Потому что она считает тебя героическим, благородным мужчиной. Что она подумает, когда узнает, что ее спасение было не чем иным, как очередным заданием в длинном списке заданий, большинство из которых были более кровавыми, чем предыдущее?

Я хмурюсь при этой мысли.

— Ты в порядке? Как твоя боль?

Я встречаюсь взглядом с женщиной, мой взгляд перемещается вниз к туфлям, которые я сделал ей, когда проснулся сегодня утром, больше не в состоянии спать из-за боли. По какой-то причине я не мог смириться с мыслью о том, что ее нежные ступни пострадают от лесной подстилки.

— Я в порядке.

Она приподнимает бровь, но не настаивает на этой теме, высоко подняв голову и оглядываясь вокруг. Каким-то образом я понимаю, что она пытается запомнить наш маршрут. Эта женщина, возможно, меньше и изящнее, чем любая другая браксийская женщина, которую я когда-либо видел, но она невероятно стойкая и жизнерадостная, по-видимому, преодолевая все трудности и неудачи, с которыми она сталкивается на своем пути.

— Я тут подумала… — говорит она, и я смотрю на нее.

— Да?

— У тебя есть оружие, которое я могу одолжить?

Эта женщина продолжает удивлять меня на каждом шагу.

— Ты хочешь оружие? Ты думаешь, что я не смогу защитить тебя?

Она смотрит на меня так, словно я веду себя как неразумный ребенок.

— Нет. Ты определенно надрал задницу тем черепахам, когда мы были в прексах. Но я бы чувствовала себя в большей безопасности, если бы у меня тоже было оружие.

Я обдумываю это.

— Меч такого размера будет слишком громоздким. Однако у меня есть большой нож, который мог бы подойти.

Она кивает, улыбаясь мне, и мне приходится отвести взгляд от ее сверкающих глаз. У них интересный цвет — не зеленый и не карий, но они, кажется, меняют цвет в зависимости от освещения.

Мой ташив появляется из-за деревьев, и я веду Айви внутрь, прежде чем открыть большой сундук возле моего очага.

— Ого, — бормочет она, уставившись на оружие. — Ты что, готовишься к войне или что-то в этом роде?

Я пожимаю здоровым плечом.

— У тебя есть какой-нибудь опыт ведения боя? — спрашиваю я, отодвигая в сторону арбалет в поисках длинного ножа, который я имел в виду для нее.

— У меня черный пояс по карате. Это боевое искусство на Земле, — говорит она. — Скажем так, я быстро оцениваю ситуацию и легко держусь на ногах, но мне раньше никогда не приходилось сражаться с кем-то за свою жизнь. По крайней мере, пока я не попала на эту планету.

Ее рот слегка кривится, и я обнаруживаю, что мне не нравится видеть, как тускнеют ее глаза.

— Ты явно преуспела, если сумела сбежать от стаи вуальди, — говорю я и вознаграждаюсь ее улыбкой.

Я протягиваю ей нож.

— Если ты быстро соображаешь, это должно стать для тебя хорошим оружием.

Она улыбается, забирая у меня нож.

— Спасибо.

Она должна бы выглядеть нелепо, ее огненные волосы чистые, но все еще спутанные — только сейчас я понял, что забыл дать ей расческу, — одетая только в мою рубашку, в которой практически утопает, даже когда сжимает большой нож в руке.

Вместо этого она выглядит странно привлекательной, ее улыбка приглашает меня улыбнуться в ответ.

Но нет. Вместо этого я наклоняюсь и накрываю ее губы своими.

Шок от потребности наступает мгновенно, поражая меня, как удар под дых. Он врезается в меня, беря верх, пока мне не хочется ничего, кроме как сорвать рубашку с ее тела, провести губами по каждому дюйму ее кремовой кожи.

Моя кровь стучит в ушах, как гром, когда Айви издает прерывистый стон, ее руки поднимаются, чтобы схватить меня за плечи, ее губы смягчаются под моими.

Я отчаянно хочу ее. И это страстное желание ее, явная потребность заставляет меня оторваться от ее рта, заставляет меня нахмуриться, когда я смотрю в ее глаза, затуманенные от удовольствия.

Эта храбрая, добрая женщина не для меня.

— Это ошибка, — говорю я. Ее глаза проясняются, выражение лица становится холодным, когда она делает шаг назад. Мои руки мгновенно сжимаются в кулаки, когда я заставляю себя не тянуться к ней.

Она не протестует. Вместо этого она просто поворачивается и уходит.

АЙВИ

Мне удается уговорить Врекса вернуться к Илаксу на следующее утро. Его, кажется, забавляет мое ворчание, и мы идем к ташиву его соседа, как только наскоро завтракаем фруктами.

Илакс, кажется, рад видеть меня в одной из туник его дочери и мягких леггинсах под ней, хотя его глаза на мгновение становятся грустными, когда он смотрит на меня.

— Ты причесалась, — наконец говорит он, и я улыбаюсь ему.

— Да, определенно. Это было так трудно, что я была готова обчикрижить их ножом.

Врекс вскидывает голову, чтобы посмотреть на меня, по-видимому, шокированный этой мыслью, и я разражаюсь смехом.

После того, как он допил свой тоник, мы возвращаемся в его ташив и остаемся там ровно настолько, чтобы он мог оседлать Нари. Возможно, мне это кажется, но, похоже, сегодня ему стало лучше, да и двигается он, кажется, легче.

