Повинуясь инстинкту, я протянула руку и осторожно коснулась его затылка, куда я его ударила, и между нами возникла искра электрического напряжения. Он вздрогнул, когда мои кончики пальцев скользнули по шишке.

— Да, она всё ещё там, — сказал он с гримасой. — В следующий раз, когда ты захочешь ударить меня по голове, почему бы тебе не выбрать что-нибудь более хрупкое и немного более дешёвое?

Я отмахнулась от него, пытаясь вложить все свои коммуникативные навыки в этот единственный древний жест. Он просто снова рассмеялся, накрывая меня мягким одеялом.

— Спи, детка, — сказал он, и я поняла, что это была первая искренняя ласка, которую он использовал.

Я решила поспать.

ВВЕРХ, ВВЕРХ, ВВЕРХ В ЛЕДЯНУЮ ТЬМУ взмыл Метатрон, его лицо превратилось в маску, а сердце — в камень. Он потерпел неудачу. Никогда в своей жизни ему не удавалось выполнить поставленную перед ним задачу, будь то его собственное изобретение или приказ Уриэля, за единственным исключением убийства Азазеля. Ему не раз, а дважды не удавалось убить провидицу. Он не смог избавить Источник от её потомства, и, в конце концов, он даже не смог уничтожить Каина, человека меньше, чем был он. Ледяной воздух остановил кровотечение из раны на его шее, и он знал, что как только он доберётся до Уриэля, его либо примут, либо отправят в небытие. Меньшего он не заслуживал. Он подвёл себя и подвёл Уриэля.

Он возвращался в загробную жизнь с информацией, которую он мог бы свободно предоставить, независимо от того, заберёт его Уриэль обратно или нет. Он не был изгнан с небес, он просто был убит в бою и оставлен позади. Уриэль был бы недоволен тем, что он не вернулся раньше, но он всегда мог сказать, что надеялся собрать информацию, чтобы свергнуть Падших.

Если бы Уриэль позволил ему остаться, позволил ему снова возглавить армии, он осмелился бы спросить об Источнике. Во всём этом она была безупречна, и Уриэль мог быть склонен к великодушию. Если нет...

Это должно было быть решено позже. Сначала он должен был пробиться обратно в тёмную, небесную славу загробной жизни. Он просто надеялся, что Уриэль был в хорошем настроении.