Глава 20

Чертова подъемная дверь не закрывается.

Я снова поднимаю ее и отодвигаю канистры с топливом в сторону, чтобы переложить черный мешок с подарком Феликса. Один из его парней доставил его на прошлой неделе и помог мне спрятать его в холодильнике в задней части склада. Больше он мне не пригодится, и нам придется сделать остановку где-нибудь вдали от дороги, где смогу его сжечь.

Я уже очистил квартиру от всего, что может связывать мое прошлое с Рокко Пизано. Когда люди поймут, что мы с Равенной уехали, а ее муж вскоре после этого будет найден мертвым, не хочу, чтобы эти два события связали между собой. Шансы на то, что «Коза Ностра» сможет выследить киллера, которого нанял Феликс, ничтожно малы, но не собираюсь оставлять никаких зацепок.

Ворота, наконец-то, закрываются. Я еще раз оглядываю пустой склад, проверяя, не пропустил ли чего-нибудь, затем достаю из кармана колоду карт. Карты перевязаны резинкой, их края пожелтели и обтрепались от времени. Это та самая старая колода, которой меня учил играть в покер мой старик, и часть того немногого, что я сохранил из детства. По какой-то причине так и не смог заставить себя ее выбросить.

Телефонный звонок нарушает ночную тишину. Я засовываю карты обратно в карман и сажусь за руль, снимая телефон с приборной панели. На экране высвечивается имя Равенны. Наверное, ей интересно, почему я так долго не звоню. Не могу сдержать улыбку, представляя, как она стоит у окна и ждет меня, поэтому быстро нажимаю на кнопку ответа на вызов и прижимаю телефон к уху.

—Он здесь, —раздается в трубке судорожный шепот Равенны.

Я замираю, лед стынет в жилах.

Щелчок.

Звонок прерывается.

—Я еду, Рави, —говорю я, хотя она меня не слышит, и выхожу на улицу с замиранием сердца.

Склад находится в двадцати минутах езды от особняка Пизано. Я давлю на газ, не обращая внимания на то, что стрелка на циферблате поднимается почти до ста тридцати миль в час, и стараюсь подавить нахлынувшую на меня волну паники. Автомобили, мимо которых проезжаю, становятся лишь отблесками света —в одно мгновение они есть, а в другое —их уже нет. Чем я ближе, тем сильнее мой страх, когда представляю, что этот ублюдок может сделать с Равенной. Только понимание того, что от моего спокойствия зависит жизнь любимой женщины, не дает мне окончательно сойти с ума.

Я паркуюсь вне поля зрения охраны. Скорее всего, Рокко отдал приказ охранникам остановить меня, а мне нельзя рисковать тем, что они предупредят своего босса о моем приезде. Я достаю набор ножей, спрятанных под сиденьем, и выхожу из машины.

Осмотрев территорию, замечаю одного охранника у входа в ворота, за его спиной висит «М16». Другой —внутри караульного помещения, следит за мониторами. Я крадусь от дерева к дереву, пока не оказываюсь достаточно близко, чтобы метнуть один из своих ножей. Он попадает в шею сторожа, и тот падает на колени. Его приятель в караулке вскакивает со стула и выбегает наружу. Я запускаю в него два клинка. Первый вонзается ему в грудь, второй —чуть ниже адамова яблока. Я перерезаю им горло и забираю ножи, затем возвращаюсь назад и расправляюсь с тремя парнями, стоящими за стеной по периметру. Не обращая внимания на камеры вдоль границы участка, быстро расправляюсь с парнями Рокко, пуская пулю в голову каждому. Глушитель на моем пистолете гарантирует, что никто в особняке ничего не услышит.

В прихожей горит свет, но, похоже, никого нет. Я бегу к лестнице, когда справа от меня раздается сильный грохот. Изменив направление, мчусь к восточному крылу дома и к какофонии бьющегося стекла.

—Ну, сучка, жду не дождусь, когда доберусь до тебя! —кричит Рокко из кухни. —Я убью тебя голыми руками!

Я вбегаю внутрь.

Рокко стоит посреди комнаты, в его левой руке пистолет, но, по крайней мере, в данный момент он им не стреляет. Вокруг него разбитые тарелки и бокалы. Равенна замерла у кухонной стойки, спиной к стене, но лицом к ублюдку, в правой руке кухонный нож, в левой — бокал для вина. Ее волосы падают на лицо в беспорядке, она смотрит на Рокко со смесью страха и решимости в глазах, готовая запустить в него бокалом.

При виде ее, такой маленькой и испуганной, но стоящей перед своим обидчиком и готовой бороться за себя, у меня в душе расцветает гордость. Но теперь я здесь, и ей больше никогда не придется ни от кого защищаться. Равенна наклоняет голову, ее взгляд встречается с моим. Волосы соскальзывают с ее лица, открывая огромный красный след на левой щеке.

Я много раз слышал термин «слепая ярость», но никогда не испытывал его сам. До этого момента. Все начинается с полного спокойствия, но затем ярость и злость взрываются, как сверхновая, заполняя все мои внутренности. Я делаю шаг вперед, оказываясь позади Рокко, и обхватываю его шею правой рукой, а другой —за левое запястье. Мой взгляд устремляется на Равенну, и я со всей силой сжимаю руку Рокко. Пистолет выпадает из его руки, и Рокко бьется в моих руках, пытаясь освободиться. Я завожу вторую руку ему за шею, зажав его голову удушающим приемом. Это очень эффективный тактический прием, позволяющий мне оказывать давление на обе стороны его шеи одновременно. Я чувствую его затрудненное дыхание, когда он борется за воздух, его лицо приобретает отвратительный фиолетовый оттенок, но никакие звуки не проникают в мои уши. Еще несколько секунд —и он готов.

