Глава 17 ИЗМОТАН
Уэст
На следующее утро я перевернулся в постели и почувствовал себя так, словно меня сбил грузовик, тело болело от сна, как будто я умер, а голова раскалывалась от множества плохих решений, которые были приняты прошлой ночью. Я приоткрыл глаза и вздрогнул из-за солнца, подождал секунду, прежде чем попробовать снова, всё ещё продолжив моргать от света. Первое, что я сделал, когда наконец открыл их — это осушил стакан воды, стоявший рядом с моей кроватью. И как только поставил пустой стакан на стол, я лег на спину и посмотрел в потолок.
Я облажался. Вот и всё.
Затем поднял руку и осмотрел свои опухшие, ободранные костяшки пальцев. Я чувствовал, что совершил некую вселенскую справедливость, восстановил равновесие с помощью такой простой вещи, как сломанный нос. По крайней мере, у меня это получилось.
С Лили всё было по-другому. Мои внутренности скрутило от сожаления при мысли о ней. Или от виски. Может быть, от того и другого.
Я снова прокрутил всё это в голове, представил лицо Лили, когда слова Блейна поразили её, выражение её глаз, когда я сказал ей, что люблю. Я просто выпалил это, как будто она уже знала. Может быть, часть меня так и думала. Я чувствовал себя глупо, потому что не замечал этого раньше.
Всё это было катастрофой, которую я сотворил собственными руками.
Я сбросил одеяло и встал с кровати, прижав тыльную сторону ладони к глазам. Смутно помнил, как покупал шаурму, и это, вероятно, было единственной вещью, которая спасла меня от извержения содержимого желудка по дороге к кофеварке.
Спор с Лили прокручивался в моем мозгу снова и снова, пока заваривался кофе. Я должен был перед ней извиниться. И всё объяснить. Но более того — я просто хотел знать, что с ней всё в порядке.
Не могу сказать, что большая часть меня не хотела знать, что она чувствовала ко мне и о всей ситуации в целом, но у неё было время подумать об этом. Мне нужно было знать, так или иначе, чтобы избавиться от страданий. Даже если она этим убьёт меня. Даже если Лили не хотела меня. Я должен был знать.
Патрик вышел из своей комнаты без рубашки и в пижамных штанах, прищурившись от солнца и взъерошив волосы.
– Привет. – Его голос был хриплым.
– Не хотел тебя будить.
Он махнул рукой.
– Не парься.
Я дернул подбородком в его сторону.
– Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо. А ты?
– Когда как. –– Я налил нам по чашке кофе, и мы направились в гостиную. Я опустился в кресло и положил ноги на кофейный столик, а Патрик растянулся на диване.
Он покачал головой.
– Прошлая ночь была испорчена, чувак.
– Я мало что помню после ухода Лили. Стало ли ещё хуже?
– После того, как ты напился, нет.
Я вздохнул.
– Прости, чувак. Я знал, что это будет тяжело, но никогда не думал, что настолько.
– Я даже не могу поверить Блейну. Зачем ему искать ещё чью-ту задницу, когда у него была Лили?
Я ощетинился при мысли о том, что он делал что-то с задницей Лили.
– Понятия не имею. Честно говоря, не представляю, что могло заставить его сделать это.
– Не то, чтобы он казался особенно преданным. Может, он просто трус. А Лили –– не единственная. –– Он сделал глоток кофе.
– Это имело бы смысл, но от этого я чувствую себя ещё хуже. Ты разговаривал с Роуз? С Лили всё в порядке?
– Я написал ей вчера вечером, когда ты не смотрел, что было нелегко. Мне пришлось забрать твой телефон, чтобы ты ей не позвонил.
Я провёл рукой по лбу.
– Спасибо.
– Без проблем. Роуз сказала, что с ней всё в порядке. Злится и обижается, но в порядке.
Я уставился на пятно на кофейном столике.
– Мне необходимо поговорить с ней сегодня.
Патрик покачал головой, его голос был полон предупреждения.
– Плохая идея, Уэст.
Но я тут же покачал головой в ответ.
– Я послушал вас всех, когда вы сказали подождать, чтобы признаться ей, и посмотри, чем это обернулось. Больше не принимаю советов. Я просто буду делать то, что считаю правильным.
Патрик хихикнул.
– Например, ударить Блейна по лицу?
Это воспоминание было небольшим утешением.
– Чувак, это было так хорошо. Так хорошо. – Я вздохнул. – Однако я поступил неправильно.
– Я бы поступил так же, если бы оказался на твоём месте. Ни за что не позволил бы этому ублюдку уйти безнаказанным.
– Ты сказал Роуз, почему я ударил его?
– Нет. Я не знал, что ты хочешь сделать, поэтому оставил это в секрете.
– Лили должна знать, что драка произошла не просто так, и я думаю, что это поможет ей двигаться дальше, зная, что он не тот, кем она его считала. Я не хочу, чтобы она пострадала.
– Может быть, для этого уже слишком поздно.
Я потёр бороду.
– Может быть. Но смогу ли я спасти её от ещё большей боли?
– Я всё ещё думаю, что тебе нужно дать ей время переварить то, что произошло. Что, если ты расскажешь Роуз, что случилось, и позволишь ей рассказать Лили?
Я покачал головой.
– Это должен сказать я. Это я его видел. И я – тот, кто сломал ему нос.
Патрик снова рассмеялся.
– Чувак, жаль, что я этого не видел.
