— Я знаю, ты хочешь вернуться к своему отцу, но ты также выглядишь так, словно у тебя вот-вот случится сердечный приступ от стресса. Вот. — Он передаёт мне обе вещи. Я некоторое время смотрю на них, размышляя, а потом понимаю, что если я тоже не позабочусь о себе, то действительно потеряю сознание от стресса.

Мы немного покуриваем косяк — в основном я просто кашляю и ворчу — а потом Зейд засовывает руку мне в карман, вытаскивая список, пока я таращусь на него.

— Как ты узнал, что он был там? — спрашиваю я, и он пожимает плечами.

— Ты всё время носишь его с собой, и, честно говоря, я слишком часто щупаю твою задницу, чтобы не заметить этого. — Он возвращает его мне вместе с зажигалкой. — Я знаю, тебе всё ещё нужно заполучить Харпер, но, когда ты говоришь, что у тебя есть план, я в это верю. Сожги эту чёртову штуку, и давайте покончим с этим. В нём плохой джуджу или что-то в этом роде.

Я разворачиваю список и смотрю на имена, а затем поднимаю зажигалку и подношу к краю, наблюдая, как он горит.

Когда не остаётся ничего, кроме маленького уголка, я вытряхиваю его, пока не останется тлеющий пепел, а затем наблюдаю, как пепел от того, что осталось, уносится ветром, который дует прямо с залива.

— Хорошо, — говорит Зейд, притягивая меня ближе и прижимая к своему боку. — Теперь мы можем трахаться.

— Ты такой же неотёсанный грубиян, как Крид Кэбот, — ворчу я, но мы всё равно какое-то время зависаем в его машине, а когда заканчиваем, он отвозит меня домой, и я провожу остаток весенних каникул, держа папу за руку каждую свободную минуту.