15

Сколько я ни старался, ничего у меня не получилось, и наконец, утомившись бесцельной игрой, она отстранила меня, надела трусики и, оправив юбку, поднялась на ноги. Она оскорблена. Нет, она не ревнует меня - моё ночное приключение слишком абстрактно,просто теперь она будет считать меня импотентом. Я лежу на траве, обливаясь потом. - Бедный Энколпий,- шепчу я.- Бедный Энколпий... Она, не удостоив меня взгляда, уходит, а я остаюсь лежать на траве на берегу реки, которой не видно с дороги, где стоит машина, к которой она идёт. Одно из двух - или я влюбился, или просто перетрахался. Я задыхаюсь и хочу пить. Нет сил пошевелиться. Я закрываю глаза. Нужно взять себя в руки. Я с трудом приподнимаюсь с травы и, сев, бессмысленно и долго смотрю на воду. Она ушла. Я не хотел её - в этом всё дело. И много выпил, а теперь начинается отходняк. Мне будет плохо, ещё хуже, но мне так скверно, что не хочется думать о конце света. Откуда-то доносится запах костра. Во рту пересохло, и очень хочется пить. Я поднимаюсь, застёгиваю штаны и иду. Никогда в моей жизни у меня не было такой ночи. Вот и доказывай теперь, что это была всё та же ночь... Я выхожу на поляну, на которой стоит палатка. У костра сидят двое - парень в тёмных очках и девушка. Что-то они собираются жарить. Ну конечно - шашлыки из куриных окорочков. - А вы знаете,- говорю я, подходя к ним,- что шашлык мы, русские, позаимствовали вовсе не у кавказских народов, или как теперь говорят, лиц кавказской национальности. Они вопросительно смотрят на меня. - Да?- говорит девушка.- А у кого же? -У татар,- говорю я и присаживаюсь к костру.- И даже само слово "шашлык" татарского происхождения. - Неужели,- говорит парень.- Где это вас так разукрасили? - Лучше не спрашивай,- отмахнувшись, говорю я.- А то мой рассказ затянется, а я очень хочу пить. У вас не найдётся чего-нибудь? Мне протягивают минеральную воду в полуторалитровом баллоне. Я долго и с наслаждением пью. - Вы, наверное, долго шли?- участливо спрашивает девушка. - Что?- говорю я, оторвавшись, наконец, от горлышка. - Жажда замучила?- спрашивает парень. - Да нет,- говорю я, возвращая ему бутылку.- Просто перетрахался. - А,- кивнув, говорит он.- Понятно. Я так сразу по вашему виду и понял. - Надеюсь, окорочка у вас не американские?- говорю я. - А вы ненавидите американцев?- спрашивает девушка. - Не то чтобы ненавижу, но не лезли бы они куда не следует... - Со своими окорочками,- подхватывает парень.- Но эти французские. - Французы тоже натовцы,- говорю я.- Но французы хотя бы культурные люди... Ребята, а нет ли у вас пива? Или водки. - А что, очень нужно?- говорит парень. - Просто если я сейчас же не выпью, то очень скоро мне станет совсем плохо, и я, пожалуй, завалюсь спать в вашей палатке. - Ну что ж,- поразмыслив, говорит он.- По такому случаю можно и познакомиться. Он протягивает мне руку. - Меня зовут Игорь. - А меня Катя,- говорит его девушка. - А меня Саша,- говорю я.- Мою жену тоже зовут Катя. - Это с ней ты перетрахался?- спрашивает Игорь. - Нет,- говорю я.- Я перетрахался с Ниной, а теперь вот не смог с Леной, и она обиделась и ушла. - А,- говорит он.- Понятно. - Да ничего на самом деле тебе не понятно. И вообще, никто ничего не понимает - мир катится в тартарары, а мы все делаем вид, что ничего не происходит. - А что такого происходит?- несколько опешив, говорит он. - Да ну тебя,- с досадой говорю я.- Можно подумать, что ты ничего не понимаешь. - А что я должен понимать? - Я не знаю, что. Я сам ничего не понимаю. Казалось бы, русские, так много сделавшие в культуре, науке, технологии,- одни великие имена можно перечислять до вечера,- должны были бы снискать уважение, а не страх. А вместо этого нас боятся. Они так боятся нашего будущего, что хотели бы, чтобы у нас его вообще не было. Это что, комплекс неполноценности?.. - Кто они?- уточняет Игорь. - Что? - Ты сказал, они. - Ну да,- говорю я.- А что? - Вот я и спрашиваю, кто это, они? - Ты не понимаешь, что означает слово "они"? "Они" - это слово, противоположное по смыслу слову "мы". В данном случае я имею в виду Запад. - А,- говорит он. - Бэ,- говорю я.- Ещё раз перебьёшь, и мы с тобой поссоримся. - И что? - Увидишь. - Не ссорьтесь!- вмешивается Катя.- Ты же видишь, его и так избили! - Ладно,- говорит Игорь.- Так что ты хотел сказать? - Забыл,- говорю я.