ГЛАВА 2
Первым делом утром мы с Энди отправились в закусочную Далтонов позавтракать. Отец Энди, Ларри, сидел в угловой кабинке и беседовал с парой туристов. Он быстро извинился, когда мы вошли, и подошёл к нам.
— Эмми! — Ларри тепло обнял меня, и я улыбнулась в его мягкую рубашку на пуговицах. — Давно не виделись, дорогая. Как у тебя дела?
— Отлично, — улыбнулась я, высвобождаясь из его тёплых объятий. — И через несколько недель тебя снова будет тошнить от меня.
— Никогда, — засмеялся он, качая головой. — Будет здорово, если все соберутся дома.
— Джексон ещё не пришёл? — спросил Энди, обрывая отца.
— Нет. Его смена начинается через пол часа. Я следил за грилем. На кухне есть немного сосисок и яиц, давайте я вам принесу.
— Мы сами, Ларри, — ответила я, хватая Энди за руку. — Возвращайся к своему собственному завтраку. Мы справимся.
Мы с Энди зашли за стойку, а Ларри вернулся на своё место в угловой кабинке. Закусочная была мне так же знакома, как мой собственный дом. Большую часть своей жизни я ела под этой крышей. И зарабатывала дополнительные деньги после школы и по выходным в подростковом возрасте, работая за кассовым аппаратом и обслуживая столики.
— Вот. Давай тебя покормим, — пробормотала я, накладывая горку солнечно-жёлтых яиц на тарелку Энди.
Парень занялся тем, что складывал на мою тарелку сосиски.
— И тебя. У нас будет напряжённый день.
Кивнув, я взяла меньшую порцию яичницы и схватила из буфета печенье, когда проходила мимо. Я последовала за Энди, чтобы позавтракать, сидя на двух блестящих красных табуретках перед стойкой.
— Итак. Какой у нас план? — спросила я, поворачивая своё сиденье из стороны в сторону.
— Я подумал, что мы могли бы начать с пробежки по пляжу.
Кивнув, откусила от своей еды. Мы начали бегать в старших классах, и с тех пор я старалась сделать это частью своей рутины. Переезд во Флориду заставил меня лучше осознать важность поддержания хорошей физической формы. Топы и шорты не давали поблажек, как громоздкая одежда, под которой я пряталась, когда жила дома. Приложив усилия, я была тверда в нужных местах и мягка там, где должна была быть. Не мускулистая, а скорее подтянутая. И усердно работала над этой формой.
— Звучит здорово, — улыбнулась я. — А потом что?
— Потом на обратном пути заскочим в магазин и купим кое-что, чтобы отремонтировать наш домик на дереве.
— Ты серьёзно говорил об этом? — спросила я, приподняв брови.
— Абсолютно, — кивнул Энди. — Я ожидаю, по крайней мере одну ночёвку там, наверху, до того, как закончатся наши каникулы. Обещай мне.
— Хорошо — засмеялась я. — Обещаю.
Шлёпая ногами по плотно утрамбованному песку, я глубоко вдохнула солёный воздух и улыбнулась. Пляжи Флориды были прекрасны, но ничто не могло сравниться со спокойным достоинством Северо-Западного побережья. Мир вокруг нас был погружен в серость. Не унылость или удручающая полутень, скорее чистота, спокойствие и свежесть. Я слышала тихое жужжание музыки, доносившееся из наушников Энди, бежавшего рядом со мной. Мне стало интересно, что он может слушать. Парень всегда подсаживал меня на самую крутую новую музыку. Я улыбнулась воспоминаниям. Музыка всегда была увлечением Энди. В то время как его старший брат занимался спортом и посещал всевозможные клубы после школы, Энди предпочитал оставаться дома со своей музыкой. У него был талант, которого я никогда не встречала ни у одного другого человека. Казалось, парень мог играть почти на каждом инструменте, который брал в руки. В наши подростковые годы он провёл много времени, сочиняя, записывая и играя музыку. Энди никогда не мечтал стать рок-звездой или каким-нибудь блестящим автором песен. Он делал это, потому что ему это нравилось. И я была его самым большим поклонником.
Это не означает, что у Энди было мало друзей. Его от природы весёлый нрав и широкая улыбка сделали его довольно популярным в школе. Вместо того чтобы застрять в какой-либо статусной группе или компании, Энди дружил со всеми.
Но никто не знал его так, как я.
Слабые звуки его музыки плыли в воздухе между нами, и я улыбнулась, в то время как мои мысли ускользнули в другой день на этом самом пляже.
— Давай, Энди! Просто сыграй что-нибудь, что я знаю, — заскулила я, откидываясь на одеяло.
— Например, что? То дерьмо, которое ты слушаешь по MTV? Ни за что.
— Эй. Следи за своим языком, или я скажу маме, что ты ругаешься! — Самюэль встал с того места, где сидел на песке рядом с нами, и угрюмо отряхнул штаны сзади.
Я смотрела, как он спускается к воде. Энди продолжал пытаться подобрать аккорды песни «Битлз».
Самюэль получил водительские права в том году и был раздражён, потому что родители заставили его отвезти нас двоих на пляж. Энди любил бренчать на гитаре на песке, в то время как я любила делать все, что угодно, если это означало, что я могла проводить время с Самюэлем.
Но в тот день старший брат Энди вёл себя не очень весело.
