Да.

Все это чертовски сексуально.

Но, подождите.

Он не сделал типичного поступка Того Самого Парня, который стал бы самым сексуальным на сегодняшний день. И когда я выхожу из своего посторгазмического кайфа, то обнаруживаю, что выжидающе смотрю на него. Ожидая, предвкушая то, что произойдет дальше. То, чего так и не происходит.

Он застегивает молнию на моих штанах. Целует меня в плечо. Сжимает член через штаны и стонет. Наши глаза встречаются, и он моргает несколько раз, прежде чем наклониться ко мне, вглядываясь в мое лицо.

— У тебя приступ?

— Что? Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Потому что ты смотришь на меня безумным взглядом. Даже не моргаешь.

— Может, я кое-чего жду...

Пытаюсь выглядеть обуреваемой страстью. Хлопаю ресницами. Что только еще больше сбивает его с толку. Он анализирует каждую черту моего лица. Ищет подсказку. Приходит к выводу, что все понял, и ухмыляется. Но еще до того, как он открывает рот, я знаю, что он ни хрена не понял.

— Не волнуйся, детка. Ты получишь это «кое-что» и многое другое. Но я не буду трахать тебя на заднем сиденье машины. На то, что я планирую с тобой сделать, уйдет гораздо больше времени, чем десять минут.

Бла-бла.

Бла-бла.

Бла-бла.

— Я жду не этого, — невозмутимо заявляю я.

Его брови взлетают до линии роста волос, и он смеется.

— Не сдерживайся, красавица. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.

— Речь не о моих чувствах. Речь о том, чего я хочу. — Я застегиваю брюки, скрещиваю ноги и отворачиваюсь к окну, чтобы не смотреть на него. — Иногда ты настоящий отстой в том, чтобы быть Тем Самым Парнем.

Он проводит большим пальцем по моей челюсти — тем самым большим пальцем, который должен пососать, закрыв глаза и издав гортанный стон, потому что вкус моей влаги вызывает некое непреодолимое, первобытное желание заявить на меня права.

Он берет меня за подбородок и поворачивает к себе лицом. Конечно, моя обида его забавляет, и на его лице эта глупая ухмылка.

— Что?

— Что... что?

— Чего ты хочешь, Пенелопа?

— Сейчас это не важно, Джейк. Ты уже все испортил.

Он наклоняется ко мне. Целует верхнюю губу. Нижнюю. Мой подбородок все еще между его пальцами, которые теперь так близко к его рту...

— Скажи мне. Что за поступок Того Самого Парня я испортил на этот раз?

— Понимаю, ты считаешь это смешным, но если ты когда-нибудь хочешь научиться, тебе нужно это знать.

Я отстраняюсь и увеличиваю небольшое расстояние между нами. Его веселье только растет. Он едва может сдержать улыбку, пытаясь выглядеть серьезным, поднимает руки в знак поражения и откидывается на спинку сиденья.

— Пожалуйста. Просвети меня.

Я не теряю времени даром.

— В каждом любовном романе, всегда после того, как герой, он же Тот Самый Парень, хорошенько поработает пальцами на заднем сиденье автомобиля, он совершает поступок, от которого трусики героини вспыхивают. Это вновь разжигает чувства, так что, придя в себя после первого оргазма, она уже в предвкушении следующего.

Он больше не борется с улыбкой.

— Так что же я сделал не так?

— Ты вытащил руку из моих штанов и вытер пальцы о свои брюки, будто они в конденсате от стакана с водой, а не в сладком, греховном, невинно сексуальном криптонитовом меде, который источает моя вагина.

Глядя на меня, он качает головой.

— Эта чушь, что ты несешь.

— Чушь, которую ты не делаешь, — парирую я.

— Агу. И что именно я должен был сделать, Пенелопа? Ну, со всем этим твоим сладким медом?

— Облизать свои пальцы. Зарычать. Сказать что-нибудь собственническое и непристойное.

— Облизать пальцы?

— Да. Чтобы попробовать меня на вкус. Потому что ты просто ничего не можешь с собой поделать.

В его голосе слышится рычание.

— Зачем довольствоваться только пальцами?

Он сдвигается. Хватает меня под колени. Разворачивает к себе лицом. Тянет на себя. Приподнимает мои бедра и опрокидывает меня на спину. Я приземляюсь с резким «ох». Затем Джейк расстегивает молнию на моих штанах. Рывком спускает их до коленей. Наклоняется и облизывает мою щелку по всей длине. Поверх шелковых трусиков. И почему-то это ощущается лучше, чем, если бы я была совершенно голой.

— Ч-что ты делаешь?

Бросаю взгляд на затемненное стекло, отгораживающее нас от Росса. Смотрю в окно на проплывающие мимо здания, гадая, как близко мы от квартиры Джейка. И, наконец, на него, между моих ног. Он нависает надо мной. Щетина на его подбородке щекочет меня сквозь тонкий материал нижнего белья.

— Даю тебе то, чего ты хочешь.

Я качаю головой. С трудом сглатываю. Вспоминаю, как дышать. И чертовски надеюсь, что сквозь мое грохочущее сердцебиение меня услышат.

— Т-ты же сказал, что времени недостаточно. Помнишь? Примерно две секунды назад. Времени не хватит. Так ты сказал.

— Для этого времени достаточно.

— Но я просто хотела, чтобы ты облизал свои пальцы.

— Прости, детка. — Он ведет носом по моим трусикам и вдыхает. Я чуть не умираю. — Как ты и сказала...

Он делает эту гребаную драматическую паузу и подмигивает, и я боюсь, что то, что он сейчас скажет, может прикончить меня навсегда.

— Я просто ничего не могу с собой поделать.

И... я мертва.