Глава 20

Уитни

Я не лгала Питеру, сказав ему, что больна. Меня рвало почти каждое утро с тех пор, как мои родители приезжали в гости. У меня болит голова, меня постоянно тошнит. Не говоря уже о том, что за последние пару недель я почти не ела, и каждый раз, когда я это делаю, еда просто возвращается обратно.

Опять же, я предполагаю, что это похоже на депрессию. Всё, чего я хочу, это спать. У меня включён Нетфликс, но я понятия не имею, что я на самом деле смотрела потому что, то появляюсь, то исчезаю из полусознательного состояния сознания. У меня хватило сил принять душ всего несколько раз, и я уверена, что от меня ужасно пахнет. Сегодня утром, увидев своё бледное отражение в зеркале, вдруг подняло свою уродливую голову щемящее подозрение.

Мы с Питером занимались любовью каждый день, иногда даже несколько раз в день, и мы не были так осторожны, как должны были. Мы использовали защиту, но иногда всё накалялось так быстро, что мы несколько раз оступались. Что, если тошнота и усталость вызваны другой жизнью, растущей во мне?

Теперь пришло время узнать. Дрожащими пальцами достаю розовую коробочку из бумажного пакета. Я прочитала инструкцию на коробке, и это так же просто, как утверждает реклама. Просто пописай на палочку и подожди. Делаю всё по инструкции и жду положенное время. Мои нервы напряжены, а сердце колотится. Не говоря уже о том, что у меня болит голова.

Когда приходит время, я беру пластиковый индикатор и вижу результат: беременна. У меня будет ребёнок от Питера.

Кровь приливает к моей голове, когда я хватаюсь за стойку в ванной, пытаясь смириться с этим новым знанием. Ребёнок! Ребёнок, рождённый моей любовью к Питеру и страстью, которую мы испытывали вместе. Внезапно я знаю, чего хочу. Я хочу этого ребёнка. Я хочу научить её или его печь. Я хочу пойти в Центральный парк и зоопарк Бронкса с коляской. Не знаю, что я скажу Питеру, но этот ребёнок будет любим, несмотря ни на что.

Внезапно в мою дверь стучат, и я не могу представить, кто это может быть. Я не шумела и не ожидаю никаких поставок.

— Не та дверь, — кричу я, полагая, что посетитель ищет одного из моих соседей. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, чтобы созерцать это чудо, даже если оно страшное и подавляющее.

— Уитни, открой чёртову дверь! — гремит глубокий голос.

Я замираю. О, чёрт, это Питер. Я так не готова встретиться с ним лицом к лицу.

— Уитни, если речь идёт о пекарне, я дам тебе сто тысяч долларов, чтобы она оставалась на плаву. Впусти меня. Я просто хочу поговорить с тобой, — зовёт он.

Я слышу, как в коридоре распахивается дверь.

— Я помогу в пекарне за сотню тысяч, — добровольно предлагает мой сосед Тревор. Я ненавижу этого парня и его грязные манеры. Подойдя к входной двери, я распахиваю её и втягиваю Питера внутрь, прежде чем его ограбят.

— Как ты попал в здание? — требую я, обвиняюще повышая голос. Моё лицо в пятнах, я в паре старых спортивных штанов, которые не стирала неделю, а мои волосы напоминают крысиное гнездо. Ну что ж. Вот что он получает.

— Я постучал в окно первого этажа и показал стодолларовую купюру. Твой сосед снизу не постеснялся меня впустить, — пожимает он плечами, как будто в этом нет ничего страшного.

— Господи, Питер, тебя ограбят. Это не Трайбек (Микрорайон Нью-Йорка). Это Адская Кухня! И здесь небезопасно!

Он просто снова пожимает плечами, выглядя, как всегда, безбожно красивым. Его чёрные волосы убраны назад, а эти кобальтовые глаза кажутся ещё более голубыми в тусклом свете моей квартиры.

— Мне всё равно. Я не мог позволить тебе вычеркнуть меня из своей жизни без боя. Что происходит, Уитни? Я думал, что всё идёт так хорошо между нами. Я скучаю по тебе, дорогая, но ты ужасно выглядишь. Ты действительно настолько больна? Почему ты не позволишь мне помочь тебе?

Мой кот-предатель вьётся у ног Питера, а я трясусь от смеси ярости и печали. Почему он должен быть таким неотразимым? Он только что снова назвал меня «милая»? Моё сердце разрывается, даже когда я начинаю свою тираду.

— Питер, я не могу быть временной заменой, пока ты не вернёшься к своей обычной жизни.

— Ты не можешь быть кем? — спрашивает он, наморщив лоб. — Я не понимаю.

Я делаю глубокий вдох.

— Заменой. Ну, ты знаешь, кем-то, кто держит место под названием «девушка» занятым, пока не появится стоящая внимания.

Он выглядит совершенно сбитым с толку.

— Откуда ты взяла такую нелепую идею? Ты никакая не замена. Кто тебе это сказал?

Я качаю головой.

— Питер, я никогда не смогу стать такой, как эти светские львицы и супермодели.

Он стреляет в меня кривым взглядом.

— Конечно, не сможешь. В тебе нет ничего мелочного или поверхностного, дорогая. Ты добрая, тёплая, сексуальная, красивая и многое другое, и именно поэтому я люблю тебя. Я ненавижу всех этих девушек. Я хочу только тебя, Уитни.

В ушах звенит, как будто я стою на дне бассейна и смотрю вверх. Питер смотрит на меня сверху-вниз, продолжая что-то говорить, но я не слышу. Он только что сказал, что любит меня?

