— Ты слишком сильно беспокоишься обо мне. — Он так близко, что я чувствую, как его дыхание ласкает мою шею сзади.

— Ты беспокоишься обо мне так же сильно. — Мои глаза прикованы к названиям DVD-дисков, но, если бы вы спросили меня, что на них, я бы не смогла сказать. Я слишком сосредоточена на том, как его грудь едва касается моей спины, почти прижимаясь ко мне.

— Ничего не знаю. — Он делает паузу, его дыхание щекочет мою кожу. Мгновение спустя его пальцы касаются моей шеи сзади, и он рисует мягкую линию на моей коже. — Я очень беспокоюсь о тебе.

— Н-ну, а я очень беспокоюсь о тебе. — Я не могу дышать. Не могу думать. Не чувствую ничего, кроме того, как сильно бьется мое сердце в груди.

— Может быть, Индиго права, — говорит он с ноткой веселья в голосе. — Мы действительно похожи.

— Да, мы оба слишком сильно беспокоимся.

— Да, мы определенно это делаем.

Я собираю все свое мужество и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Он так близко, что его губы почти касаются моих.

Я слегка откидываюсь назад, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Ты так и не ответил на мой вопрос о том, что сказал твой отец.

— Он сказал то, что всегда. Что он не удивлен, что я облажался. — Он отступает назад, снимает свою шапочку и бросает ее на кровать. Затем он проводит пальцами по волосам, отчего светлые пряди выбиваются набок. — Он выгнал меня.

Я полностью поворачиваюсь.

— Что? Серьезно.

Он пожимает плечами:

— Это назревало давно и, честно говоря, я чувствую некоторое облегчение. Я просто хотел бы, чтобы у меня было место, где я мог бы жить.

— Ты можешь остаться здесь на некоторое время. — Я кладу руку ему на плечо, пытаясь успокоить его. — Моей бабушке все равно.

Он улыбается, но улыбка не доходит до его глаз.

— Я люблю тебя до смерти за эти слова, но мне нужно найти свое собственное место. Мне восемнадцать лет. Мне следует привыкать к самостоятельности.

— Нет, тебе не следует этого делать. Тебе восемнадцать, но ты все еще учишься в средней школе. Тебе еще рано заботиться о себе.

— Я мог бы сказать о тебе то же самое.

— Я знаю.

Мы обмениваемся взглядами или, скорее, понимаем друг друга. Хотя наши ситуации не совсем одинаковы, мы оба можем понять, через что проходит другой.

Я замечаю, как его взгляд снова скользит по моим губам и думаю, что он хочет поцеловать меня. Совет Индиго крутится у меня в голове, но я все еще не уверена, что согласна с ней и я та девушка, которая может встречаться с двумя парнями одновременно. Я даже не знаю, как встречаться, не говоря уже о том, чтобы быть игроком.

Но не буду лгать, я хочу, чтобы Кай поцеловал меня.

Он резко отступает назад, хрустя костяшками пальцев и нарушая момент.

— Хорошо, пришло время попытаться сотворить какое-нибудь волшебство.

Он возвращается к кровати, и его пальцы начинают барабанить по клавишам. Я включаю случайный фильм и ложусь на кровать рядом с ним, сохраняя некоторую дистанцию между нами, в основном потому, что не уверена, чего он хочет. Или чего я хочу. Путаница пронизывает каждую мою мысль и мне жаль, что я не могу прогнать туман из своей головы.

Пару минут спустя в комнату входит Индиго.

— Мне ненавистно так поступать с тобой, — объявляет она, открывая ящик комода. — Но мне придется уехать на несколько дней. Моя мама только что звонила. Очевидно, отец снова сбежал со своей секретаршей. Она казалась пьяной, так что мне нужно съездить домой и проверить, как она.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что он снова сбежал со своей секретаршей? — Я спрашиваю. — Сколько раз это случалось?

— Слишком много раз. — Она сгребает стопку одежды, бросает ее на пол, а затем достает из шкафа чемодан. — Он делает это уже много лет, и моя мама по глупости принимает его обратно, потому что у нее совсем нет чувства собственного достоинства, и она не думает, что бывает лучше. — Она расстегивает чемоданы и засовывает одежду внутрь. — Я думала, вся родня знает об этом.

— Ты же знаешь, что моя семья никогда по-настоящему не разговаривала ни с кем из родственников. — Напоминаю я ей, потянувшись за подушкой. — Линн всегда думала, что она слишком хороша, чтобы с кем-то общаться.

— Точно. — Она пододвигает открытый чемодан к туалетному столику и рукой сгребает все средства для макияжа с края, чтобы они беспорядочно упали в чемодан.

— Ты всегда была ужасным упаковщиком, — замечаю я, подсовывая подушку под голову.

Она улыбается мне.

— Это мой дар. Не каждый может быть таким талантливым в беспорядке.

Я смеюсь, но затем делаю серьезное лицо.

— Тебе нужно, чтобы я что-нибудь сделала?

Она качает головой.

— Нет. — Ее взгляд намеренно перемещается в направлении Кая. — Хотя, ты могла бы просто поцеловать...

— Я могу пойти и забрать твои вещи из ванной. — Я вскакиваю с кровати, благодарная Каю за то, что он по-прежнему занят и, кажется, не обращает внимания.

Она улыбается, как чеширский кот.

— Да, иди и сделай это.

Когда я выхожу из комнаты, я мысленно загадываю на падающую звезду, чтобы она не сказала ничего странного Каю, пока меня не будет.

