И снова призрачный голос духа дракона Ван Ли гулким эхом отозвался во тьме:

— Кто пришел в это место?

Горло словно сжали невидимые тиски.

В давящей тишине под пристальными взглядами множества людей Мо Жань медленно и ровно ответил…

— Духовная школа Жуфэн… седьмой кровный потомок рода основателя.

Сюэ Мэн побледнел, пошатнулся и, отступив на шаг назад, покачал головой, отказываясь верить услышанному:

— Что?..

Лицо Сюэ Чжэнъюна побледнело даже сильнее, чем у его сына. Круглые глаза тигра[233.3] округлились еще больше, неотрывно вглядываясь в высокий и стройный силуэт, стоящего к ним спиной Мо Жаня.

— Как это возможно?.. — пробормотал он.

Каждое слово было подобно удару ножа.

Но Мо Жань прекрасно знал, что если он не признается сейчас, прольются реки крови. Также как понимал, что стоит сделать этот шаг, и отступать будет поздно, тем более другого выхода у него все равно не было.

Поэтому, почти шепотом, он все же закончил последнюю часть формального приветствия:

— Мо Жань, Мо Вэйюй, имеет честь кланяться.

Глаза Сюэ Мэна покраснели.

— Невозможно! — хрипло закричал он.

Однако каменные врата все-таки открылись.

Неуловимый, как дым, призрачный голос Ван Ли, словно сверкающий клинок вошел в уши, пронзив сердце.

— Ван Ли… приветствует вас… хозяин…

— Жань-эр…

Сюэ Чжэнъюн был настолько поражен, что так и не сумел найти еще каких-то слов.

Хотя душа Чу Ваньнина тоже пришла в полное смятение, он успел вовремя поддержать пошатнувшегося Сюэ Чжэнъюна и, подняв глаза, устремил взгляд вперед.

Каменные ворота загрохотали и очень медленно ушли вглубь скалы. Оранжевые отсветы от озера драконьего духа ворвались во мрак тоннеля. Мо Жань стоял на фоне этого зарева, и в рассеянных лучах проникающего через врата света очертания его силуэта становились все более размытыми и почти полностью стирались.

— Мо Жань! Мо Жань! Как ты смог их открыть?! Что еще за седьмой кровный потомок из Жуфэн?! Как так получилось?! Да как же так-то! — казалось, от пережитого потрясения Сюэ Мэн немного помешался. — Как могло выйти, что у тебя кровные узы с родом Наньгун? Ты что, правда… ты правда…

Мо Жань промолчал. В конце концов, замерев на шаткой границе света и тени, почти шепотом он произнес лишь одну фразу:

— Вы все идите вперед.

— Мо Жань!

Голос охрип и силы иссякли.

В какой-то момент Мо Жань чуть наклонил голову, словно желая повернуться и что-то сказать, но в итоге так ничего и не произнес, без дальнейших задержек и колебаний двинувшись вперед. Сменяя друг друга, свет и тень следовали за его внушительной фигурой, пока он, наконец, не скрылся в конце тоннеля.

Охваченные паникой люди из разных школ тут же бросились следом за ним, агрессивно тесня и расталкивая друг друга, словно выскользнувшая из сетей рыба.

Среди этого клокочущего людского потока[233.4] Мо Жань шел в гордом одиночестве.

Он ни разу не оглянулся. Просто не смел повернуть голову назад.

Увидев у Озера Духа Дракона так и не очнувшуюся Е Ванси, он поднял ее с каменного пола и унес собой.

На самом деле, тем, кто пожертвовал своей жизнью, бросившись в кровавый пруд, вполне мог быть он сам, а не Наньгун Сы.

Несмотря на то что в то время Мо Жань не знал, что так можно было защитить покой горы Цзяо, на самом деле он и сейчас не был уверен…

А что, если бы знал? Действительно смог бы отдать свою жизнь вместо Наньгун Сы?

Он уже прожил две жизни, но даже с ног до головы погрязнув в грехах, все еще хотел отсрочить свою гибель. Наньгун Сы еще так молод, его жизнь не достигла и середины, а он уже обратился в пепел и дым, исчезнув без следа.

Разумом Мо Жань понимал, что такой достойный человек, как Наньгун Сы, больше него заслуживал задержаться в этом мире, но со свойственным людям эгоизмом продолжал жадно цепляться за собственную жизнь.

Внезапно он услышал, как за его спиной раздался вопль ужаса:

— Монстры! Эти монстры гонятся за нами!

— Как это возможно?!

Мо Жань резко повернулся.

После того как люди вошли, камень, что загораживал вход, был снова опущен. Эти маринетки не смогли бы сами его открыть. Если только…

Его лицо смертельно побледнело.

…Если только среди этих марионеток нет человека с кровью рода Наньгун.

В мешанине мыслей вдруг промелькнуло воспоминание о том странном черном небесном разломе, и он подумал о третьей запретной технике: Пространственно-временном проходе Врат Жизни и Смерти.

Мо Жань ощутил, как ужасный холод, расползаясь от подошв, медленно обволакивает все его тело.

А что если вышедший оттуда человек был…

Нет. Невозможно.

Это совершенно невозможно.

Просто бред! Даже в прошлой жизни никто так и не смог этого сделать… Кому вообще такое под силу?!

К счастью, в этот самый момент рядом с ним оказался Мэй Ханьсюэ и Мо Жань смог передать ему Е Ванси. С безумным блеском в глазах он тут же развернулся и побежал навстречу потоку отступающих людей.

