

- Тебя ничем нельзя оскорбить? - спросил Джесси Джеймс. - Ты самый уравновешенный пижон, какого я когда-либо видел.

Он снова выпустил дым.