Я подняла светящийся амулет и изучила его.

— Почему ты нам это рассказываешь? Какова конечная цель?

— Проницательна для человека, мне нравится, — похвалил он. — Теперь, когда я больше не схожу с ума, я собираюсь убить эту проклятую женщину и положить конец её нелепому столпотворению. Каждые пятнадцать лет она заставляет мой род сходить с ума и убивать друг друга. Мы слишком долго находились во власти её магии, и пришло время взыскать с неё причитающееся.

— Но это не объясняет, почему ты пытаешься доказать это нам. Ты уже достаточно силен, чтобы пройти через её магию; ты доказал это, придя сюда. Так почему бы просто не пойти в храм и не сломать филактерию самому?

— О, поверь мне, я пытался прошлой ночью, когда ты убежала. Чем ближе я подходил, тем больше сходил с ума, даже с твоей корицей в кармане. Её магия всё ещё была слишком сильна в храме. Поэтому я здесь, чтобы туда пошла ты, — сказал он, наливая себе ещё одну чашку кофе.

В моей голове сработали красные флажки.

— О нет. Нет, нет, нет, нет, нет! Я не участвую в приключениях. Это не имеет ко мне никакого отношения. Иди и найди кого-нибудь с мечом!

Фэллон положил голову на руку и посмотрел на меня, как кот на мышь.

— Я не прошу тебя сражаться с ведьмой. Я говорю тебе взять амулет, бросить его в храм, чтобы посмотреть, что на самом деле представляет собой эта богиня, а затем разбить её маленькую чашку. Всё просто.

— Но если она разобьёт кубок, разве чудовища не смогут взять штурмом нашу деревню? — спросил Па.

— Демоны в этих краях не посмеют приблизиться к вашей маленькой деревушке, если я заявлю на неё свои права. Что я и сделаю, так как буду в долгу перед тобой. — Он снова взглянул на меня. — Помоги мне, и твоя семья будет в безопасности. Демоны всегда возвращают свои долги, — Фэллон прижал кулак к груди и снова посмотрел на меня. — Даю тебе слово.

— А если она скажет «нет»? — спросил Чили.

Фэллон улыбнулся, показав очень острые клыки.

— Тогда я могу просто высыпать корицу из кармана. Не думаю, что вы захотите увидеть, что произойдет после этого. У твоего барда должно быть множество историй о том, как трудно сражаться с такими, как я.

— Бард? — спросил я.

Он кивнул в сторону моей мамы.

— Сказитель, трубадур, как бы люди ни называли их в наши дни. Разве не это означает её татуировка? Я думал, все из племени Алого Боярышника были бардами.

Я тяжело сглотнула и посмотрела на маму. Вместо того чтобы ответить ему, я начинаю видеть, как в её голове прокручиваются различные сценарии того, как вывести отсюда всех её детей. Но в глубине души я понимала, что никакие схемы не спасут нас от борьбы с демоном, достаточно сильным, чтобы преодолеть барьер Мивы.

Моя рука задрожала вокруг амулета.

— Ладно, — сказала я, глядя на него. — Я пойду и разобью твою дурацкую чашку.