Оказавшись в ванной, я начинаю собирать ее шампуни и лаки для волос. Когда я беру ее щетку, мой телефон звонит. Кладу вещи обратно и достаю телефон из кармана пижамных штанов.

Кайлер: Я просто хотел проверить, все ли с тобой в порядке.

Я: Да, я в порядке. Спасибо, что интересуешься.

Кайлер: Я же говорил тебе, что сделаю это. Хотел позвонить тебе, но застрял в спортзале и мой тренер устроит дерьмовый припадок, если я буду звонить по телефону. Хотя я скучаю по разговорам с тобой. Не могу дождаться следующих выходных.

Мне требуется секунда, чтобы понять, о чем он говорит. Свидание.

Я: Я тоже. Надеюсь, я выберу идеальный фильм о зомби. Просто достаточно крови и внутренностей, чтобы ты получил полноценный опыт.

Кайлер: Не могу дождаться. ;)

Я: Ха — ха, держу пари.

Кайлер: Что? Я действительно не могу. Я очень взволнован этим. Я даже провел вторую половину дня в магазине мороженого, пытаясь найти новую смесь, которую ты могла бы попробовать.

Я: Ты сделал это без меня? Звучит опасно.

Но, честно говоря, я немного тронута.

Кайлер: Это было определенно интересно. Позволь мне просто сказать, что жевательная резинка и шоколадное мороженое никуда не годятся.

Я: По - моему, это звучит не так уж плохо. Твои вкусовые рецепторы просто слишком разборчивы.

Внезапно звонит телефон и на экране появляется имя Кайлера. Я нажимаю «ответить» и подношу телефон к уху.

— Мне показалось, ты сказал, что у твоего тренера случится дерьмовый припадок, если ты позвонишь, — говорю я, прислоняясь к стойке в ванной.

— Так и будет, — отвечает он. — Но это стоит того, чтобы услышать твой голос.

— Фразы из ромкомов.

— Ага. Я сохранил ее для тебя.

— Ну и дела, спасибо, — говорю я саркастически.

— Пожалуйста. Но на самом деле, я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Мой отец и Кай поссорились, и я думаю, он выгнал Кая. Он выглядел таким расстроенным, когда выходил из дома. Я тут же подумал о тебе и о том, как тяжело должно быть, переезжать из своего дома и быть одной.

— Ну, я не одна. Я живу со своей бабушкой и двоюродной сестрой… Ты был дома, когда Кая выгнали?

— Да. Я пытался отговорить своего отца от этого, но он упрямый человек. — Он делает паузу. — Ты ведешь себя так, будто уже знала об этом.

Я тереблю браслет на запястье.

— Я знала.

— Откуда?

— Эм… Потому что Кай здесь, со мной.

— Оу. — Тишина, которая следует за этим, кажется, длится вечно. — Так он, типа, живет с тобой?

Я подумываю о том, чтобы солгать ему, но на сегодня уже хватит лжи.

— Он просто останется на диване моей бабушки, пока не найдет, где жить.

— Ммм… — Еще одна пауза, и я просто начинаю думать, что он раздражен, когда говорит: — Я рад, что ему есть где остановиться. Я боялся, что он в конечном итоге будет ночевать на скамейке в парке или что-то в этом роде.

— С ним все в порядке, — Я уверяю его. — Я не позволю ему уйти, пока ему не будет где остановиться, кроме как на скамейке в парке.

— Если он попытается уйти, не имея другого выхода… Ты обещаешь позвонить мне?

— Конечно.

Он, кажется, беспокоится о Кае, но из-за того, как сильно они не ладят в последнее время, я нахожу его просьбу странной.

— Эй, ничего, если я заеду за тобой завтра на обед? — он спрашивает. — У тебя же будет перерыв на обед, верно? Мы могли бы заехать в закусочную или еще куда-нибудь.

— Да, конечно. Звучит неплохо. — Но я скрещиваю пальцы, надеясь, что не переступаю черту, о которой говорила Индиго. Не хочу никому причинять боль, и я не могу игнорировать голос в моей голове, говорящий мне, что мне просто нужно выбрать одного из них.

— Потрясающе… — Он замолкает, когда кто-то что-то ему говорит.

Звучит женский голос, и я чувствую, что съеживаюсь от ревности. Я ненавижу свою реакцию и напоминаю себе, что мы не встречаемся, что он может общаться с девушками, как я с Каем. Он не мой. И кроме того, может быть, это его тренер-девушка.

Затем я слышу, как она произносит мое имя или, скорее, насмехается над ним, и моя ревность превращается в замешательство.

— Эй, Иза, прости, но мне нужно идти, — говорит мне Кайлер. — Это был мой тренер, который хочет надрать мне задницу. Если я сейчас не положу трубку, завтра утром мне придется пробежать лишнюю милю.

— Ладно.

Он прощается и вешает трубку, оставляя меня в еще большем замешательстве.

Задумываюсь, почему я так себя чувствую. Это второй раз, когда я испытываю смутную ревность к Кайлеру и девушке, а я встречалась с ним только дважды. Так вот как все будет происходить? Смогу ли я когда-нибудь преодолеть свою неуверенность, когда я с ним… Мои мысли возвращаются к Каю и к тому, как легко у нас с ним все складывается…

Выбросив эту мысль из головы, я беру с собой средства для волос и возвращаюсь в комнату.

Когда я вхожу, Индиго почти закончила собирать вещи. Я бросаю средства для волос в чемодан, а она застегивает его.

— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, — говорит она, обнимая меня на прощание. Затем она шепчет мне на ухо: — И я имею в виду все, что угодно, особенно если ты путаешься в парнях.