Слишком легко. И слишком быстро.

По какой-то причине вспоминаю старую колоду карт в кармане, и кривая усмешка появляется на моем лице. Я отпускаю руку, и Рокко Пизано падает на пол.

Лицо Алессандро, смотрящего на лежащего на полу Рокко без сознания, приобретает очень странное выражение. Он вроде бы контролирует себя, но взгляд его дикий. Он встречается с моими глазами, и свирепость в них исчезает, сменяясь беспокойством.

—Рави, детка? —Он делает шаг ко мне, потом останавливается. —Ты в порядке?

—Да, —отвечаю я. Мой голос и ноги дрожат, но это от адреналина.

Алессандро делает еще шаг и приседает передо мной.

—Я не причиню тебе вреда, Рави.

—Почему я должна думать, что ты обидишьменя? —бормочу я в замешательстве. —А почему ты присел?

—Пытаюсь сделать себя менее пугающим в твоих глазах, детка.

—Я не боюсь тебя, когда ты стоишь или... как сейчас. От слова совсем.

На его губах заиграла улыбка.

—Тогда, может быть, ты бросишь нож?

Я опускаю взгляд и понимаю, что все еще сжимаю в вытянутой руке нож для стейка.

—Ой... прости, —охаю я и опускаю руку.

—Можно я тебя обниму? Пожалуйста? —спрашивает он и заглядывает мне в глаза.

С суровым лицом и с крепко сжатой челюстью, он словно пытается сдержать себя. Я на мгновение растерялась от его поведения и вопроса, но потом меня осенило. Он боится, что я в шоке и тоже считаю его угрозой. Глупый человек. Я бросаю нож на пол и кладу руку ему на щеку.

—Да, —разрешаю я.

Алессандро вскакивает и поднимает меня.

—Прости, —говорит он мне в губы, прижимая меня к себе так сильно, что едва могу дышать. —Я должен был быть здесь.

—Все в порядке. У меня появился шанс опробовать те приемы, которым ты меня научил, —бормочу я и прикусываю его нижнюю губу.

—Пока я жив, Рави, тебе больше никогда не придется использовать эти приемы. Клянусь своей жизнью. —Он скользит губами по моему подбородку к синяку на щеке. —Ты собралась?

—Да.

—Мне нужно только кое-что доделать, и мы уходим. Поняла?

—Да.

—Хорошо. —Он медленно опускает меня на пол, затем берет мое лицо между ладонями. —Подожди здесь, пока я не вернусь за тобой. Пожалуйста.

Я киваю.

Алессандро снова целует меня в губы, а затем направляется к Рокко. Он хватает моего мужа за ворот пиджака и тащит его из кухни. Я жду у стола несколько секунд, а затем бросаюсь за ними.

Перебегаю через прихожую в кабинет и заглядываю внутрь через открытую дверь. Рокко все еще без сознания, Алессандро усаживает его на один из больших стульев в стиле барокко у стены, прямо под огромной картиной, написанной маслом. Рокко заказал эту картину вскоре после нашей свадьбы. Композиция представляет собой группу мужчин, сидящих за покрытым сукном столом и играющих в карты на безупречно белой поверхности. Чем-то она мне напоминает «Тайную вечерю» да Винчи.

Алессандро отодвигает журнальный столик перед Рокко и берет из угла комнаты еще одно кресло. И ставит его по другую сторону стола, лицом к Рокко.

—Пизано, пора просыпаться, —бросает Алессандро, садясь в кресло и кладя пистолет на стол.

Глаза Рокко распахиваются. Какое-то мгновение он просто смотрит на Алессандро, затем вскакивает со стула и левой рукой тянется к пистолету.

Алессандро оказывается быстрее. Выхватывает оружие и стреляет в бедро Рокко.

—Это заставит тебя сидеть спокойно.

Рокко падает обратно на стул, крича во всю мощь своих легких. Алессандро не обращает внимания на его вопли и кладет пистолет обратно на стол. Затем лезет в карман и достает колоду карт.

—Я убью тебя на хрен, кусок лживого дерьма! —ревет мой муж между рыданиями, брызжа слюной. Его лицо покраснело то ли от ярости, то ли от боли.

—Я знаю, что тебе нравится играть по высоким ставкам, —произносит Алессандро, перетасовывая карты. —Раз уж на этот раз у нас нет на руках красивых камней, сыграем на что-нибудь другое. Как насчет частей тела?

Глаза Рокко вспыхивают. Он откидывается на стуле, смотрит на Алессандро, и удивление на его лице перерастает в страх.

—Отпусти меня, —предлагает Рокко. —Отпусти меня, и я ничего не скажу Аджелло. Но если ты убьешь меня и дон узнает об этом, тебе конец, Дзанетти.

—Мне плевать. Ты посмел прикоснуться к той, кого я люблю, и заплатишь за это. Плевать я хотел на последствия.

Я прикусываю нижнюю губу. Он все-таки решил отомстить. Возможно, именно поэтому попросил меня остаться на кухне. Чтобы я не знала.

—Она моя жена, ты, ублюдок! —огрызается Рокко. Он, очевидно, решил, что Алессандро говорит обо мне, а не о своей покойной жене.