— Ты для меня — все, — сказала она. — Мне не нравится смотреть на тебя, когда ты испытываешь страдания, но я, правда, не могу вернуться туда. Никогда не хочу больше возвращаться туда.

Я плотно прикрыл глаза и попытался не обращать внимания на жжение, которое образовалось у меня в глазах от набегавших слез.

— Я знаю, — прошептал я в ее волосы.

***

Линдсей была лучшей подругой Рейн еще с Огайо. Она перебралась в Майами, когда мы с Рейн числились пропавшими без вести, чтобы быть ближе к месту поиска. Ник, ее парень, был тем самым пилотом гребаного вертолета, который, в конце концов, нашел нас и вывез с острова. И только по этой причине я ненавидел его, но изо всех сил старался этого не показывать.

Линдсей выросла в обеспеченной семье, что отражалось на ее поведении больше, чем это хотела показать Рейн. Ее мать занимала должность верховного судьи штата или что-то в этом роде, отец работал руководителем какой-то корпорации. Линдсей не кичилась своим достатком, но эта девчонка покупала все, что видела и иногда пыталась заставить и Рейн купить то же самое.

Я совершенно не понимал этого.

— Ты обязательно должна посмотреть на туфли, которые я приобрела он-лайн, — болтала Линдсей, переступив порог и поставив возле двери дизайнерскую безразмерную сумку. Она сразу же хватила Рейн за руки и повела по направлению к дивану. Я задался вопросом: нет ли в ее сумочке парочки чихуа-хуа, потому что, судя по размеру сумки, она могла с легкостью их вместить. Две девушки склонились над ноутбуком, который стоял на кофейном столике, и рассматривали сайт со скидками на обувь. Вдвоем они смеялись и указывали на экран, Ник смотрел на них и закатывал глаза.

— Женщины, такие женщины, да? — проговорил он с дружелюбной улыбкой. Затем положил большой, коричневый пакет на кухонный остров и протянул руку для рукопожатия. — Как ты, Себастьян?

Полностью проигнорировав его руку, наряду со всеми его стараниями, я проворчал, схватил пачку сигарет, зажигалку и направился на выход, открыв раздвижную стеклянную дверь. Затем вышел и закрыл ее за собой.

На балконе я изо всех сил пытался найти в себе немного сожаления из-за того, что отшил парня, но, как бы я ни старался, не мог. Каждый раз, когда смотрел на него, в моей голове отдавались четкие звуки лопастей вертолета, когда он садился на пляж и затем полностью разрушил мой хрупкий мир. Я прекрасно знал, что Рейн и Линдсей хотели, чтобы мы подружились, и Ник определенно пытался, но я был настроен отрицательно по отношению к этой идее. Я был полной задницей.

Разжег гриль и выложил стейки на прикрепленную решетку. Они были отличного качества и очень сочные, поэтому я знал, что у меня займет некоторое время, чтобы приготовить их, а это в свою очередь означало, что у меня останется меньше времени на разговоры с долбанными надоедливыми друзьями Рейн.

Ну, просто ах*енно.

Я докурил сигарету и рывком открыл раздвижную дверь.

— Нет, серьезно, Линдсей, о чем ты думала?

Линдсей и Рейн стояли с левой стороны у кухонного островка спиной ко мне, Линдсей держала пару бокалов для вина, пока Ник откупоривал бутылку «Мерло» на столешнице рядом с мойкой.

— Это ведь ничего такого, просто бутылка вина, — сказала Линдсей. — Уже прошел месяц, я не думала, что это вызовет у тебя такую реакцию. Я хотела отпраздновать мое продвижение по службе, черт возьми!

— Он все равно будет вести себя, как полный придурок, будем мы пить или нет, поэтому, думаю, это не сыграет никакой роли, — пробормотал Ник.

— Прекрати говорить так! — Линдсей ударила его по руке и повернулась к Рейн. Она положила ладонь на плечо Рейн и склонись к ней. — Ты же прекрасно понимаешь, что ему необходимо будет учиться находиться рядом, когда все будут выпивать, ему нужно привыкать, милая. Я не пытаюсь показаться бестактной, но вы вдвоем должны понимать, что остальные не должны отказывать себе в удовольствии пропустить пару бокалов и ...

— Да, все просто офигенно, — огрызнулся я, когда вышел из гостиной. — Вы можете спокойно пить ваше гребаное вино, не парьтесь насчет меня.

Они резко развернулись в мою сторону и смотрели на меня распахнутыми от ужаса глазами.

— Бастиан, — задохнулась Рейн на полуслове, — это же и твой дом то...

Я разразился громким смехом, покачав головой. Мой дом был далеко отсюда, я не думал, что какая-то долбаная бутылка вина могла все сделать гораздо хуже, чем было. Я сделал глубокий вдох и попытался успокоить голос и свое заходящееся сердце.

— Все в порядке, детка, — сказал я неспешно, выделив каждое слово. Подошел к ней, обернул свои руки вокруг ее талии и нежно поцеловал ее в шею, чтобы подтвердить свои слова. Я никогда никому ничего не доказывал, но сейчас почувствовал резкую необходимость сделать это. — Милая, она хочет отпраздновать, или что там. Я справлюсь.

И я справлюсь, так и сделаю — буду сидеть, вцепившись в стакан с холодным чаем так, словно от него зависела моя чертова жизнь, на протяжении следующих сорока минут.

