ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ

СМИТ

НАШИ ДНИ

Аликс стояла при входе на кухню и смотрела, как я отправлял в рот кусочек клубничного торта. Я взял его со стойки, не испытывая ни малейшего голода, просто чтобы посмотреть, смогу ли заставить ее улыбнуться.

Это было все, чего я сейчас хотел.

Потому что всего несколько минут назад, когда мы целовались, я ее потерял.

Я почувствовал это сразу, как только это произошло, а потом Аликс отстранилась и ушла в ванную.

Но, когда я смотрел на нее с другой стороны комнаты, боль начинала уходить из ее глаз. Я мог только надеяться, что, отвлекая Аликс от того, что ее гложет, я смогу полностью избавиться от этого.

Тогда я поднял тарелку и сказал:

— Хочешь кусочек?

Она ничего не ответила.

Я поднял вилку и отломил кусочек глазури.

— Я купил и шоколадный, на случай, если ты не захочешь попробовать клубничный.

Я протянул его ей, чтобы она получше рассмотрела, и Аликс сделала несколько шагов ко мне.

— Это из пекарни в Роксбери, о которой я тебе рассказывал, — сказал я.

Я не был уверен, что сегодня вечером она ко мне вернется, но хотел быть готовым на всякий случай. Именно поэтому на стойке лежал шоколадный, а в морозилке — еще несколько таких же кусочков.

Я видел, как Аликс смотрит на торт.

В нем было шесть слоев, три из глазури и три из бисквита — все розового цвета.

Так и не получив ответа, я облизал вилку и погрузил ее обратно в десерт. Я отломил кусочек приличного размера и протянул его ей.

— Если тебе не понравится, можешь выплюнуть, и я даже не буду тебя за это осуждать.

Улыбка добралась до ее глаз.

Наконец-то.

Но Аликс все еще не двигалась, поэтому я высунул язык и сказал:

— Смотри, я его не отравил.

Я увидел, как туман в ее глазах рассеялся.

Ее смех только подтвердил это.

Мне просто было интересно, куда она ушла и что будет, если она не вернется ко мне.

— Открой, — сказал я, приблизив к ней вилку.

Аликс обхватила металл губами, и, когда я вытащил вилку, она оказалась совершенно чистой.

В выражении лица Аликс была какая-то легкость.

Это произошло быстро и осталось таковым.

— Что ты думаешь? — спросил я.

— Это совсем не похоже на фрукты, — сглотнула она. — Я ожидала, что он будет терпким, но он нежный и очень сливочный.

— Тебе нравится?

Аликс облизала уголок губ и сказала:

— Это не шоколад.

Теперь настала моя очередь смеяться.

— Но это чертовски вкусно, не так ли?

Она попыталась скрыть улыбку.

— Это определенно лучше, чем я думала.

Это означало, что ей понравилось.

Я отломил еще один кусочек и протянул его ей.

— Хочешь еще?

Аликс кивнула и прожевала этот кусочек гораздо быстрее. Когда я готовился скормить ей третий, она ухмыльнулась мне и несколько раз моргнула.

Эта улыбка.

Она вернулась, и на ее лице не было ни малейшего намека на боль.

Я испытал такое гребаное облегчение.

Затем отложил вилку, обхватил ладонями лицо Аликс и слизал глазурь с ее губ.

— У тебя восхитительный вкус клубники.

Она снова засмеялась.

Боже, я никогда не устану от этого звука.

Я не торопился с ее губами, проводя руками вверх и вниз по ее телу, дразня себя каждый раз, когда приближался к ее груди.

Она чувствовала нарастание напряжения так же, как и я, прижималась ко мне, чтобы мои руки заскользили по ее пупку.

Это было то место, где я хотел поцеловать ее.

Я хотел облизать ее пупок, а затем зарыться своим лицом ей между ног.

Но сегодня речь шла не о том, чего хотел я.

А об Аликс.

Что было нужно ей.

Что позволит ей чувствовать себя наиболее комфортно.

Я опустился губами к ее шее и, прижавшись ими чуть ниже уха, стал постепенно продвигаться к горлу и вверх к подбородку. Я схватил ее за задницу и сжал.

— Аххх, — услышал я, когда Аликс пальцами пробежалась вверх-вниз по моему прессу. — Смит...

Я поцеловал ее в шею и спустился к ключице.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет, — взмолилась она. — Пожалуйста, пожалуйста, не останавливайся.

Не убирая рук с ее задницы, я прижался к Аликс своим членом, зная, что она чувствует, насколько я тверд. И она почувствовала, потому что прижалась ко мне всем телом. Я снова скользнул ртом вверх, затем вернулся к ее губам.

— Я хочу тебя, — сказал я, переводя дыхание.

Мне нужно было увидеть ее реакцию.

Чтобы убедиться, что ее слова соответствуют тому, что я чувствую от нее.

Ее глаза стали дикими.

На шее бешено колотился пульс.

— Тогда возьми меня.

Черт возьми.

Я хотел слышать эти слова на повторе каждое утро, когда просыпался.

Я ждал не больше секунды, потом скользнул руками вниз по ее ногам.

— Теперь ты моя.

Я поднял Аликс и понес вверх по лестнице. Когда я добрался до своей комнаты, то усадил ее перед кроватью и обхватил руками ее лицо.

Прежде чем это зайдет дальше, мне еще раз нужен был ее рот.

Я целовал Аликс, чувствуя языком ее язык, прижимая ее крепко к себе.

Отпустив ее, я не терял времени даром и мгновенно потянулся к ее рубашке. Я снял ее и встал на колени, чтобы снять с нее джинсы и трусики. Пока я был внизу, поднял на нее глаза.