Внезапно волна тошноты захлёстывает меня, и я бегу в ванную, прежде чем яростно выплеснуть ограниченное содержимое моего желудка. Это ужасно. Слюни текут из уголков моего рта, когда я вздрагиваю, и маленькие брызги завтрака падают на белую фарфоровую поверхность. Я чувствую, как Питер собирает мои волосы сзади, убирая их от моего лица, а моё тело снова содрогается, чтобы убедиться, что во мне ничего не осталось.

Когда я снова выпрямляюсь, он прислоняется к двери, его мускулистые руки скрещены на широкой груди. Выражение его лица бесстрастно.

— Ты беременна, — прямо говорит он.

Я ничего не говорю, потому что тест всё ещё лежит на бортике ванны. Чёрт, я совсем забыла. Теперь уже поздно скрывать это от него.

Я хватаю свою зубную щётку, чтобы убрать кислый привкус изо рта, пока он просто прислоняется к дверному косяку моей ванной размером со спичечный коробок, наблюдая за мной.

— Ты собиралась мне рассказать? — спрашивает он странно спокойным голосом.

Я поворачиваюсь к нему.

— Я только что узнала. В конце концов, я бы сказал тебе, но хочу, чтобы ты знал: ты ни в коем случае не должен чувствовать себя обязанным. Я знаю, что ты не подписывался на семью, когда решил посмотреть шоу девушек с веб-камерой. Это была случайность, а несчастные случаи иногда происходят. Я большая девочка, и я могу позаботиться об этом.

Он поворачивает меня лицом к себе, кладёт руки мне на плечи и смотрит на меня своими голубыми, как океан, глазами. На лице у него небольшая щетина, но угольно-чёрные волны его волос блестят, а мышцы выглядят более подтянутыми, чем когда-либо. Боже, почему он должен быть таким красивым даже сейчас?

— Уитни, ты думаешь про аборт? Что, чёрт возьми, означает «позаботиться об этом»?

Я бледнею, и моя рука бессознательно ползёт к животу, словно защищая ребёнка внутри.

— Нет, конечно нет, — быстро отвечаю я. — Я бы никогда этого не сделала. Я хочу этого ребёнка, но не хочу, чтобы ты чувствовал себя в ловушке. Этого никто не ожидал, и я не хочу, чтобы ты думал… Я не знаю, что типа из-за этого ты должен быть папой.

Выражение его лица становится неистовым.

— Ты действительно так обо мне думаешь?

Я чувствую опасность.

— Я не уверена, Питер. Я имею в виду, это не то, что ты ожидал, когда смотрел моё первое веб-шоу. Это также не то, чего я ожидала, но теперь мы здесь. Кроме того, я знаю, что ты миллиардер-плейбой, и я не хочу менять твой стиль.

Теперь он буквально немного трясёт меня, моя голова качается на плечах.

— Менять мой стиль? Так ты описываешь отцовство? Что, чёрт возьми, с тобой не так, Уит? Серьёзно, что?

Я немного дрожу, и моё лицо бледнеет.

— Я просто хочу поступить правильно, Питер. Беременность неожиданная, но я готова быть матерью-одиночкой. Я выживу. Ты сам сказал, что я дерзкая, независимая и находчивая. Я использую эти навыки, чтобы сделать это!

Он так зол, что отпускает меня и выходит из ванной. Но затем он оборачивается, и его лицо представляет собой маску разочарования и гнева.

— Уитни, я правда не понимаю. Как ты можешь думать, что я могу ощущать что-то, кроме восторга по этому поводу? Я без памяти влюблён в тебя и хочу, чтобы ты вернулась домой. Какого чёрта?

Я смотрю на него ошеломлённо.

— Прости что?

Он проводит рукой по лицу, как будто дошёл до предела.

— Я влюблён в тебя, разве ты не слышала? Я хочу тебя. Я хочу этого ребёнка, и вся твоя чушь — это просто чушь. Вернись со мной в пентхаус. Сейчас.

Моё тело дрожит, когда я стою и смотрю на этого красивого мужчину. Реальны ли его слова? Но эти голубые глаза снова встречаются с моими, и они такие убедительные.

— Уитни, я сказал немедленно.

С этими словами я падаю в его объятия и ломаюсь. Я хочу домой. Я хочу быть с ним навсегда. Он крепко держит меня и позволяет выплеснуть все эмоции, которые сдерживались последние две недели.

— Уит, я не могу поверить, что ты думаешь обо мне такие вещи, — произносит Питер, потирая мои плечи.

Я только сильнее рыдаю.

— Я не знаю. Беременность была настолько неожиданной, я узнала только сегодня, и… я просто не знаю, — бессвязно всхлипываю я.

Он прижимается губами к моему лбу, а затем отступает, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Что Уит, чего ты не знаешь? Я тебя люблю. Я люблю тебя уже какое-то время и показываю это на каждом шагу. Разве это для тебя не заметно, даже без моего признания?

Я смотрю на него, мои глаза полны слёз.

— Наверное, я была слишком не уверена в себе. Я не знаю. Приходили мои родители и фактически назвали меня шлюхой после того, как я рассказала им о тебе.

Это оживляет Питера.

— Что они сказали?

Сразу пробую объяснить.

— Мейв и Дональд — хорошие люди. Они не осуждают, просто я отправляла им часть денег, которые ты мне давал, и они поняли, что это не от работы моего магазина. Они спорили со мной, и я призналась, что мы познакомились через этот вебкам-сайт. Прости! Это было так неожиданно, и я должна была солгать. Я должна была что-то придумать о том, как мы встретились, но слова сами собой вырвались наружу.