« —  Я в это не играю.
— Играете. Вы просто еще об этом не осведомлены.»

«В Ишанкаре все не то, чем кажется!», - твердят герои. Твердила и я себе каждый раз, когда не видела всей разыгрываемой партии, а мое сердце разрывалось на куски.
 
Я продолжала себе это твердить, радуясь долгожданной встрече, узнавая и не узнавая свой любимый Ишанкар, который похитил часть моей души.
Твердила, не раз усомнившись в мотивах поступков, здравом смысле, наличии сердца у знакомых как оказалось незнакомцев, пытаясь разглядеть истину в большой Игре.
 
Твердила, как заклятье: «Тайра, девочка, держись, ты справишься, иначе просто нельзя». И как Эстер, хотелось всхлипнуть и воскликнуть: «Да сколько же можно?»
 
Внутренние сады все так же манят прогуляться. Только легкость, наивность, мечтательность и беззаботность давно покинули его исхоженные тропки. В воздухе кружат лепестки вечноцветущего урюка: нежные, бархатные, прекрасные. Плавно и размеренно они опускаются на землю, минуя пустую скамейку, покрывая водную гладь пруда. И уже не разглядеть, кто отображается в ней. Да и нужно ли? Ведь в Ишанкаре все не то, чем кажется.
 
А за его пределами дует холодный северный ветер. И розовые лепестки превращаются в ворох разноцветных кленовых листьев. Их танец опасен и смертелен, а потому околдовывает, очаровывает и завораживает. А ветер играет и швыряет листья на скалы. Раз за разом. И даже морскому простору не остудить, не утихомирить той боли, что растет и расцветает в груди. Он лишь может сковать эту хрупкую человеческую оболочку льдом. На миг. Краткий болезненный миг. И не в силах даже такому ветру разогнать туман, в котором никак не разглядеть - кто друг, а кто враг.
 
Вот Тайра по приказу обнажает душу. Хрустально красиво и чертовски больно.
 
Вот она с бешено колотящимся сердцем убегает по разрушенным коридорам от зовущего ее голоса. Падает и умирает.
 
Вот аль′Кхасса одна, в башне, и слез не остановить. Печаль и горечь затапливают пространство.
 
Вот узор на руке обжигает огнем. Это агония. Он горит все ярче день ото дня, и в его пламени она мучительно сгорает.
 
Ревность, обида, предательство, запреты, жесткий контроль, страх в глазах окружающих, одиночество. И вот один за одним вспыхивают и моментально сгорают частички души, чернеют и скукоживаются листья, опадают пеплом, опускаются на землю мертвой оболочкой.
 
Что останется от листопада, сколько листьев окрасятся кровью, сколько соберутся вновь для нового смертельного танца? Обвиваются вокруг белоснежные кольца Змея. Его зима согревает и дарит покой, жаль, длится она недолго и наступает очень редко.
 
Рабыня, собственность ректора, фундамент Ишанкара, ручной монстр, пешка, страшная некромантесса или Госпожа Игры? Кем является Тайра на самом деле? Она Человек. И за всей этой наращиваемой годами стальной броней - хрупкая ранимая девушка, у которой нет любви, семьи, личной жизни, а только Долг и заранее расписанное будущее, разбивающее еще оставшиеся надежды и мечты вдребезги.

«Но даже самое страшное оружие создано не только для того, чтобы убивать. Защищать — его основная задача.»

Здесь лето сменяет весну, а осень лето, но для меня была и ощущалась зима. И совершенно не белоснежная, с искрящимся на солнце снегом, легким трескучим морозом, а такая ненастная, с вечно хмурым, затянутым тучами небом, промозглая, мрачная, тоскливая. Да, и среди ненастья проглядывали редкие лучики света, но облака, как в отместку, гасили их все более продолжительными периодами ненастья.
 
Тайра повзрослела, стала мудрее и сильнее. Но каковы пределы ее прочности, которую каждый испытывает, как только может: жестокими и злыми словами, действиями и поступками, интригами и ненавидящими взглядами.
 
Саид в своем становлении творит ужасные вещи. И только Игра на грани позволяет держать хрупкий баланс и не скатываться в бездну. Когда же уже закончится его становление?
 
У Лиги постоянно чешутся кулаки, им даже повод не нужен, чтобы помахать оружием и попытаться снести чью-то черноволосую головушку. А у самих-то присутствует что-то в их черепной коробке?
 
Салто продолжает упиваться своей ненавистью. А что у него останется, если уйдет и она?
 
Макс и Морис потеряют что-то ценное. Горан и Джо Бергер все дальше отдаляются друг от друга, и скоро Горана не останется совсем.
 
И только хет Хоофт как надежная и нерушимая скала не дает Тайре потерять опору в этом мире. Но и он все чаще оставляет свою ученицу одну. И возле Тайры растет и расширяется пустое пространство. И чем оно больше и шире, тем сильнее заполняется болью и обидой. У всего есть край, даже у бесконечности и бессмертия.
 
Что-то надвигается. Оно ворочается в темноте, таится в Тенях, рвется из-за Грани. Великая Игра началась. Только…
 
Господа Игры, смотрите, не заиграйтесь.
 
С возвращением в Ишанкар! Или ты никуда и не уходил, ведь он всегда с тобой, в твоем сердце!

«Ишанкар по замыслу Сэла — это волшебная сказка, и существует он или нет — еще большой вопрос.
— Страшная сказка, сэр, судя по тому, что о нас думают.»