Глава двадцать четвертая

Одна

Леди Талия пробормотала слова утешения, уводя Эолин от Акмаэля.

Мага не сопротивлялась, опустошенная страданием. Когда Талия вывела ее из комнаты, маги, словно живая пелена, окружили ее мужа, распевая мрачные заклинания. Они зажгли свечи из ежевики и зимнего шалфея. Вскоре они начнут готовить его тело к последним обрядам.

Не обращая внимания на осанку или достоинство, Эолин оперлась на Талию в поисках поддержки. Ноги дрожали под ней. Лица людей расплывались, когда они проходили. Талия повела Эолин не в Восточную Башню, а в ее настоящие покои, расположенные недалеко от покоев Акмаэля. Там служители Эолин раскромсали одежду, обработали ей раны и набрали свежую ванну. Они одели ее в простые серые шелка, расчесали и заплели ей волосы и подали ей завтрак.

Эолин не ела, а смотрела невидящим взглядом в южное окно. День был таким же бесцветным, как и ее сердце.

— Моя Королева.

Эолин вздрогнула от нежного прикосновения Талии к ее локтю. Леди отступила на шаг и почтительно поклонилась.

— Высший маг Телин смиренно просит вас присутствовать в покоях короля, — сказала она.

Телин.

Эолин выдохнула. Даже смерть и трагедия не смогли остановить политику. Маг, несомненно, ждал с тем, что осталось от Совета. Ей придется встретиться с ними лицом к лицу и взять на себя управление этой катастрофой.

Чем скорее, тем лучше.

Она сосредоточилась на комнате вокруг себя.

— Где мои дети?

— Принц и Принцесса отдыхают в своих покоях под присмотром Мага Кори.

Холодный узел скрутил ее живот. Дыхание Акмаэля едва остановилось, а Маг Восточной Селен уже отбрасывал свою тень на наследников Короля.

Поднявшись на нетвердые ноги, Эолин позволила Талии закрыть ее лицо траурной вуалью. Мага забрала свой посох. Когда она вышла из комнаты, вокруг нее собралась небольшая охрана.

Многие тела уже были унесены. Слуги стояли на коленях на полу, оттирая пятна крови. Они остановились в своих усилиях и прикоснулись пальцами ко лбу, когда Эолин прошла мимо.

— Да здравствует королева, — говорили они. — Да здравствует принц Эоган.

Но их голоса были приглушены, а лица мрачны.

Эолин держала подбородок высоко и выпрямила спину. Казалась извращенной игрой эта демонстрация силы вскоре после падения ее Короля и опустошения ее духа. Ее тело было похоже на пустую оболочку. Она держала посох, но не чувствовала его гула. Кристалл потускнел; образ Дракона был омрачен. Эолин с трудом могла вспомнить время, когда ее магия не смешивалась с магией Акмаэля. Он всегда был частью ее путешествия как маги. Действительно, он был тем, кто первым раскрыл истинную природу ее дара.

Когда Эолин вошла в покои короля, все преклонили колени. Она позволила весу их почтения задержаться, отметив, кто присутствовал. Кори встал на колени рядом с Телином, опустив белокурую голову и устремив глаза в пол.

— Встаньте, все вы, — сказала Эолин, — и присоединитесь ко мне в скорби по нашему королю.

Телин шагнул вперед, взял ее руку и коснулся пальцами своего лба.

— Слова не могут выразить глубину моего горя в связи с этой ужасной трагедией, моя королева.

— Мы скорбим как один народ и одно королевство, маг Телин, — ответила Эолин. — Маг Кори, мне сказали, что вы присматриваете за принцем и принцессой.

— Они ждут в своих покоях, моя Королева. Для их защиты были назначены стражи, и маг Эхиор сопровождает их, чтобы обеспечить все, что нужно. Я надеюсь, что это вам по душе?

— Да, — неохотно признала она. Немногим мужчинам она доверяла больше, чем магу Эхиору. Кори, конечно, знал это.

— Принц и принцесса спрашивали о вас, — сказал он.

— Я пойду к ним, как только закончим здесь. Что у Совета есть для меня? Какой план действий вы рекомендуете?

— Наш приоритет — очистить крепость, — сказал Телин. — Мы должны найти как можно больше порталов и убедиться, что они закрыты до наступления темноты. Я поручил нашим магам выполнить эту задачу, но спальню Короля нельзя взломать, пока мы с моей Королевой не войдем в нее первыми.

Каждая клеточка тела Эолин взбунтовалась при этой мысли.

— Я никогда не слышала о таком протоколе.

Телин нахмурился и отвел взгляд.

— При всем уважении, моя Королева, вы никогда не были свидетелем смерти короля.

— Но я не понимаю, почему…

— Пожалуйста, моя Королева. Необходимо соблюдать определенные обычаи, особенно в такие времена.

Эолин прикусила губу и подавила подступившую к желудку желчь.

— Хорошо. Тогда продолжим, маг Телин. Я бы покончила с этим и пошла к своим детям.

Ничто не могло подготовить Эолин к тому, что их ждало. Мебель была опрокинута, украшения разбиты. Балдахин кровати провис над расщепленными столбиками. Кровь была забрызгана повсюду. Гнилая смесь пота и секса, серы и рвоты, страха и разложения обрушилась на чувства Эолин.

Труп Раэллы лежал на пропитанных кровью простынях. Ее грудь была разорвана; ее глаза смотрели в пустом ужасе. Мухи уже проникли в комнату и жужжали над ее телом.

