ГЛАВА 20

Мы вышли из метро в такой густой туман, что невозможно было разглядеть собственную руку, выставленную перед собой.

— Как мы вообще найдём хоть что-то в этом? — простонала я, как раз когда в поле зрения появился толстый джентльмен с моржовыми усами и шляпой-котелком.

— Простите, сэр! — окликнула его я. — Не подскажите, как добраться до Белгрейв-Сквер?

Джентльмен остановился, раздраженно фыркнув, и ответил серией искажённых звуков, которые прозвучали так, словно он проглотил туманный горн. Затем он растворился в тумане.

— Ты понял хоть что-то из этого? — спросила я Рэйвена.

— У меня были куда более вразумительные разговоры с пересмешниками, а они только повторяют то, что ты говоришь... вон, идёт кто-то ещё.

Чёрная коляска прорвалась сквозь туман, как нос ледокола разрезает замёрзшую реку. Ею управляла миниатюрная женщина в чёрно-белой униформе и белой фуражке с оборками.

— Прошу прощения, — сказал Рэйвен, кланяясь. — Не могли бы указать нам дорогу до Белгрейв-Сквер?

— Я могла бы вам сказать, но в таком густом тумане вам это не поможет, — ответила крошечная женщина. Приглядевшись, я поняла, что она была не так уж и старше меня: — Это неестественно, я уже говорила хозяйке сегодня утром и это вредно для лёгких ребёнка, но она заставила меня вывезти его на прогулку, как будто езда по кварталу поможет, — она издала короткий смешок. — Но если вы хотите добраться до Белгрейв-Сквер, не завязнув в тумане, вам лучше следовать за мной. Но будьте попроворней, у меня нет времени валять дурака всё утро.

Мы с Рэйвеном переглянулись и поторопились, чтобы не отстать от няни, которая, несмотря на свой невысокий рост, засеменила быстрым шагом.

— Как долго это продолжается? — спросил Рэйвен.

— Туман поднялся сегодня утром на рассвете. Кухарка говорит, что он прибывает с реки, но я была на ногах, заходила к юному сэру в четыре часа утра и видела, что туман течет с другой стороны площади... из того дома со всеми этими странными происшествиями.

Мы с Рэйвеном переглянулись поверх головы няни.

— Это дом, где остановился американский джентльмен?

— По-моему, он не джентльмен, хотя никто никогда не спрашивает мнения Лиззи. Я видела всевозможных сомнительных типов, приходящих и уходящих оттуда в любое время суток. Я не сплю из-за юного сэра, так что вижу всё. Есть люди, которые приходят в этот "дом" и они вовсе не похожи на людей. Тёмные типы, если вы понимаете, о чём я.

— Да, — сказал Рэйвен, метнув на меня взгляд. — Думаю, да.

— Вы не заметили там молодую американку? — спросила я.

— Симпатичную малышку-блондинку? — спросила она.

— Да. Хелен, её зовут Хелен ван Бек, и она моя подруга.

— Ох, я рада, что у неё кто-то есть. Бедная овечка выглядит так, будто её ведут на бойню. Каждый день в четыре часа она ходит по парку, как заводная... словно она механизм часов. Она всегда носит вуаль, сквозь которую видно её глаза. Они такие остекленевшие, как будто она ходит во сне, ох, а эта её ужасная мать цепляется за её руку, будто боится, что та убежит. Надеюсь, вы здесь, чтобы вразумить её.

— Да, — сказала я. — Вы говорите, в четыре часа дня?

Я достала свой репетир и открыла крышку, чтобы посмотреть время. Часы издали мелодию, которую я никогда раньше не слышала, и пробили четыре часа.

— Ну, разве это не великолепно, — сказала Лиззи, глядя поверх коляски на мои часы. — Эту мелодию постоянно напевает ваша подруга. Это ваша с ней любимая песня? Быть может, что-то вроде этого вы пели в школе?

— Что-то в этом роде, — сказала я, настороженно глядя на ряд железных шипов, появляющихся из тумана.

— А вот и парк, — сказала Лиззи. — Ваша подруга уже должна быть внутри. Надеюсь, она немного оживится, когда увидит вас. Ну, а теперь пока, постарайтесь не заблудиться в тумане.

Лиззи помахала нам и поспешила мимо входа в парк. В считанные секунды она исчезла, как будто её никогда и не существовало, хотя я всё ещё слышала, как она уговаривала “юного сэра” не бросать соску на землю.

— Это же не старая школьная песня, — сказал Рэйвен, когда Лиззи ушла. — Не так ли?

— Нет, — сказала я. — Никогда раньше не слышала её. Должно быть, это часть гипноза ван Друда, а значит, я не смогу использовать репетитор, чтобы снять чары с Хелен. О, как бы я хотела, чтобы мистер Омар был здесь.

Словно призванный своим именем, из тумана появился высокий индус. Его белый тюрбан и туника так хорошо сливались с туманом, что казалось, будто его голова плывет бестелесно. Каким бы жутким ни было зрелище, я была вне себя от радости, увидев его.

— О, мистер Омар! Вы уже видели Хелен?

— Нет, но мы заметили, что в этот час она всегда гуляет по парку, и пришли посмотреть на неё.

— Как думаете, вы сможете освободить её от чар ван Друда?

— Если он не сможет, то и никто не сможет.

Я подпрыгнула от неожиданности и, посмотрев вниз, увидела Малыша Марвела.

