Я собиралась убедиться, что этого не произойдёт. Я собиралась выяснить, как стать настоящим некромантом. Я собиралась отточить свои немалые таланты и убрать свою тётю, желательно до того, как пострадает ещё кто-нибудь из моих друзей.

На данный момент, однако, я собиралась танцевать со своим суженым, его тихое мурлыканье звучало у меня в ушах.

— В прошлом, — медленно начал он, — когда я знал, что на горизонте маячит беда, когда понимал, что против меня собираются силы, я был твёрд. Я знал, что одержу победу. Другие, кто дорог мне, могут быть потеряны, но я никогда не сомневался, что выживу. Как однажды сказала тебе Стефо, мы с ней прожили так долго, потому что ставим на первое место собственное выживание. Всегда. Мы безжалостны и эгоцентричны и сделаем всё возможное, каким бы отвратительным это ни было, чтобы остаться последними.

Покачиваясь в свете камина, окружённая тихой блюзовой музыкой, я спросила:

— Ты пытаешься меня отпугнуть?

Отстранившись, он перестал двигаться, но не выпустил мою руку из своей.

— Нет. Я объясняю, что тысячелетняя мышечная память, способность выживать любой ценой, была изменена. Я всё равно сделаю всё возможное, чтобы выжить, но твоя безопасность теперь связана с моим выживанием.

— У меня были миллионы дискуссий, подобных сегодняшней, когда я пытался вычислить врага и планировал атаку. Однако с тех пор, как ты появилась, моя точка зрения изменилась. Речь больше не идёт о том, чтобы победить врага таким кровавым способом, чтобы любой встречный остановился. И не только это. Теперь есть скрытый страх, которого раньше никогда не существовало. Если битва закончится, а тебя не будет рядом со мной, я не уверен, что смогу собраться с духом и продолжить, — он быстро покачал головой. — Это ново и тревожно, но это есть. В моих костях, в моей крови, я не смогу жить без тебя.

Глаза остекленели от слёз, и я сказала:

— Тогда это очень хорошо, что мы поженимся, да?

— Это действительно так.

Я обвила руками его шею и притянула его для поцелуя. Нежный, неуверенный — как и эта новая любовь для нас обоих — поцелуй стал жарким. Мы боролись с одеждой, стоящей на нашем пути.

— Подожди, — выдохнула я. — Двери заперты, и никто не может войти, верно? — я заглянула в тёмные углы комнаты. — Никто не прячется?

Он усмехнулся и губами коснулся изгиба моей шеи, а потом клыками скользнул по моей коже, заставив меня дрожать и вспыхивать огнём одновременно.

— Ты мне это скажи.

Я мысленно осмотрелась, нашла все холодные зелёные точки в других частях дома и затем расслабилась.

— Тебе обязательно носить так много одежды?

Я разорвала его рубашку, обнажив скульптурную грудь, но галстук всё ещё был туго затянут вокруг шеи. Я сопротивлялась тому, чтобы использовать когти и разрезать его, вместо этого использовала больше сдержанности, чем я считала возможным в данный момент. Медленно сдвинула узел вниз, а затем бросила галстук к его ногам.

С сияющими в тусклом свете глазами, он нырнул за мной. В итоге мы оказались голыми и катались по ковру перед камином, смеясь и отчаянно нуждаясь друг в друге. Кожа к коже, губы и языки блуждают. Мы не торопились, потребность становилась почти болезненной. Наконец, когда я уже думала, что сойду с ума, Клайв приподнялся надо мной и скользнул внутрь. Пойманная его пристальным взглядом, я обхватила его ногами, встречая его толчок за толчком, пока ни один из нас не смог больше сдерживаться.

Позже, растянувшись на Клайве, пока он лениво рисовал узоры на моей спине кончиками пальцев, я закрыла глаза и снова стала искать маленькие зелёные точки. На этот раз я нашла Лиан в коридоре за дверью библиотеки. Решив, что я слишком довольна, чтобы беспокоиться, я прижалась к нему.