Стоило ему закончить говорить, и толпа людей тут же разделилась на два лагеря.

Первая волна голосов была слабой, но хорошо различимой. В основном это кричали ученики Пика Сышэн:

— Что случилось со старейшиной Юйхэном?!

— Куда увели старейшину?!

Другие голоса принадлежали тем людям, которые прибыли на Пик Сышэн, чтобы призвать Мо Вэйюя к ответу:

— Мо Жань, ты считаешь, что мы поверим тебе?

— Что ты там опять нам пытаешься впарить[255.7]?! Какой еще другой человек, если совершенно ясно, что ты с самого начала был в сговоре с Хуа Биньанем! Ты заранее сговорился с ним, чтобы устроить весь этот спектакль на горе Цзяо, без всякого колебания извел так много людей, пренебрег старыми дружескими связями, не пощадил даже старших братьев и младших учеников из своего ордена и погубил Ши Минцзина! Ты! Это ты самый настоящий лжец!

Услышав полное имя Ши Мэя, Мо Жань медленно поднял голову, чтобы взглянуть на сидящего на почетном месте Сюэ Чжэнъюна, а затем на Сюэ Мэна:

— Ши Мэй, он…

Расстроенный и потерянный Сюэ Мэн импульсивно сделал шаг вперед:

— Что с Ши Мэем? Он в порядке?!

Не в силах взглянуть ему в глаза, Мо Жань поспешил отвести взгляд.

Он уже видел, как жизнь перемалывает его брата. Одного раза хватило, он не хотел снова на это смотреть.

Мо Жань закрыл глаза:

— Ши Мэй и есть Хуа Биньань.

В зале повисла гробовая тишина.

После затянувшейся паузы Сюэ Мэн вдруг осел на свое место и пробормотал:

— Это какая-то шутка, как это возможно?..

Если бы Мо Жань не видел все своими глазами и не слышал собственным ушами, он бы тоже сейчас сказал: «как это возможно?». Ведь Ши Мэй такой мягкий и добрый, во всех смыслах прекрасный человек. Втроем они пережили столько взлетов и падений, столько испытали и через столько прошли. Он ведь и сам всегда считал Ши Мэя своим самым первым настоящим другом.

Однако этот друг оказался фальшивкой, не более реальной, чем отражение луны в воде.

Как до абсурдного нелепо.

Люди вокруг него один за другим высказывали свое мнение:

— Что за сумбур?

— Безумие какое-то! Как этот непримечательный заклинатель может быть величайшим целителем в мире?

— Если бы Ши Мэй был Хуа Биньанем, разве на горе Цзяо стал бы он помогать нам избавиться от сердечных червей?

Среди собравшихся здесь людей было несколько человек, глубоко благодарных Ши Мэю за спасение на горе Цзяо, и сейчас именно они, не обращая внимания на все прочих, в гневе тыкали пальцами в его обличителя и громко кричали:

— Мо Жань, чтобы обелить себя, ты несешь этот бред и пытаешься оклеветать хорошего человека!

В этот момент до сих пор молчавший Цзян Си нахмурился и тоже подал голос:

— Есть ли у тебя доказательства того, что Ши Минцзин — это Хуа Биньань? Хуа Биньань находился рядом со мной на протяжении многих лет и почти не покидал школу Гуюэе. Если все, как ты говоришь, и он в самом деле Ши Минцзин, то как он мог находиться в двух местах одновременно?