— Будем надеяться, что это не так, — сказал Омар. — Я не могу знать, поддастся ли наложенное на Хелен заклинание моему влиянию, пока не увижу её. Мне не нравится этот туман. Она дурит голову и высасывает дух, это...

— У меня уши заложило, — объявил другой голос. Из тумана появился Марлин, одетый в длинный вощёный плащ; с его плеч и полей шляпы капала вода.

— Купался в Темзе?— спросил Рэйвен.

— Можно и так сказать. Я слежу за туманом с самого рассвета. Все началось с дома ван Друда...

— Как Лиззи и сказала, — сказала я Рэйвену.

— ...затем туман пронесся против часовой стрелки по всему городу, задержавшись у Палаты Лордов и Даунинг-стрит 10.

— Ах, — сказал Омар. — Ван Друд использует туман, чтобы проникнуть в центры власти, убаюкивая правительственных чиновников ложной преступной беспечностью именно тогда, когда они должны быть наиболее бдительны к угрозе войны.

— От тумана хочется лечь и сдаться, — сказал Марлин, его лицо было мрачнее, чем я когда-либо видела.

Я вспомнила, как Рэйвен говорил, что Марлин не такой беззаботный клоун, каким кажется, и что однажды он уже разочаровался в любви. "Интересно, что нашёптывал ему туман этим утром... очевидно, ничего хорошего".

— Я поймал себя на том, что подумываю бросить всё это и улететь домой в Равенклифф, но потом вспомнил... — он замолчал и протянул руку. — Вон она идёт.

Женщина под вуалью, одетая с головы до ног в чёрное, вышла из тумана так тихо, что даже мои уши Дарклинга не услышали её приближения, но Марлин, очевидно, был более остро настроен на её движения. Сначала я подумала, что это, должно быть, пожилая женщина, но потом заметила блеск голубых глаз под вуалью и узнала свою подругу.

— Хелен! — воскликнула я, встав перед ней раньше, прежде чем она успела бы пройти.

Она посмотрела на меня сквозь тень паутины, отбрасываемую тяжёлой кружевной вуалью.

— Здравствуй, Ава, — сказала она, словно ничуть не удивилась встречи со мной. — Как приятно тебя видеть. Ты приехала в город на мою свадьбу? Боюсь, погода ужасная.

Я изумлённо уставилась на неё.

— Я приехала в город, чтобы помешать твоему браку с ван Друдом!

— У тебя всегда было странное чувство юмора, — невозмутимо ответила Хелен. — Так шутили только в школе, — она наклонила голову назад и вперёд, словно пыталась что-то вспомнить.

— Кажется, она помнит, кто она и кто я, — сказала я Омару, который подошёл ко мне и с любопытством смотрел на Хелен. — Наверное, это хороший знак, верно? Она не совсем потеряна.

— Конечно, я помню тебя, Авалайн Холл из Манхеттена. Мы были соседками по комнате в Блитвуде, где учились танцам и манерам, устраивали вечеринки с какао и полуночные пиры. Всё это было очень весело, но теперь я готова занять своё место в обществе. Так что, как видите, я вовсе не потерялась. Я точно знаю, где нахожусь... в доме номер двенадцать по Белгрейв-Сквер. Мы с мамой гостим у моего суженого, Юдикуса ван Друда. Завтра мы поженимся.

— Завтра! — воскликнул Марлин, шагнув между мной и Хелен.

— Да, завтра в отеле "Гросвенор", который удобно расположен рядом со станцией "Виктория". Сразу после этого мы отправляемся в свадебное путешествие по Европе. Пожалуйста, приходите. Церемония назначена на одиннадцать часов.

— Это за час до встречи Натана с Друдом, — сказал Рэйвен. — Друд обманывает Натана.

— Натан? Он здесь?

Хелен моргнула голубыми глазами. Она выглядела так, словно ресница попала ей в глаз или как будто пыталась разглядеть что-то сквозь паутину теней на своём лице.

— Да, — ответила я. — Натан выяснил местонахождение третьего сосуда, чтобы выторговать у ван Друда твою свободу. Но если ты откажешься выйти замуж за ван Друда, ему не придётся рассказывать это ему.

— Но почему я должна отказываться выйти замуж за мистера ван Друда? — спросила Хелен, снова моргая.

Интересно, почему она просто не отодвинула эту проклятую вуаль? Хелен никогда не любила вуали. Она всегда считала их вычурными и старомодными. "Зачем закрывать мой лучший актив?"— однажды с искренней гордостью она подметила свою красоту.

— Он самый богатый человек в Нью-Йорке, а может, и во всем мире. Нам с мамой больше не придется беспокоиться о деньгах, как только я выйду замуж. Я смогу купить все платья, какие захочу, и у меня будет дом в городе, и за городом, и лето буду проводить в Ньюпорте, и большие туры по Европе. У меня будут слуги, которые позаботятся обо всех моих нуждах, буду устраивать вечеринки и буду приглашена на все нужные светские рауты. Мне больше никогда не придётся ни о чём беспокоиться.

— Но он годится тебе в отцы! — вскрикнула я.

— Многие девушки выходят замуж за джентльменов постарше, — ответила она. — Для девушки моего темперамента это соответствует моим интересом и самое лучшее, что может быть сделать. Мне нужна твёрдая рука, чтобы вести меня. Я была довольно непостоянна.

Её взгляд скользнул куда-то поверх моего плеча. Я обернулась и увидела Натана. На нём был чёрный плащ и широкополая шляпа, скрывавшая его лицо в тени.