— Мы прошли такой большой путь, — говорю я.

— Да, — кивает он. — Я соберу ресурсы и сделаю нам убежище. Мы можем немного отдохнуть и пополнить нашу воду.

— Хорошо, — говорю я. — Я отдохну здесь, у этого дерева.

Он смотрит туда, куда я указываю, кивает и уходит вглубь оазиса. Он исчезает за стволом дерева до того, как я бросаю свой рюкзак. Прислонившись к странному дереву, я осматриваюсь, оценивая своё окружение. Моё внимание привлекает красивый, огромный цветок. У него большой красновато-коричневый центр с длинными гибкими листьями, окружающие его. А в целом он ржавого цвета с вкраплениями зелёного. Он выглядит великолепно, поэтому я подхожу ближе, чтобы осмотреть его, но осторожно, потому что знаю, что всё на этой планете никогда не бывает таким прекрасным, как кажется.

Листья вибрируют, когда я приближаюсь, или, может быть, дует легкий ветерок. Я так разгорячена и устала, что не могу быть уверена. Я подхожу как можно ближе, не наступая ни на какие его части, потому что хочу увидеть центральную часть. Он темный, почти черный, что странно. Интересно, почему я наклоняюсь, чтобы хорошенько разглядеть, когда волосы на затылке встают дыбом, а страх пробегает по позвоночнику. Я отскакиваю назад, но уже слишком поздно. Красивые листья цвета ржавчины захлопываются у меня на голове и крепко сжимают. Я отстраняюсь и одновременно кричу, но не могу освободиться.

Меня тянет вперед. В ужасе я снова кричу изо всех сил. Первобытный звук, разрывающий горло, который начинается глубоко в моём сердце и вырывается из горла. Я бью кулаками по растению снаружи, но безрезультатно. Отбиваясь, я поскальзываюсь и падаю на растение. Он делает какой-то толчок и тянет меня ближе к его центру. Он обвил мою шею, и мне стало трудно дышать. Я кашляю каждый раз, когда давление ослабевает.

Громкий удар. Так громко, что эхом отдается в ушах и вокруг головы. Один удар следует за другим и ещё, пока не получился повторяющийся ритм. Листья, схватившие меня, вздрагивают, затем разрываются, и я отлетаю назад, приземляясь на задницу. Шидан вооружен своим посохом/мечом, который они называют лохабером. Он крутит им вокруг головы и кружит перед собой, и с каждым взмахом разрезая растение. Он машет листьями и вздрагивает, пытаясь защититься. Шидан безжалостен, пока через несколько мгновений растение не превратилось в не более чем измельченную листву, украшающую оазис.

— Ты в порядке? — спрашивает он, опускаясь передо мной.

Он берёт мою голову обеими руками, наклоняя её набок, чтобы осмотреть раны на моей шее. Он издает шипящий звук, затем роется в своем рюкзаке и вытаскивает контейнер.

— Я в порядке, — говорю я, отталкивая его.

— Ты ранена.

— Я сказала, что я в порядке! — говорю я, злясь на себя за то, что вела себя как идиотка.

Что угодно на этой планете может меня убить. Я знаю это. Почему же я это сделала? Как я могла быть такой дебилкой?

Шидан игнорирует мои протесты и намазывает мою шею вонючей пастой, а затем насильно, но нежно отталкивает мою голову в другую сторону, чтобы он мог обработать раны. Он близко, и он пахнет мускусом. Я хватаю его и целую, не думая ни о чём, притягивая его ближе.

Он роняет мазь и отдаётся поцелую. Его руки касаются моих ног, затем раздвигают их, двигаясь прямо к моей киске и потирая её через штаны. Он стонет, прикасаясь ко мне. Я мокрая. Желание — это бушующий костёр, который выходит из-под контроля. Я хочу его. Он мне нужен.

Я не могу получить его.

Я разрываю поцелуй и отталкиваю его руку. Он смотрит на меня в замешательстве, и я качаю головой. Нельзя отрицать его эрекцию, она огромна. Он наклоняется, но я отстраняюсь и снова качаю головой.

— Нет, — говорю я. — Я не могу.

Я причиню ему боль. Я не подхожу ему. Я не могу быть женщиной, которую он хочет. Я не сокровище, которое нужно защищать, и я не могу дразнить его так. Он заслуживает кого-то лучше меня. Его рот открывается, как будто он собирается что-то сказать, но затем закрывается, не говоря ни слова. Кивнув, он встаёт и молча устанавливает для нас убежище. Я молча смотрю. Когда он закончил, я ложусь. Вкус и прикосновение его губ к моим крутятся в моей голове, пока я засыпаю.