Клайв повёл плечом и продолжил расхаживать по комнате.

— Если можно так выразиться. Однако я не учёл, что если бы у нас был общий создатель, наши уникальные способности вступили бы в конфликт.

— Я предполагала, что Алдит обратила Летицию. Думаешь, это был тот же самый вампир, который обратил тебя?

Мне нужно было генеалогическое древо нежити, чтобы я могла поддерживать все прямые связи. О, может быть, я бы сделала большой гобелен на ткацком станке, описывающий все отношения. Это могло бы... нет, слишком много работы. Я бы закончила как один из тех психопатов с тысячами фотографий, приклеенных к стене, и разноцветными нитями, прокладывающими дорожки между ними.

— Это само собой разумеется. Мы часто остаёмся с нашими предками годами, иногда столетиями. Конечно, нам нужно учиться, но помимо этого, мы же были изгнаны из нашей прежней жизни, стали предметом ночных кошмаров. Иметь компаньона — даже того, кого вы презираете, — может быть предпочтительнее одиночества. Создатель может установить... — он поискал подходящее слово.

— Тон, — сказал Годфри.

Кивнув, Клайв сказал:

— Хорошо. Создатель — или дама в моём случае — может задавать тон своей нежити. Гэрин, моя создательница, хотела что-то вроде новой семьи. Она хотела, чтобы мы навсегда остались в обществе друг друга.

— Грустно.

Судя по всему, это ужасно одинокое существование, обращающее людей в надежде найти компаньона.

— Она была, да. Я пробыл с ней всего несколько месяцев. Мне нужно было понять эту новую жизнь, и мне нужен был контроль. Как только он у меня появился, я отправился на поиски Этвудов и убил мужчин, похитивших мою сестру. Она отчаянно хотела удержать меня при себе, но я принял поцелуй, чтобы отомстить, а не найти нового друга.

— И как только ты это сделал, Алдит просто случайно наткнулась на того же вампира? Это кажется притянутым за уши.

Я имею в виду, каковы были шансы?

Клайв открыл рот, чтобы ответить, но затем закрыл его.

— В этом, — сказал Годфри, — куда больше смысла. Она последовала за вами, когда вы оставили её. Вы, наверное, рассказали ей об Этвудах.

Он подождал, пока Клайв подтвердит. Когда он кивнул, Годфри продолжил:

— Итак, она следует за вами, видит, что вы сделали, а затем предлагает свои услуги женщине и ребёнку, оставшимся одни. Возможно, она даже хотела, чтобы кто-то посочувствовал ей, кто-то, кто понимал, каким правильным ублюдком ты был. Они бы провели свою бессмертную жизнь, жалуясь на тебя. Вместо этого она получила другого, одержимого жаждой мести.

— В этом есть странный смысл, сир. Если эта Гэрин обратила всех вас троих, это могло бы объяснить, почему ваша мысленная сила не сработала, — сказал Рассел.

— Я знал, как недолетки одного и того же создателя сражались с этим. Держу пари, она пила кровь фейри, — сказал Годфри.

— А как насчёт того, как она смогла настроить наших людей против вас? Если это было больше, чем просто посеять семена сомнения, если она действительно морочила им голову...

— Не забывай, — прервал его Годфри. — Сен-Жермен тоже связывался с нашими людьми.

— Верно, — согласился Рассел, вставая и расхаживая по противоположной стороне комнаты. — Это было частью сделки. Он настроил бы людей Клайва против него, и Амелия позаботилась бы о том, чтобы ему отдали Сэм.

— Она всё ещё делает это, — напомнила я им. — Пятеро твоих вампиров пытались убить меня сегодня ночью.

Получив каменное молчание Клайва, я рискнула продолжить:

— Я тут подумала. Она была чертовски искусна в использовании крови, чтобы прятаться, контролировать, что угодно. Я не знаю всех вампирских правил, но возможно ли, что она кормила твоих людей своей собственной кровью, чтобы установить с ними связь, усилить свои ментальные внушения?

Я позволила вопросу повиснуть в воздухе, поскольку у всех трех вампиров были одинаковые выражения беспокойства.

— Я никогда об этом не слышал, — сказал Рассел.

— Я тоже, — сказал Годфри.

— Я слышал, — он уставился на меня, а затем покачал головой. — Я совсем забыл. После того, как я был обращен, Гэрин рассказывала историю за историей, помогая мне научиться контролировать себя, — Клайв рассеянно провёл рукой по волосам, — чтобы я не уничтожил целую деревню, когда начнётся жажда. Одна из историй была о ноктюрне где-то на континенте. Италия, Франция...

Он покачал головой.

— Тогда я едва мог думать. Я помню, как она говорила о ноктюрне, который был украден у Хозяина одним из его недолеток, тем, кто кормил других вампиров своей собственной кровью, чтобы разорвать старые связи и создать новые.

— Если Гэрин рассказала тебе эту историю, — сказала я, — то, само собой разумеется, что она рассказала ту же историю Алдит и Летиции.