Перед глазами Эолин пронеслись тени, и она потеряла равновесие.

Телин схватил ее за локоть.

— Моя Королева.

— Я не могу оставаться в этом месте, — она вырвалась, сердце колотилось, когда она, спотыкаясь, направилась к дверному проему.

— Пожалуйста, моя Королева, — Телин остановил ее отступление. — Это ненадолго.

— Хватит настойчивости! Моя магия потрачена! Я бесполезна здесь.

— Если уйдешь, те, кто снаружи, воспримут это как знак того, что они могут войти. Мы не можем этого допустить. Есть кое-что, что я должен найти в первую очередь.

— Найти?

— Да, письмо, по крайней мере, мне так сказали.

— Я не понимаю.

— Я тоже. Не все.

Эолин закашлялась, когда вонь застряла в горле. Телин достал из своего рукава чистую белую ткань.

— Пожалуйста, моя Королева, используйте это.

Шелк пах мятой и шалфеем. Эолин приняла его и приложила ко рту и носу.

Телин подвел ее к стулу и усадил.

— Это ненадолго, моя Королева, пока я не закончу порученную мне задачу.

— По крайней мере, накрой тело, — прошептала она, слезы наворачивались на глаза.

Телин кивнул и накрыл останки Раэллы простыней.

Завязав рот и нос куском шелка, он начал тщательный осмотр комнаты. Он осторожно тыкал своим посохом в упавшие предметы и брошенные мантии, его взгляд был пристальным, а плечи напряженными, будто он наполовину ожидал появления змеи.

Его прогресс оказался медленным и утомительным. Эолин, не в силах видеть разрушенную спальню Акмаэля, смотрела в окна и на пейзаж за ними. Ее сердце болезненно сжалось.

«О, Акмаэль, Почему Боги допустили, чтобы все так закончилось?».

— Кажется, у вас с магом Кори возникли разногласия, — сказал Телин.

— Что? — Эолин недоуменно посмотрела на него.

Телин продолжал обыскивать обломки у его ног. Он говорил небрежным тоном, словно комментируя погоду:

— Я заметил вспышку в вашей ауре, когда вы только увидели его. А у Кори на плечах странная тень. Если бы я не знал этого человека так хорошо, как знаю, я бы сказал, что он борется с бременем стыда.

Эолин закатила глаза. В других обстоятельствах ее это повеселило бы.

— Кори не из тех, кто сожалеет.

— Возможно, я перехожу границы, говоря это, моя Королева, но сейчас не время злить Мага Кори.

— Думаешь, я вызвала у него неприязнь?

— Было много свидетелей последних слов короля, но ваше положение по-прежнему шаткое, как и положение ваших детей. Тем более теперь, когда королевская семья Рёнфина готова заявить о своих правах, — Телин сделал нажим на слово «королевская», тонкий, но четкий. — Кори управляет почти половиной королевства и знает, как заставить остальных слушаться.

— Я это уже знаю, маг Телин.

— Я рад слышать это. Горе может затуманить суждения, но, конечно же, моя Королева не новичок в трагедиях и потерях. Я верю, что вы примете мудрые решения, как и в прошлом, несмотря на все, что произошло. Ах! — он застыл, его глаза загорелись: — Кажется, я нашел наш приз, — Эолин проследила за взглядом Телина на пол. Любопытный клочок бумаги был приколот к основанию его посоха.

Телин обмотал руку куском черного шелка и нагнулся, чтобы подобрать смятую записку. Из своей мантии он достал маленькую чашу, вырезанную из серого камня, которую поставил на стол возле окна, прежде чем положить внутрь лист бумаги.

— Что это? — спросила Эолин.

Телин наложил на записку чары.

— Признание, моя Леди Королева. Письмо, написанное вашей Мариэль, в котором подробно описаны ваши измены лорду Бортену.

— Измены с Бортеном? Мариэль не написала бы такую ​​ложь

— Не по своей воле. Смотрите, моя Королева. Видите дым?

От бумаги поднялся призрачный пучок, который свернулся, когда ударился о чары.

— Это Ахмад-мелан, — сказал Телин.

— В письме? Я не знала, что такое бывает.

— Только маг высочайшего уровня может запереть проклятие такой силы с помощью пера и чернил. Это дело рук Бэдона, волшебника старой гвардии, друга и союзника вашего мертвого врага Церемонда. Когда-то он был моим наставником, — эта мысль, казалось, позабавила Телина. — И Кори.

— Вот что свело Акмаэля с ума, — поняла Эолин. Глубочайшие страхи короля вырвались на свободу. — Где Мариэль? Что сделал с ней Бэдон?

— Мариэль в безопасности, отдыхает под присмотром своей сестры Жакетты в резиденции верховного мага Эхиора.

— Я должна отправиться к ней как можно скорее. А ее мучители?

— Мы не нашли Бэдона. Маркл, доставивший Мариэль старому волшебнику, нашел новый дом в подземельях Вортингена.

— Маркл? Но он был ее другом!

— Для некоторых дружба мало что значит по сравнению с амбициями. Вскоре к мальчику присоединится Крамон Лангерхаанс. Маркл назвал Лангерхаанса сообщником Бэдона. Он и его несчастная племянница Раэлла. Оказывается, ваша фрейлина знала об этом письме и его ожидаемой доставке. У нее были особые указания относительно того, как реагировать на ярость короля. Я так понимаю, она идеально сыграла свою роль.