ГЛАВА 11 История Рассела

— Помогают ли уроки с Мартой? — Рассел сидел у огня, наблюдая за мной.

Я долго не отвечала, не потому, что не доверяла Расселу, а потому, что всё ещё решала. В конце концов, я рассказала ему всё, включая битву с орком и уход Галадриэль, не зная, что, если вообще нужно, подвергнуть цензуре. Я беспокоилась о том, что утаила деталь, которая была мне необходима для поиска ответа.

Пока я говорила, Рассел разволновался. Поэтому начал мерить шагами комнату.

— Дейв прав. Если ты собираешься сражаться с фейскими монстрами, нам нужно дать тебе больше оружия. Клайв лучше всех владеет мечом, но я могу научить тебя стрелять. Мы можем начать тренировки сегодня вечером. Достану тебе пистолет.

— Спасибо.

Я снова подтянула колени и обняла их.

Отмахнувшись от моей благодарности, он спросил:

— Это работает, колдовское стекло?

Положив подбородок на колени, я ухмыльнулась.

— Ну, я знала, что ты явишься в гараж, чтобы прочитать мне лекцию.

— Никакой потери зрения?

Я покачала головой.

— Превосходно. Это делает тебя гораздо менее уязвимой.

— Хотя я не уверена, что мне следует этим пользоваться.

Он развернулся и пригвоздил меня взглядом.

— Почему?

Пожав плечами, я плотнее обхватила руками колени.

— В тех книгах, которые я читала, говорилось, что должен быть баланс. То, что я делаю, неправильно. Я вторгаюсь в чьи-то личные мысли, — понизив голос ещё больше, я добавила: — Я подталкиваю людей делать что-то против их...

Рассел прошипел поверх моих слов, свирепо глядя на меня, чтобы я заткнулась.

Это ответило на один мой вопрос. Рассел знал, на что я способна, и он следил за тем, чтобы ни один другой вампир, приложивший ухо к двери, не узнал об этом. Закрыв глаза, я поискала вспышки.

— Никто не подслушивает в замочные скважины, — прошептала я.

Пересекая комнату, он сел рядом со мной на сиденье у окна.

— Ты беспокоишься о том, что тебя не накажут достаточно строго, если ты воспользуешься колдовским стеклом?

— Закономерно. Если я безнаказанно нарушу частную жизнь человека, его волю, что помешает мне стать моей тётей? Слепота... или Марта сказала, что я могу направить платёж по-другому. Это немедленное напоминание о том, что то, что я сделала, было неправильно.

— А кто определяет, что правильно, а что неправильно? — тихо спросил он.

— Человеческая порядочность?

Я думала, что это довольно простые вещи.

— Мы не люди, — возразил он.

— Конечно, это так. У тебя могут быть клыки, а я могу покрыться шерстью, но у нас всё ещё есть наша человечность. Или мы должны быть таковыми, во всяком случае.

Он откинулся на подушку, изучая меня.

— Я должен быть наказан за то, что пил кровь? Клайв? А как насчёт нашей долгой жизни, нашей силы и скорости? Должны ли мы быть наказаны каждый раз, когда используем наш дар?

— Нет, конечно, нет. Я просто имела в виду, что я...

— Что ты заслуживаешь наказания. Так ведь?

Я уткнулась лбом в колени. Мы сидели молча, пока я, наконец, не прошептала:

— Наверное.

Дверь библиотеки открылась и закрылась.

— Нет.

Мгновение спустя заиграл низкий, плаксивый инструментал.

— Ты всегда забываешь о музыке.

Рассел встал.

— Сир, сейчас я вас покину.

— Сядь, — сказал Клайв.

Он подошел к сиденью у окна, сдвинул подушки, сел с другой стороны от меня, оторвал мои руки от согнутых ног и притянул меня к себе.

— Нет, — снова сказал он, целуя меня в висок. — Ты не заслуживаешь наказания.

— Ни в чём из этого, мисс Куинн, нет вашей вины, — сказал Рассел. — Ни Оуэн, ни Лиам, ни Галадриэль, ни женщины, на которых напали эти волки, ни ваш отец, — он сделал паузу, постукивая рукой по подушке рядом со мной. — Ни ваша мать.

Клайв сжал руку, обнимая меня за талию.

— Существование не является основанием для наказания, — сказал Рассел.

— Слушай, слушай, — пробормотал Клайв.

Рассел мгновение изучал свои руки.

— Если вы позволите, я хотел бы рассказать вам одну историю.

Кивнув, я свернулась калачиком, прислонившись к груди Клайва, и он обнял меня обеими руками.

— Я родился на плантации на территории Орлеана. Раб с рождения. Когда я был молодым человеком, — он едва заметно пожал плечами, — семнадцати-восемнадцати лет, я услышал, как владелец разговаривал с надсмотрщиком. Он планировал продать нескольких из нас для притока наличных. Мы все знали, что у него не хватало средств. Новая жена, старшая дочь, готовая войти в общество. Покупатель был из Южной Каролины.

— Я пытался сбежать, когда был на несколько лет моложе, и меня поймали патрули, притащили обратно, сделали примером...

Его тёмные глаза заблестели в тусклом свете.

— Я это не обсуждаю, — на мой кивок он продолжил: — Честно говоря, я не очень хорошо представлял географию штатов, но я знал, что Южная Каролина находится в противоположном направлении от того, куда мне нужно было идти.