— Господи, — простонал я. — Твое тело чертовски идеально.

Пока Аликс переваривала то, что я сказал, на ее лице отразилось желание.

Голод в ее глазах усилился.

Я был уверен, что она становится только влажнее.

Когда ее киска была так близко от меня, это было легко проверить.

Я схватил ее за бедра и притянул к себе, просунув кончик языка между ее губ и медленно проводя им вверх. Когда я добрался до вершины, стал ласкать ее клитор.

— Смит, — застонала Аликс, сжав в кулаке мои волосы и качнув бедрами вперед.

Она была так хороша на вкус.

Я просунул в нее два пальца, поворачивая руку, чтобы растереть ее влагу и создать дополнительное трение, в котором она нуждалась.

— Боже мой, — вздохнула Аликс.

Она становилась все громче.

Сжималась вокруг моих костяшек.

Она была близко.

Не желая, чтобы она сейчас кончала, я убрал язык от ее клитора и встал. Я едва успел поднять руки по ее телу, когда ее губы прижались к моим, целуя меня с таким голодом, какого я не чувствовал от нее раньше.

Аликс потянулась к моей одежде, расстегнула пуговицы на рубашке и молнию на джинсах. Я стянул с нее все остальное, бросив на пол, и повел на кровать. Когда Аликс оказалась на ней, я подошел к тумбочке и взял презерватив. Я разорвал упаковку и, надев его на член, забрался на нее сверху.

Притянув мое лицо к своему, Аликс обхватила ногами мою спину. Ее киска оказалась на одной линии с моим членом, и я вошел в нее до упора.

Она пульсировала вокруг моего члена.

— Бляяядь, — зашипел я от ее тепла и тесноты.

Это было поддразнивание.

Которое я чертовски любил.

Она прикусила мои губы, ногтями впилась в плечи, упираясь пятками мне в поясницу.

— Дай мне еще, — умоляла она.

Это был самый сексуальный приказ.

Я вошел еще немного, и ее стоны начали отдаваться эхом в моих чертовых ушах.

— Аликс...

Чем глубже я входил в нее, тем сильнее и горячее она стонала.

— С тобой так хорошо.

Мне потребовались все мои силы, чтобы не погрузиться в нее полностью, толкаясь до тех пор, пока ее голова не коснулась спинки кровати.

Но Аликс не нужно было, чтобы ее сегодня просто трахали.

Ей нужно было знать, насколько она мне дорога.

И ей нужно было чувствовать это в каждом толчке.

Я вошел наполовину и снова выскользнул до кончика, сжимая ее сосок и делая короткие, жесткие толчки. Аликс откинула голову на подушку, и я проглотил ее стон, прижавшись губами к ее губам.

Она издавала все звуки, которые я хотел услышать, и выглядела при этом чертовски великолепно.

Полностью погрузившись в нее, я отпрянул, чтобы лучше видеть ее, чтобы наблюдать за реакцией ее тела.

Быстрое движение бедер, и я вошел в нее до конца.

Аликс вздохнула так чертовски громко и раздвинула ноги еще шире, ее рот теперь был приоткрыт.

— О Боже, да, — простонала она.

Я скользнул большим пальцем к ее клитору, и стал тереть его. Еще большее удовольствие распространилось по лицу Аликс, и ее киска начала смыкаться вокруг меня.

— Да, блядь, — прорычал я. — Я хочу, чтобы ты кончила.

Ее стоны становились все громче.

Киска стала еще более влажной.

Я ускорил свои движения и ущипнул клитор.

— Смит! — крикнула она, вскинув подбородок и обнажив всю шею.

По тому, как она двигалась, я видел, как по ней прокатывается волна оргазма. Я слышал его интенсивность по тому, как громко она кричала, и чувствовал, насколько это было приятно по тому, как Аликс сжимала мой член.

Когда она начала приходить в себя, я перешел на медленные, но глубокие толчки.

В этот момент Аликс опустила подбородок, и посмотрела на меня.

Ее волосы растрепались. Губы были жадными. В глазах царила дикость.

Она никогда не выглядела так прекрасно.

Мне было нужно, чтобы она была ближе.

И мне нужно было чувствовать ее губы на своих губах, когда я кончу.

Я встал на колени и стащил ее с кровати.

— Обхвати меня за шею, — сказал я ей.

Как только Аликс это сделала, я положил руки ей на задницу и снова вошел в ее киску. Я взглянул на ее лицо как раз в тот момент, когда начали напрягаться мои яйца.

— О Боже, — застонала Аликс, и я понял, что она снова близка к оргазму.

— Держись за меня как можно крепче, — предупредил я, прежде чем отвести бедра назад и погрузиться в нее.

Я входил глубже, сильнее, прислушиваясь к ощущениям, которые она испытывала от издаваемых ею звуков.

За несколько секунд до того, как оргазм пронесся по моим яйцам, я прижался губами к ее рту и вздохнул:

— Аликс...

Ее киска сжалась.

Мои движения становились все резче и быстрее по мере того, как волна за волной интенсивного удовольствия проходила через меня. Я знал, что Аликс чувствует то же самое, и не хотел ее отпускать. Я хотел, чтобы она была как можно ближе, пока я растворяюсь внутри нее.

Даже после того, как мы оба затихли и успокоились, я не вышел из ее киски.

Аликс прижалась лбом к моему лбу.

Мы ничего не говорили.

Просто дышали.

Соприкасаясь разгоряченной кожей.

Пока она обнимала меня за плечи.

В этот момент слова были бессмысленны.

Поэтому я уткнулся лицом в шею Аликс и обнял ее. Я обнимал ее каждой частью себя, каждой частичкой своей плоти, которая могла до нее дотянуться.