— Мы попробуем еще кое — что. Хотя не буду участвовать. Я буду тебя вести.

Керриган выдохнула с облегчением.

— Спасибо.

— Закрой глаза.

Керриган так и сделала.

— Ухватись за магию духа и ощути измерение. Отправь себя туда, но недалеко.

Она вышла из тела в измерение, раскрыв широко глаза от восторга. Она впервые была тут одна. Первый раз был с Гелрином на проверке для турнира. Второй — с Фордхэмом, когда они пересекли Аландрию с помощью воронов. И с Зиной сегодня. Но она впервые управляла тем, что делала.

Зина все еще говорила, и Керриган слышала ее будто из — под воды.

— Я хочу, чтобы ты ощутила духов вокруг себя. Каждый уникален. У тебя тоже уникальная форма. И у меня. Ты должна ощущать форму каждого и по ней определять их. Ты точно ощущала мою, когда мы были в измерении духа вместе.

Керриган ощущала это, хот и не осознавала. Зина ощущалась как первый мороз в горах и запах лиловых полевых цветов, растущих на северном склоне горы. Если она сосредотачивалась, она ощущала других духов в Черном Доме. Они оставили ее в покое. Она управляла этим измерением, и хоть они жили тут, у них не было тел, чтобы вернуться. Но у каждого был свой запах и ощущение. Как печать того, кем они были.

— Я хочу, чтобы ты ушла от меня как можно дальше в доме. А потом нашла мою форму и притянула меня в духовное измерение издалека.

Керриган нахмурилась. Она могла притянуть Зину, пока касалась ее, но издалека? Как такое было возможно?

— Я все еще могу тебя ощущать. Иди, — сказала ей Зина.

И Керриган покинула наставницу и нашла дальний угол дома. Она закрыла глаза и сосредоточилась на форме Зины. Холод, сильный и красивый. Лиловые цветы появлялись после первого снега, словно выходили только при невзгодах.

Она охнула, ощутив ее в двух этажах от себя. Она потянула за форму.

Зина прошла в духовное измерение с легкостью. Но что — то еще потянулось к ней. Керриган охнула. Ее глаза открылись. Она еще не чувствовала другое присутствие в духовном измерении вот так. Их должен был защищать круг в этом доме.

— Керриган? — позвала Зина с тревогой в голосе.

Что — то коснулось ее ладони, и она пропала из Черного Дома.