Он взбирается на мишуа и, наклонившись, хватает меня за руку здоровой рукой. Дыхание со свистом вырывается из моих легких, когда я внезапно приземляюсь в седло перед ним.

Боже, какой же он сильный.

Когда он сидит позади меня, обхватив здоровой рукой мою талию, я прекрасно осознаю тот факт, что он больше не пытался поцеловать меня.

«Это ошибка».

Я имею в виду, что он не ошибается, но это не значит, что я не чувствую себя немного отвергнутой. Какая женщина не почувствовала бы после того, как парень поцеловал ее до полусмерти, только для того, чтобы тут же стать холодным, как лед?

Я хмурюсь при этой мысли.

Вероятно, прошло около часа, прежде чем мы прибыли на торговый пост. Солнце взошло всего пару часов назад, а поляна занята всевозможными пришельцами, соблазняющими меня поглазеть на них.

Конечно же, пришелец здесь я, и они таращатся в ответ, прежде чем быстро отвести взгляд, когда их взгляды перемещаются за мою спину к Врексу.

Мышцы его напрягались все больше и больше по мере того, как мы приближались к торговому посту, и теперь кажется, что он почти вибрирует от напряжения.

Я оглядываюсь на него через плечо, моргая, когда сталкиваюсь лицом к лицу с хмурым взглядом, который заставляет получателя испытывать страх.

Неудивительно, что все его так боятся.

— Убийца Агрона, — слышу я шепот женщины и, прищурившись, смотрю на нее. Она выглядит как родственница Илакса, с такой же кожей и такими же рогами, торчащими из головы. Она быстро отводит взгляд, и я практически чувствую, как настроение Врекса у меня за спиной становится все мрачнее.

Торговый пост представляет собой несколько ташивов, расположенных за десятью или двенадцатью прилавками, где продавцы продают все, от мяса и фруктов до свитков бумаги. Врекс спрыгивает с Нари, и я точно знаю, что боль от этого движения, должно быть, вызвала у него желание вырвать, но его лицо остается совершенно пустым.

Он попытался снять перевязь, прежде чем мы покинули его ташив. Но я отказывалась садиться на мишуа, если он ее снимет. Наше противостояние, наконец, закончилось тем, что он бросил на меня мрачный взгляд, прежде чем что-то пробормотать себе под нос, садясь на Нари.

Боже упаси показать парню хоть намек на слабость.

Теперь, когда я спрыгиваю рядом с ним, выражение его лица становится каменным. Он привязывает Нари к дереву, а я следую за ним, когда он направляется прямо к самому маленькому ташиву слева. Я так занята осмотром прилавков и товаров, что не сразу замечаю, как все вдруг замолкают.

Я поворачиваюсь, осматривая небольшую поляну. Все до единого пришельца смотрят на Врекса, и их лица полны страха. Как будто этот парень вдруг начнет убивать всех, кого видит без разбору.

Внезапно я совершенно беспричинно обижаюсь.

— На что вы все пялитесь? — шиплю я. — Сфотографируйте, бл*ть, и пяльтесь сколько влезет.

Большинство из них отворачиваются, хотя некоторые переводят взгляд на меня. Я не самый опасный человек на этой планете. У меня нет ни когтей, ни рогов, и я ниже ростом, чем большинство здешних здоровяков. Судя по выражению лица одного парня, он не впечатлен увиденным.

Врекс стоит в нескольких шагах передо мной и оглядывается через плечо, приподняв одну бровь. Его глаза приобрели тот цвет виски, который говорит мне, что ему весело, и он переводит взгляд на зевак позади меня. Внезапно у людей появляются дела поважнее, чем пялиться на нас.

— Я начинаю думать, что твоя личность отражается в твоих огненных волосах, — бормочет Врекс, когда мы входим в ташив. Я бросаю на него взгляд, и его рот дергается. — Свирепая женщина.

Этот ташив представляет собой одну большую комнату, к которой примыкает что-то похожее на комнату поменьше. Мужчина с темно-зеленой кожей выходит из маленькой комнаты, сжимая в каждой из четырех рук по листку бумаги.

— Врекс, — бормочет он. Даже этот парень, который, очевидно, знает Врекса, кажется, опасается его. Врекс кивает и протягивает ему листок бумаги, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

Я хмурюсь.

— И это все?

— Да. Мы вернемся через два дня, чтобы узнать, ответил ли Ракиз на мое сообщение.

Ракиз. Я никогда раньше не слышала имени короля племени, но запомнила его на будущее. Получать информацию от Врекса — все равно что вырывать зубы.

— Я хочу тебе кое-что показать, — говорит Врекс, когда мы выходим из ташива. Никто не смотрит на него, когда он стоит перед ними, все сосредоточены на своих делах. Я потираю грудь, пытаясь облегчить сжимающее ощущение, которое я испытываю из-за того, как эти люди обращаются с Врексом.

Он всегда был добр ко мне, а они относятся к нему как к опасному монстру.

— Оу, правда? — я чувствую странное желание протянуть руку и взять его здоровую руку в свою, но не решаюсь. Врекс игнорирует окружающих нас людей, когда мы возвращаемся к его мишуа, и я пытаюсь сделать то же самое.

Он кивает.

— Это недалеко отсюда и не займет много времени верхом на мишуа.