За то время, которое потребовалось, чтобы вернуться к лифту, Один мог позвонить Тору и передать приказ о казни.

— Вы остаетесь или уходите? — спрашивает водитель резким голосом.

— Извините, — открываю дверь и выхожу.

Воздух едкий, и никакой ветерок с моря не может рассеять зловоние гари.

Я обхватываю себя руками и заставляю ноги делать один шаг за другим, когда сворачиваю за угол и иду к Сидней-Кресент.

Толпы людей собираются в сквере в окружении пожарных и полицейских. Половину автомобилей на улице передвинули, чтобы освободить место для пожарных установок. Конечно же, когда я смотрю в сторону огня, горит дом профессора.

— Сюда нельзя, мисс, — на моем пути появляется крупный мужчина.

— Но я здесь живу, — говорю я.

Он протягивает руку к скверу.

— Если вы беспокоитесь о родственниках, то все жители собрались там.

Даже если мертвое тело не было профессором Сегалом, то, вероятно, кто-то пытался его убить, и он сбежал. Он слишком умен, чтобы стоять и ждать, пока поджигатель вызовет подкрепление.

Я брожу по площади, выискивая его следы, а потом решаю поехать на такси в кампус.

Когда я иду по переулку, чья-то огромная рука зажимает мой рот, а другая обхватывает, поднимая над землей.