— Мо Жань!

— Жань-эр!

Среди этой живой реки он увидел Сюэ Мэна и Сюэ Чжэнъюна, которые, заметив его, начали выкрикивать его имя. Но Мо Жань просто проигнорировал их, ведь он и правда не знал, как теперь смотреть в глаза этим двум мужчинам.

Огонь в бумагу не завернешь.

Две жизни — а все одно и то же.

Вдруг он почувствовал, как кто-то схватил его за руку. Мо Жань обернулся:

— Учитель?!

— Тебе нельзя туда идти, — сказал Чу Ваньнин. — Я сам могу справиться с этими людьми. Раз уж ты способен открыть магические барьеры горы Цзяо, то теперь не имеешь права поступать опрометчиво. Ты должен остаться вместе с людьми и вывести их отсюда.

— …

— Быстро уходи!

Пока они говорили, из проема тоннеля неспешно вышел одетый в черное предводитель, а за ним, один за другим, стали появляться заклинатели в черных одеждах.

— Быстро! Уводи их! — повысив голос, приказал Чу Ваньнин.

Выбора не было.

Пусть даже в душе Мо Жаня было множество сомнений, в конечном счете ему оставалось только отступить вместе со всеми. Сюэ Мэн до последнего отказывался уходить, и в итоге Сюэ Чжэнъюн насильно потащил его вперед. Наконец, в зале с Озером Духа Дракона остался только Чу Ваньнин и продолжавшие прибывать таинственные заклинатели в черном.

Озеро Души Дракона кипело и клокотало, отбрасывая оранжево-желтые отсветы на темные и холодные каменные стены.

Чу Ваньнин стоял один. Пробегающие по пламенеющей Тяньвэнь огненные искры отражались в его ярких и острых, как обнаженные клинки, глазах.

Он посмотрел на таинственного мужчину в черном, что стоял во главе нападавших.

Этот человек тоже рассматривал его сквозь скрывающую лицо громоздкую маску.

Он стоял молча и неподвижно, как будто никуда не спеша. Кто-то особо нетерпеливый за его спиной так стремился ринуться в бой, что решился криком расчистить дорогу:

— Смеешь в одиночку преграждать путь стольким людям? Не слишком ли ты самонадеян?! Давай, покажи, на что способен. Я готов получить от тебя хорошее наставление!

Не успел этот рвавшийся в бой человек сдвинуться с места, как предводитель в черном резко вскинул руку.

— Ваше Величество?! — воскликнул остановленный им заклинатель.

Тот не обратил на него внимания и даже головы не повернул, продолжая пристально вглядываться в лицо Чу Ваньнина. Лишь в какой-то момент вены на его руке слегка вздулись, и в следующий миг в тишине послышался характерный хруст. Так рвавшийся вперед боец простился с жизнью, сломав себе шею, после чего бездыханный рухнул на землю.

Чу Ваньнин немного изменился в лице…

Удивительно. Неужели этот человек убивает даже своих людей?

— Кем ты себя возомнил, если думаешь, что достоин получить наставление образцового наставника Чу, — небрежно сказал главарь и начал медленно приближаться к Чу Ваньнину.

Позади него больше никто не осмеливался даже двинуться.

Выставив перед собой Тяньвэнь, Чу Ваньнин строго спросил:

— Милостивый государь, кто вы такой?

Услышав эти слова, мужчина остановился на некотором расстоянии от него. В обращенном на Чу Ваньнина взгляде в этот момент промелькнули необъяснимые странные эмоции. Через какое-то время он рассмеялся и с нескрываемой насмешкой сказал:

— После многолетней разлуки нежданно-негаданно мы с тобой снова встретились, и первая же фраза, что ты сказал этому достопочтенному, оказалась такой на удивление пресной и скучной[233.5].

— Когда это я с тобой познакомился?

— О, разве ты не узнал меня? Чу Ваньнин, ты как всегда такой бесчувственный, — этот человек снова пошел вперед, на этот раз не намереваясь останавливаться, также как непокорный и упрямый Чу Ваньнин просто не мог уступить и отступить.

Поэтому, когда незнакомец очень быстро сократил дистанцию между ними, он внезапно оказался в весьма опасном и щекотливом положении.

Холодный блеск поднялся по руке Чу Ваньнина, когда он выбросил ладонь вперед, нанося рубящий удар.

Его техника была безупречной, а удар — молниеносным, однако человек в черном с легкостью схватил его за запястье.

— На самом деле, этим приемом ты уже много раз пытался давать мне наставление, — опустив голову, мужчина пристально вглядывался в лицо Чу Ваньнина, словно желая впитать каждую его черточку, и, похоже, все, что сейчас отражалось в его глазах, ему так сильно нравилось, что его взгляд стал почти жаждущим[233.6]. — Но, судя по всему, ты все забыл.

Под этим пристальным взглядом Чу Ваньнин почувствовал, что все волосы на его теле встали дыбом.

Он никогда не относился к тем людям, что пасуют перед силой, но выражение по-звериному свирепых глаз этого человека было слишком отвратительным и сложным, казалось, что за ним скрываются какие-то сокровенные тайны и правда, способная потрясти небеса и разрушить землю.

— Ты… кто ты такой?!

— Хочешь, чтобы этот достопочтенный напомнил тебе? — произнес мужчина глубоким низким голосом. Сила в его руках была настолько огромной, что, несмотря на все попытки, Чу Ваньнин не мог вырваться.