ДВА

ДИЛАН

ТРИ ГОДА И ДВА МЕСЯЦА НАЗАД

Впервые я увидел Аликс Рейн, когда она зашла в ресторан, где я обедал. Она оказалась там с девушкой по имени Роуз, которая, как я позже узнал, была ее лучшей подругой. Я был там с другой женщиной.

Я не следил за передвижениями Аликс. Просто моя спутница не привлекала моего внимания.

И, поскольку я привык быстро оценивать окружающую обстановку, мое периферийное зрение было острее, чем у большинства людей, а, следовательно, как только справа от меня скользнула Аликс, я не мог оторвать от нее глаз.

Она была просто чертовски красива.

Обе женщины сели за столик менее чем в десяти метрах от моего.

Аликс расположилась лицом ко мне.

Затем она рассмеялась над тем, что сказала Роуз, и опустила взгляд на меню вин.

— Дилан? — сказала моя спутница.

Я повернул голову, посмотрев на нее, но прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за другого столика.

— Да?

— Ты не закажешь к ужину вина? Думаю, его скоро принесут.

Я не хотел показаться грубым, но у меня больше не было желания с ней ужинать.

Даже если это гарантировало мне минет на заднем сиденье, пока мой водитель вез ее домой.

Мне хотелось быть с красивой женщиной за другим столом. У которой были длинные волосы цвета шоколада, соблазнительная талия и от природы пухлые, бледно-розовые губы.

Как раз, когда я собирался ответить, почувствовал в пиджаке вибрацию. Я потянулся в карман и достал мобильный. Увидев на экране имя, я сказал своей спутнице:

— Я должен ответить.

Затем провел пальцем по телефону, и поднёс его к уху:

— Да?

— У меня проблема, — сказала моя помощница.

— Говори.

— Один из пилотов явился в нетрезвом состоянии. Его отправили домой, и посадку на борт отложили. Самолет должен вылететь из международного аэропорта «Логан» через тридцать минут. Я связалась со всеми другими пилотами в этом районе, и все они заняты. Что будем делать?

— Куда отправление?

— В Лас-Вегас.

Она хотела знать, поведу ли я этот самолет или ей забронировать пассажирам коммерческий рейс и выдать им кредит за причиненные неудобства.

Клиенты пользовались услугами моей авиакомпании по многим причинам.

Одна из них заключалась в том, что мы всегда поднимали их в воздух, и для этого никогда не пользовались коммерческими рейсами.

Мы это выяснили.

Неважно, как это происходило.

Поэтому она знала мой ответ еще до того, как я произнес:

— Я буду через тридцать минут.

— Я сообщу в аэропорт.

Я положил телефон в пиджак и полез в задний карман за бумажником. Я достал три стодолларовые купюры, зная, что этого более чем достаточно, чтобы заплатить за все заказанное, и положил их на стол.

— Мне нужно идти.

— Что? Серьезно?

Я встал из-за стола и подошел к ее стулу. Положив руку ей на плечо, я сказал:

— Оставайся. Наслаждайся. Ешь свою еду... и мою. Если хочешь. Было приятно с тобой встретиться...

Я замолчал и откашлялся, пытаясь вспомнить ее имя. Оно так и не пришло мне на ум, и мне больше нечего было сказать, поэтому я ушел.

Но не из ресторана.

Я подошел к столику Аликс, встал прямо рядом с ней и повернулся спиной к своей спутнице.

— Простите, — сказал я.

Роуз уже смотрела на меня.

Но не Аликс.

Мне пришлось подождать, пока она медленно повернется ко мне. Ее взгляд постепенно поднимался, пока не достиг моего лица.

— Привет.

— Я хочу Вам кое-что дать.

Она нервно улыбнулась.

— Хорошо.

— Дайте мне свою руку.

— Она ничего Вам не даст, пока я не пойму, в чем дело, — сказала Роуз.

В тот момент для меня определилась динамика их дружбы.

И их личностей.

Я взглянул на Роуз.

— То, что я собираюсь дать, не причинит ей вреда.

— Откуда мне знать.

Я снова полез в задний карман, достал бумажник и протянул ей.

— Здесь все — мое удостоверение личности, лицензия пилота, кредитные карты, дебетовая карта и более тысячи наличными. Если с Вашей спутницей что-то случится, Вы можете передать это в полицию. Кроме наличных; их оставите себе.

Она подняла глаза от своей ладони, на которой все это лежало, и в конце концов сказала:

— Вполне справедливо.

Я снова взглянул на Аликс.

— Пожалуйста, дайте мне Вашу руку.

Она подняла руку с коленей; я поймал ее ладонь и перевернул. Держа ее тыльной стороной вверх, я достал из пиджака ручку и, прижав ее к коже, провел по ней кончиком стержня.

Когда я наконец ее отпустил, женщина взглянула на свою руку, чтобы посмотреть, что я там написал.

— Это Ваш номер телефона?

Я кивнул.

— Вы могли бы записать его в моем мобильном.

— Это слишком безлично.

— А писать на моей руке — нет?

Из всех вопросов она задала именно этот.

— Я к Вам прикоснулся, — сказал я, скользнув языком по губам от воспоминания о вызванном ею ощущении. — А потом я смотрел и чувствовал, как Вы на меня реагировали.

Она заглянула мне в глаза, и у нее покраснели щеки.

— Я могу быть замужем.

Мне было все равно, состоит ли она в браке.

Вот насколько сильно я проникся к этой девушке, пробыв в ее присутствии всего минуту.

— Тогда не звоните мне. Или звоните. Решение за Вами.

Когда я сделал несколько шагов к Роуз, Аликс спросила:

— Куда Вы идете?

Я подождал, пока Роуз вернет мне бумажник, а затем сказал:

— В аэропорт. У меня рейс.

— Вы пилот.

Сказанное ею не было похоже на вопрос. Аликс произнесла это так, будто хранила информацию, закрепляя ее у себя в сознании, хотя я говорил ей об этом уже во второй раз.

— Я много кто, — ответил я и вышел из ресторана.

Через тридцать восемь минут я поднялся в воздух.