В центре городской площади, разрушающейся на глазах, на свернутом в кольца хвосте сидела змея. Ее голова и шея плавно раскачивались в лишь ей одной слышном ритме. Она наблюдала за тем, как нефилимы повернулись в сторону столицы, кишащей своими крошечными паразитирующими жителями. Змея знала все о паразитах. Если бы кто-нибудь из орущих в панике людей обратил на нее внимание, они бы заметили, как голова змеи приняла странные человеческие очертания, с лицом маленькой девочки. Лицо улыбнулось и растаяло в кишащей массе синеватых червей, за доли секунды вновь приняв змеиный образ. Удовлетворившись, она уползла в толпу для сбора детального отчета своему хозяину.

Единственное существо способное теоретически предотвратить катастрофу в Утваре, прибыло слишком поздно. Гоблинша прорезала небо над зоной отчуждения, вылетев из-за облаков без типичного звукового удара, сопровождавшего полеты обычных обзоросфер. Гоблины пилоты, назначенные на обзорную службу Иззетскими лордами-магами, традиционно наслаждались этим звуком, который чаще обычного являлся предшественником особенно зрелищных смертей.

Эта гоблинша не так давно была свидетельницей достаточного числа взрывов, из-за чего панорама разрушающейся Утвары была для нее непростым испытанием. Особенно ранящим для нее был вид кипящего шрама на месте, где стоял Котел, который еще совсем недавно питал небольшое, быстро растущее поселение водой и энергией.

Она возвращалась со встречи с гилдмастером, драконом Нив-Миззетом. Дракон назначил ее главой проекта Котел, и, не взирая на его разрушенное состояние, у гоблинши уже были планы, в успехе которых она не сомневалась. Теперь ее шансы возглавить собственный исследовательский корпус растаяли, как туман, а вновь обретенный дом рушился под ногами и щупальцами чудовищ, о которых гоблинша знала не понаслышке. Еще несколько недель назад она была простым Иззетским курьером и провела много времени с дикими Груулами, населявшими Остов. Она едва не погибла от нападения нефилимов.

Тогда они были меньше.

Пилот обзоросферы нажала на гладкие, тускло сияющие, прозрачные камни на приборной панели, и вмонтированный в панель кристалл загудел. Сверкающая, зеркальная поверхность смотровой панели материализовалась в воздухе над кристаллом и практически моментально отразила черты лысой женщины не старше сотни лет. На лбу у нее была нанесена татуировка в виде гильдийной эмблемы Иззет, и ее равнодушное лицо нахмурилось, когда она увидела, кто ее вызывал.

- Это... - гоблинша нервно сглотнула. Ее титул все еще казался ей слишком грандиозным в собственных устах. Новые, данные ей драконом слоги имени, все еще казались ей чужими. - Это Старший Инженер Криксизикс, - произнесла гоблинша. - Я запрашиваю помощь Корпуса Экстренного Противодействия. В зоне отчуждения Утвары катастрофа, вышедшая из-под контроля с угрозой более широкого распространения.

- Гоблинша, где твой лорд-маг? - спросила женщина. – Кто тебе разрешил использовать экстренную связь для пустяковых...

 - Это не пустяки, - сказала Криксизикс так спокойно, как только могла. - Это весьма серьезно. И, возможно, Вы меня не расслышали. Это Старший Инженер Криксизикс. Вы немедленно вышлите команду противодействия в зону отчуждения Утвары. Вы меня поняли?

Криксизикс заставила себя воздержаться от грубости, не считая самодовольной ухмылки, при виде того, как изменилось лицо диспетчера экстренной связи, когда та, наконец, разглядела эмблему Огненного Разума, ярко светящуюся под подбородком Криксизикс.

- Слушаюсь, - сказала диспетчер. - Так точно. Насколько большая команда Вам требуется?

Гоблинша еще раз выглянула из кабины обзоросферы и запоздало активировала с полдюжины небольших записывающих шаров, перед тем как ответить, - Большая, - сказала она, - и передайте им, чтобы взяли с собой большие огневые жезлы. Эти чудовища могут, прошу прощения за дерзость, ударить по кошельку Великого Дракона.

- Вы уверены, что этот инцидент был вызван действиями гильдии Иззет? - спросила диспетчер. - Звучит так, будто это больше относится к сфере влияния Симик. Гигантские чудовища, это их...

- Это очевидно, как татуировка у Вас на лбу, мадам, - сказала Криксизикс. - Они сожрали остатки проекта Зомажа Хока. Результаты того, о чем многие говорили, но никогда не пытались осуществить из-за опасений обвинения в ереси. - Что было вежливым способом сказать о том, что первый и последний лорд-маг, предложивший Нив-Миззету пожертвовать хоть чешуйку от его кроваво красной кожи на пропитание кого-либо, или чего-либо, был испепелен на месте.

- Мобилизация и заброс команды займет пару часов, - сказала диспетчер.

- Пару часов? - переспросила гоблинша. - Это же экстренный вызов!

- В таком случае, Старший Инженер, - ответила женщина, - я предлагаю Вам сделать все, что в Ваших силах до нашего прибытия. - Зеркальная панель блеснула и исчезла.

- В моих силах, - пробормотала Крикс, переводя огненные двигатели в режим торможения, перемещая их по диаметру обзоросферы, чтобы не перелететь территорию Утвары. Что она могла сделать? На самом деле, она с большой натяжкой могла зваться инженером, не говоря уже о старшем. Ее звание было дано ей авансом. А инженер не был батальоном ангелов или хотя бы ордой Груулов, необходимых для того, чтобы остановить хаос, вызванный нефилимами в Утваре. Зоне отчуждения снова требовалось отчуждение для очередного восстановления.

Огненный Разум коснулся ее, когда Великий Дракон даровал ей звание и гильдийный титул. Данное однажды, это касание никогда уже ее не покинет. Даже на этом расстоянии, Криксизикс отчетливо ощущала дыхание Огненного Разума. Сконцентрировавшись, гоблинша смогла бы услышать раскатистое эхо мыслей Великого Дракона в его глубоком, бессонном забытьи. Она слышала, что церковники жизни называли Огненный Разум родственной формой их собственной "песни".  Криксизикс не знала, было ли это правдой, но она точно знала, что то чувство, когда ты всецело отдаешься власти дракона, ничего общего не имело с Селезнийской песней. Это был прямой, опасный контакт с интеллектом и волей, заставляющих даже самого могущественного лорда-мага, не говоря уже о новоиспеченном старшем инженере, чувствовать себя ничтожным и подобострастным.

И все же, эта связь была дана гоблинше не случайно. Технически, у нее было право воззвать к его помощи. Дракон не обязан был откликаться на ее зов, но его личная заинтересованность, безусловно, могла его пробудить.