— Это действительно было чудо. На дворе было раннее утро после безлунной ночи. Я пробирался через поля, когда услышал сильный шум в большом доме. Позже я узнал, что хозяин, пьяный и шатающийся, упал с лестницы. Собаки побежали на крики о докторе, а я направился на запад так далеко и так быстро, как только мог.

— Я пересекал ручьи, чтобы сбросить собак, которые, как я знал, шли тогда по моему следу. Я бежал по ночам и находил маленькие, укромные, тёмные места, чтобы спать днём.

— Даже тогда, — сказал Клайв с юмором в голосе.

Рассел наклонил голову, тень улыбки появилась и исчезла.

— Я был где-то в Техасе, когда меня нашла группа патрулей.

Услышав мой вздох, он протянул руку и похлопал меня по согнутым коленям.

— Я прямо здесь, мисс Куинн.

— Но я читала. Я знаю, что они делали с беглецами.

Я знала, что он не хотел это обсуждать. Я понимала его, поскольку тоже никогда не хотела обсуждать то, что со мной сделали. Протянув руку, я схватила его за руку раньше, чем он успел отодвинуть её.

— Мне жаль.

Он сжал мою руку, кивнул, а затем отстранился от меня.

— Я пробыл с ними в течение двух дней, когда вампиры напали, насыщаясь патрулями.

— Ого.

Он оглянулся и покачал головой.

— Кто бы подумал, да? Оказалось, что нежить так же погрязла в превосходстве белых, как и живые. Они не стали бы пить из чернокожего мужчины.

— Всё, что помогает тебе дышать, — заметил Клайв.

Рассел хмыкнул в ответ.

— Я старался держаться как можно тише, надеясь, что они забудут обо мне. И это почти сработало. Когда они уходили, один из них остановился и склонил голову набок.

— Твоё сердцебиение, — сказал Клайв.

Рассел кивнул.

— Да. Он вытащил нож из-за пояса мёртвого патрульного и двинулся ко мне. Он только поднял руку, когда прибыла ещё одна разношерстная группа вампиров. Они следовали за патрулями, и у них украли ужин. Они вступили в драку, разрывая друг друга на части. Я никогда не видел ничего подобного. Это было ужасно. Я понял, что они были прокляты. И всё же я хотел обладать такой силой.

— Они буквально перебили друг друга. Остался один, но он был никакой. Я заключил с ним сделку. Если он сделает меня одним из них, я оттащу его в безопасное место и позабочусь о нём, пока он не выздоровеет, — он снова оглянулся. — Я понятия не имел, на что будет похожа первая жажда, что со мной будет.

— Оглядываясь назад, я понимаю, что он сам был всего лишь новичком. Это не должно было сработать, но на следующую ночь, когда я проснулся, он был мёртв, а я был голоден. Я всё слышал и чуял. Ночь ожила вокруг меня, и я сходил с ума от жажды.

— Да, — пробормотал Клайв.

— Я бежал так быстро, что мне казалось, будто у меня есть крылья. Я нашёл ещё одну группу патрулей... трёх белых мужчин с двумя беглянками-женщинами. Я оттащил ублюдков от рыдающих женщин, сломал двум шеи с большей лёгкостью, чем это было возможно, а третьего испил досуха. Когда мой мозг снова заработал, я увидел двух женщин, обнажённых и прижавшихся друг к другу, их глаза в свете костра были похожи на блюдца. Я велел им одеваться и бежать, указал на запад.

— В течение нескольких недель я был в своём собственном патруле, убивал ловцов беглых рабов и освобождал беглецов. Я стал героем истории о привидениях, которую они рассказывали ночью у костра. Когда они вздрагивали от шума в темноте, они воображали, что это я.

Рассел улыбнулся, я поняла, почему многие боялись его.

— В конце концов, я столкнулся с другими вампирами. Как ни странно, когда они голодали, цвет моей кожи стал менее важным, — он издал звук отвращения в глубине горла, а затем продолжил: — Самый умный, сильный, тот, кто всегда достоверно находил пищу, и это было незадолго до того, как я стал Мастером. Я ненавидел их так же сильно, как они ненавидели меня, но я не могу отрицать глубокое удовольствие от того, что белые люди выполняли мои приказы.

— Примерно через неделю после моего пребывания в должности я обнаружил огромную группу, двенадцать патрульных с двадцатью тремя беглецами. Я спланировал нападение до мельчайших деталей. Они знали правила. Беглецов всегда отпускали. Нас было всего пятеро. Двенадцати патрульных было более чем достаточно, чтобы насытить нас на несколько дней.

— Всё прошло так, как планировалось. Однако на следующий вечер, когда я отправился на поиски следующей патрульной группы, я обнаружил троих беглецов, обескровленных досуха, их мёртвые тела едва скрывались под ветвями деревьев. Оставив вампиров, которых я вёл, тех, кто толкал меня всё дальше и дальше на восток, чтобы найти более крупные группы, я продолжил путешествие на запад. Прошло совсем немного времени, прежде чем я нашёл ещё больше мёртвых беглецов.

— На вторую ночь я нашёл заброшенный сарай в поле, которое осталось под паром. Я слышал шепчущие голоса, крики, которые привели меня к ним. Когда я увидел... я никогда не испытывал такой ярости. Все беглецы, которых, как я думал, я освобождал, были схвачены другой партией вампиров, остальной частью группы, с которой я работал. Мёртвые тела беглецов были сложены, как дрова, вдоль стен, в то время как пятеро, всё ещё дышащих, цеплялись друг за друга в центре загона, с ужасом глядя на окружающих их вампиров.