— Отлично. Пока ты разберёшься с тем, чтобы ты там ни делал, — я пошевелила пальцами в направлении его гитары, — я пойду прогуляюсь.
— Хочешь компанию?
— Нет. Играй. Я скоро вернусь.
Я поплелась к линии деревьев, а Энди тихо бренчал у меня за спиной. Преодолев небольшое расстояние через окружающий лес, можно было попасть на другой каменистый пляж. Пройдя по знакомой тропинке, я наткнулась на большую скалу, куда забралась, чтобы посидеть, спокойно наблюдая за бурыми пеликанами, ловящими рыбу в воде подо мной. Это было почти гипнотически — наблюдать, как большие птицы подпрыгивают и ныряют во вздымающиеся волны. Я расслаблялась там, на камне, пока крошечный краб не пробежал возле моей лодыжки, напугав меня. Как только я почувствовала, что начинаю скользить вниз, тут же ощутила сильные руки, которые обхватили меня за талию и удержали от падения головой вперёд в солёную воду.
— Полегче, Эмилия. — Я услышала голос Самюэля и почувствовала его дыхание у себя на затылке. Парень обхватил меня и потянул в более безопасное положение, пока я практически не оказалась у него на коленях. — Салли убьёт меня, если ты снова поранишься.
— Не смейся надо мной, — пробормотала я.
Я была очень чувствительна к своему досадному отсутствию грации. Самюэль, к сожалению, был свидетелем слишком многих моих падений и несчастных случаев.
Самюэль опустил руки и откинулся назад.
— Я не смеюсь. Ты же не виновата в своей неуклюжести. У тебя такие длинные, худые ноги, что ты просто как бы... спотыкаешься, как детёныш жирафа или что-то в этом роде.
— Как скажешь, — отмахнулась я, закатив глаза.
Если честно я даже не заметила, что парень последовал за мной с пляжа, но была рада этому.
— Пошли, — он кивнул головой назад в сторону леса. — Давай вернёмся к Энди. Уже поздно.
Я тихо последовала за Самюэлем, когда он повёл меня через лес. Парень, вероятно, догадался, что я злюсь за то, что он назвал меня жирафом, и решил молчать до конца нашей прогулки.
Энди сидел на одеяле, бренча на гитаре и напевая себе под нос, как и тогда, когда я уходила. Я подвинулась, чтобы сесть с одной стороны от него, а Самюэль сел с другой.
— Есть время ещё на одну? — спросил Энди у Самюэля.
Его старший брат кивнул и уставился на море перед нами.
— Ничего старого, — заскулила я.
— Ты не разбираешься в хорошей музыке, — упрекнул Энди.
— Мне нравятся «Битлз», — подбодрил Самюэль своего брата. — Можешь сыграть «В моей жизни»?
Энди кивнул и потратил пару минут на выяснение аккордов и нот песни, предложенной Самюэлем. Я легла на спину и уставилась в тяжёлое серое небо, заложив руки за голову. Когда Энди начал играть песню, я улыбнулась, узнав её. Их мама часто слушала её на старом проигрывателе в гостиной.
А затем раздался звук, который я не узнала, тёплый тенор начал подпевать тихому бренчанию. Самюэль пел, в то время как его брат играл на гитаре.
Я лежала тихо, не желая прерывать столь прекрасный момент. Два мальчика, которых я любила больше всего на свете, творили вокруг нас волшебство. Я была уверена, что всегда буду помнить звук голоса Самюэля в океанском ветре, поющего о воспоминаниях о друзьях и возлюбленных и об особых местах, таких как наш участок пляжа. И в небе над головой я увидела тот же цвет, что и в краях бурно-голубых глаз Энди.
Когда песня закончилась, я посмотрела на Энди, и мы улыбнулись друг другу.
— Кто знал, что ты умеешь петь? — подразнил он брата.
— Ты самый музыкальный в семье, — Самюэль пожал плечами и посмотрел вниз, втыкая палку в песок между согнутыми коленями, выглядя смущённым.
— Я мог бы научить тебя играть, — предложил Энди, толкая край своей гитары к Самюэлю.
— В другой раз, — сказал Самюэль. — Уже поздно, и я устал нянчиться с детьми. Давайте отвезём вас двоих домой, чтобы я мог пойти потусоваться со своими друзьями.
Я похлопала Энди по руке, привлекая его внимание, когда пришло время повернуть обратно. Мы приближались к скоплению скал, которые использовали в качестве ориентира. Парень улыбнулся мне, и мы побежали обратно по пляжу к стоянке, где он оставил свою машину.
— Вот, — сказал Энди, бросая мне чистую футболку из сумки на заднем сиденье. — Иначе в машине будет мерзко вонять потом.
— В чём разница? — спросила я, натягивая его большую футболку через голову, чтобы прикрыть топ. — Твоя машина уже пахнет задницей и «Читос».
— Свежей хвоей, задницей и «Читос», — проворчал Энди, щёлкая тыльной стороной среднего пальца по освежителю воздуха в виде ёлочки из зелёного фетра, висящей на зеркале заднего вида.
Мы оба смеялись, пока она вращалась на своей ярко-зелёной верёвочке.
В большом похожем на склад магазине товаров для дома, мы с Энди расстались. Он отправился на поиски ступенек размером два на четыре, а я за краской и другими вещами, которые оживили бы старый домик на дереве.
— Ты взял гвозди? — спросила я, когда мой друг наконец присоединился ко мне в очереди на выписку.