Я не мог сдержать улыбку.
– Это было так хорошо, хотя я думаю, что он больше беспокоился о своем красивом лице, чем о том, что узнает Лили. –– Моя улыбка исчезла. Я снова разозлился, гнев пронзил меня. – К чёрту этого парня. К чёрту за то, что он причинил ей боль. К чёрту за то, что этот сукин сын использовал её.
Я минуту злился, пока Патрик потягивал кофе, позволив мне накручивать себя. Наконец он нарушил молчание.
– Когда ты туда пойдешь?
– Не знаю. Лили уедет через несколько часов на весь день, и я не хочу, чтобы она уехала, не услышав извинений. Уверен, что она уже встала. Так что, думаю, скоро. В противном случае мне придётся ждать бог знает сколько.
– Вы двое так похожи, даже в том, что касается сна. Не могу поверить, что ты никогда раньше этого не понимал.
– Она была вне игры, Патрик, всегда. С той минуты, как мы встретились, Лили сказала мне, что не хочет ни с кем встречаться, кроме своей карьеры. И в то время я встречался с Шеннон. Мы договорились, что будем только друзьями. И тогда между нами появились эти... моменты, понимаешь? Например, когда я видел, как она делала что-то обыденное, или говорила что-то, что заставляло меня смеяться, чувствовать и... я не знаю. Хотеть её. Но я отбрасывал эту мысль, как сумасшедший, потому что мы никогда не могли стать кем-то большим, кроме как друзьями.
– Я понимаю, что ты имеешь ввиду, –– просто сказал он.
– И теперь я знаю, что это ещё не всё, и ты не можешь не знать ничего подобного. Я хочу её, Патрик. Она нужна мне. Даже если я не смогу завоевать её так, как хочу, я буду довольствоваться тем, что есть, потому что не могу прожить свою жизнь без неё.
Патрик был равнодушным и спокойным.
– Ты должен сказать ей всё, как есть.
Я отвёл взгляд.
– Надеюсь, что у меня будет возможность сказать ей хоть что-нибудь.
Лили
Моя кровать была коконом из пушистого постельного белья, освещённого утренним солнцем, которое проникало через моё окно. Всё было ярким и свежим, весёлым и тихим.
Очевидно, вселенная издевалась надо мной.
Я чувствовала себя комком жвачки на чьём-то ботинке. Пережёванной. Использованной. Попробовали и выбросили.
Когда мы вернулись домой, было уже поздно, но Роуз первым делом налила нам виски, и я согласилась. Как и во второй раз. Затем в третий. Это единственный способ уснуть, и, потянувшись в постели, я была рада, что не страдала похмельем. Живот немного болел, но всё остальное в рабочем состоянии.
Я только хотела, чтобы виски стёрло всё, что произошло. Через несколько часов мне нужно было пойти в театр и увидеть Блейна – второго по величине виновника в моем списке.
Я даже не хотела думать о Уэсте.
Сегодня я буду занята на работе настолько, чтобы избежать встречи с ним, и я рассчитывала, что он будет страдать от похмелья утром настолько, что не сможет застать меня перед отъездом. Понятия не имела, что ему сказать. Я не приблизилась к пониманию того, что чувствовала по этому поводу, как и прошлой ночью.
Боль от слов Блейна ещё свежа, и унижение от того, что он со мной так разговаривал в присутствии моих друзей, было словно соль на рану. Я знала, что это был последний шанс, и часть меня полагала, что после этого всё может закончиться, хотя и надеялась, что с ним всё получится. Но я никогда, никогда не предполагала, что всё закончится именно так. Никогда не думала, что Блейн может причинить мне такую боль.
Я была рада, что Уэст ударил его, даже если это было жестоко.
Он был совсем другой проблемой. Я уставилась в потолок и попыталась разобраться в произошедшем. Он сказал, что любит меня. Шок снова пронзил мою грудь от этой мысли. Даже не знала, что должна была чувствовать, но всё стало намного более осмысленным, когда я это произнесла. Неудивительно, что Уэст всю ночь был таким придурком из-за Блейна.
Но когда дело дошло до понимания своих чувств к нему, я растерялась. И подумала о том, как чуть не поцеловала его, о своей ревности к Кристин. А потом был этот сон. Моё тело отреагировало на воспоминание, и я фыркнула, возненавидев себя. Не знала, что всё это значит. Я всё ещё была слишком зла, чтобы даже подумать о том, чтобы успокоиться.
Поэтому сейчас я никого не хотела видеть.
Но услышала, как открылась входная дверь, и моё лицо исказилось. Это мог быть только один человек.
Я сбросила с себя одеяло. И собиралась разобраться с этим дерьмом. Как Уэст посмел воспользоваться своим ключом, чтобы войти в мою квартиру, даже не постучав, после всего, что произошло прошлой ночью, «он гребаный придурок», пронеслось в моей голове, когда я выбежала из своей спальни.
Мэгги застыла посреди гостиной, всё ещё в своём вчерашнем платье, туфли свисали с её пальцев, а волосы были в беспорядке.
– Мэгги? – спросила я, как идиотка. – Подожди, ты только что вернулась домой?
Она покраснела, приподняв брови, когда поставила туфли и сумку.
– Пожалуйста, не говори Уэсту.
– Тебе больше не нужно беспокоиться о том, что я что-нибудь расскажу Уэсту когда-нибудь снова. – Она нахмурилась, и я сменила тему. – Так кто же этот парень?