- Ты меня перебил, и я потерял нить мысли. - Ну, извини. - Я хотел сказать, что почему-то они ждут от нас, что мы явим им нового Чингисхана. Но если мы до сих пор не уничтожили их, то почему они думают, что мы сделаем это в будущем? Или они хотят этого? Они не желают видеть Россию европейской страной - значит, они хотят узнать, что такое разъярённая Азия? И Европа - это Золотой Храм Мисимы, который мы должны сжечь?.. - А разве Чингисхан дошёл до Европы?- спрашивает Катя. - Нет,- говорю я.- Но, наверное, они хотят, чтобы мы продолжили его дело... - А заодно и научили их готовить шашлык,- подхватывает Игорь. - Ну да,- говорю я.- Чебуреки, беляши, бешбармак... есть много хороших татарских блюд. Я сам родом из Башкирии, из Уфы, и знаю, что говорю. Но больше я не могу, ребята, вы же видите, я измучен. Дайте же мне, наконец, водки. Игорь с тяжёлым вздохом поднимается на ноги и приносит из палатки непочатую бутылку водки и одноразовые пластиковые стаканчики. - Вот это дело,- с облегчением говорю я и, взяв у него бутылку, сворачиваю крышку. - Ты будешь?- спрашиваю я Катю. Она вопросительно смотрит на Игоря, тот пожимает плечами, и она кивает. Я наливаю нам всем. - Вообще-то мы не хотели пить до шашлыков...- говорит он.- Ну да ладно. - Чин-чин,- говорю я. Мы выпиваем. - А как же слово, противоположное слову "мы"?- говорит Игорь, протягивая мне огурец.- Что-то ты заговорил по-европейски. - Так ведь я же европеец до мозга костей. И в то же время, до мозга костей русский. То, что происходит сейчас в мире, разрывает меня на части. И я не вижу для себя никакого исхода. Я должен либо возненавидеть Европу, либо предать Россию. И что же мне остаётся делать? - Повеситься,- подсказывает Игорь. - Вот именно,- говорю я. - Или напиться,- говорит он, поднимая с травы бутылку. - Наливай,- говорю я, подставляя стаканчик. Он наливает, и мы пьём. - Вот поэтому я и готов возненавидеть американцев - за то что они поставили меня перед таким выбором. - Правильно,- соглашается он.- Если уж кого ненавидеть, так американцев. - Американизация - это раковая опухоль Европы... - Ничего. Мы вырежем её кривой татарской саблей. Я смеюсь. - Ну да. Только мне-то всё равно крышка,- говорю я.- Ты понимаешь, что значит отлучить Россию от Европы? Это же всё равно что... отлучить Европу от христианства. Представляешь? Раздаётся глас над народами: "Вы не христиане больше. Ищите себе новую религию". Понимаешь, что это такое? Нет, не понимаешь, ни хрена ты не понимаешь. Никто не понимает, что происходит. Наливай. Он наливает нам двоим. - А где твоя жена сейчас?- спрашивает Катя. - Что?- говорю я, повернувшись к ней.- Кто? - Твоя жена, где она? - Дома, наверное. А что? - И что она делает? - Дома-то? Да не знаю... Наверное, пересчитывает пустые бутылки под моим столом. Последние месяцы она занимается этим с редкой педантичностью. - А ты много пьёшь?- спрашивает Игорь. - Да нет,- говорю я.- Не то чтобы много, но регулярно. Он кивает. - Понятно. - Хотя вообще-то,- задумавшись, говорю я.- Когда я уезжал, она оставалась с мужчиной, которого, кажется, зовут Евгений. Так что, может быть, мне пора искать новую жену... - А эта - какая по счёту?- спрашивает Игорь. - Это не повод для шуток,- строго говорю я. - Вот именно,- поддерживает меня Катя и осуждающе смотрит на Игоря. Я взглядом благодарю её за поддержку. Мы втроём допиваем бутылку. - Ну вот,- говорит Игорь, обращаясь к Кате.- А ты говорила, много будет. - Ну, я же не знала...- говорит она. Она уже раскраснелась. Углей всё ещё недостаточно, но я подсказываю способ - полить горящие головёшки водой и, разместив над ними шашлыки, лить воду каждый раз, когда будет вспыхивать пламя. - Так можно зажарить шашлык с одним-единственным поленом. - Этому ты тоже научился у татар?- спрашивает Игорь. Кажется, он тоже выпил уже достаточно. - Хорошо,- говорит Катя.- А кто пойдёт за водой? - А у вас есть ведёрко?- спрашиваю я. Они одновременно кивают. - Тогда схожу я,- говорю я, вставая.- Заодно и отолью. - А вот об этом ты мог и не сообщать,- говорит Игорь. - Да,- соглашаюсь я.- Я вообще мог прикинуться паинькой, и фиг бы вы меня раскусили. Катя удаляется в палатку и возвращается с ведёрком. - А вы неплохо экипированы,- замечаю я. - Да,- говорит Игорь.- Мы же не в первый раз. - Что не в первый раз?- говорю я. - Иди за водой, - говорит он.- Вернёшься, расскажу. - Ладно,- говорю я и, взяв ведёрко, направляюсь к реке.