— Похоже на то, что Рейн отлично успевает в университете, — проговорил Ник, когда неслышно вышел на балкон, закрыл за собой дверь и присоединился ко мне.

— Хм, — издал я мычащий звук через нос. Я не отводил взгляд от гриля в надежде, что он поймет недвусмысленный намек и свалит нахер. Но он так не сделал. Чертов мудак.

— Так чем ты занимаешься, пока Рейн на занятиях? — проговорил он, пытаясь завязать разговор.

— Дрочу, — легко ответил я.

Он резко рассмеялся, но звук смеха рассеялся, когда я посмотрел на него серьезным взглядом.

— Ну, думаю, это может быть довольно-таки скучным, мм? — Ник качнулся на пятках вперед-назад и затем облокотился локтями о перила балкона. Он отхлебнул большой глоток своего напитка, и глупая улыбочка опять возникла на его лице. — Так откуда ты родом, Бастиан?

— Из Чикаго, — бросил я кратко.

— «Город ветров»! — воскликнул он, как будто сказал мне что-то новое — идиот. — Я был там однажды вместе с сестрой и родителями еще ребенком. Мне понравились музеи. Мы также были на огромном колесе обозрения и на Военно-морском Пирсе в Чикаго, а еще посетили Сирс-Та́уэр (прим. пер — небоскреб, находящийся в городе Чикаго, США. Высота небоскреба составляет 443,2 метра, 110 этажей).

Его рассказ, как и он сам не стоили того, чтобы попытаться исправить его и сказать, что его давно уже так не называли, поэтому я не стал ничего говорить. Никогда не понимал, нахрена люди рассказывали это дерьмо о том, что они посетили город, где ты жил? Нахера? Он был далеко не первым, кто докучал мне своими разговорами про Чикаго, но я видел намного больше улочек в южной части города, чем всяких музеев, которые там находились (прим. пер. — в южной части Чикаго находится район гетто).

— А я сам родом из штата Пенсильвания, — продолжил он, даже и не подумав заткнуться. — Из города Питтсбург. Мой отец работал на большую компанию по грузоперевозкам.

Я полностью продолжал игнорировать его.

— Мама большую часть своей жизни была домохозяйкой, но она так много помогала в школах. Обучала детей и занимала пост в родительском комитете — ну, ты же знаешь, — продажа домашней выпечки и еще много чего.

Я чувствовал, как напряжение полностью сковало мою спину и затем перешло на плечи, с каждым следующим словом, что вылетало из его рта. У меня было ощущение, что мой разум кружился в неумолимом водовороте образов, пока пытался представить ту жизнь, что была у него, и воспроизвести образ женщины, что произвела меня на свет, но так и не стала моей матерью. Но, к сожалению, я не мог найти ничего на задворках своей памяти.

— Твои родные до сих пор живут в Чикаго?

— Нет, — рыкнул я, стиснув зубы в надежде, что он не станет дальше расспрашивать про мою семью.

— Так, где твоя семья проживает сейчас?

Ну, естественно, он задал этот вопрос.

Ублюдок.

— У меня нет семьи, — отчеканил я.

— Оу, бл*дь… прости. — Он почесал голову и сделал еще глоток своего напитка. — Что с ними произошло?

— Не знаю, и мне пох*й, понимаешь? — рявкнул я, больше не в силах терпеть его доставучие вопросы. Сжал щипцами один из стейков и перевернул его на вторую сторону. — Давай сменим тему.

После нескольких мгновений молчания я надеялся, что он покинет балкон и присоединится к девочкам, но удача точно сегодня покинула меня.

— Ты собираешься покупать еще одну лодку?

— Не припомню, чтобы у меня когда-либо была лодка, — отрывисто бросил я.

— Оу, а я думал, та лодка была твоей.

— Это была трехмачтовая шхуна, — ответил я ядовито, — корабль, но никак не лодка.

— Прости, я не так много знаю о лодках.

Бл*дь.

— Так ты собираешься покупать новую?

— Нет.

— Почему нет?

Я выдохнул и повернулся, чтобы впиться в него разъяренным взглядом.

— Может потому что, бл*дь, я живу сейчас здесь?! — я прорычал, перед тем как сосредоточиться на подгорающем мясе.

Я прекрасно понимал, что он лишь хотел быть милым и поддержать наш разговор, но не был заинтересован, поэтому пошел он в задницу. Мне было нечего ему рассказать, и я был абсолютно уверен, что не собирался обнажать перед ним душу и рассказывать историю своей жизни, потому что это только привело бы к его смерти.

Я покачал головой, чтобы немного очистить ее от кровожадных мыслей, которые рождались в ней. Сосредоточившись на еде, я делал все это, пока Ник предпринимал бесплодные попытки завести разговор. Когда мы вошли внутрь, я продолжал держаться, невзирая на непрекращающееся бормотание Линдсей о туфлях и бесконечные косые взгляды Рейн на меня, когда кто-то из них делал свой глоток вина.

Рейн полностью проигнорировала бокал вина, который ей налила Линдсей, и вместо этого пила воду.

Это только разозлило меня еще больше. Я не хотел, чтобы она отказывала себе в удовольствии выпить бокал вина только потому, что у меня были проблемы с алкоголем. Это были мои проблемы, не ее.