— Я не могу вспомнить большинство из них, но я знаю, что их было много. Джорди старался не спускать с меня глаз. Он беспокоился, что я могу что-нибудь подхватить или переспать с подружкой какого-нибудь психопата, но я был неумолим. Однако это не имело никакого значения. Все, о чем я мог думать каждый день — это ты, — говорит он скрипучим голосом. — Даже когда я был с другими девушками, пытаясь стереть тебя из памяти, ты всё ещё была там. Я просыпался, иногда даже не понимая, где нахожусь, такой полный стыда и так сильно скучающий по тебе. Но я просто делал это снова и снова, пытаясь забыть. А потом однажды вечером на какой-то вечеринке в подвале общежития я увидел Делайлу.

У меня перехватывает дыхание при ее имени, и я потираю грудь, как будто могу унять боль под грудиной.

Сэм ждет, пока я снова не встречусь с ним взглядом.

— Тебе не нужно рассказывать мне эту часть, — говорю я. — Эту часть я почти уверена, что знаю.

— Делайла рассказала тебе?

Я киваю.

— Я думал, что она согласится. Она была тебе хорошим другом.

Я вздрагиваю, вспоминая, как ужасно я с ней обращалась. Я была зла, а потом, когда я справилась со своим гневом, мне было слишком стыдно, чтобы извиниться.

— Я был пьян до чертиков, Перси. И я начал приставать к ней. Она отчитала меня и выбежала оттуда. Я думаю, что меня стошнило прямо на себя, примерно через две минуты.

Именно то, что сказала мне Делайла.

Он издает горький смешок. — После этого я перестал спать со всеми подряд. Я просто ел, ходил на занятия и учился. Я был в некотором роде роботом, но через некоторое время я перестал так злиться на тебя и Чарли… и на себя.

— Мне так жаль, — шепчу я. — Я ненавижу, что я сделала это с тобой, — я смотрю на рябь, расходящуюся от того места, где прыгнула рыба. Мы оба молчим. — Я заслужила это, — говорю я через некоторое время, поворачиваясь к нему. — Другие девушки. Ты, клеящийся к Делайле. Ты, орущий на меня вчера. За то, что я сделала с тобой, я заслужила все это.

Сэм наклоняется вперед, как будто не расслышал меня правильно.

— Заслужила это? — повторяет он, его глаза свирепеют. — О чем ты говоришь? Ты этого не заслужила, Перси. Точно так же, как я не заслужил того, что случилось с Чарли. Предательства не отменяют друг друга. Они просто причиняют больше боли. — Он берет мои руки и потирает их большими пальцами. — Я думал о том, чтобы сказать тебе, — говорит он. — Я должен был сказать тебе. Я получил все письма, которые ты отправила, и даже пытался ответить, но долгое время винил тебя. И я подумал, что, может быть, ты продолжишь писать, если я тебе все еще небезразличен, но в конце концов ты перестала.

Его голова наклонена, и он смотрит на меня сквозь ресницы.

— Когда на четвертом курсе я нашел тот видеомагазин с разделом ужасов, я чуть было не обратился к тебе. Но к тому времени было уже слишком поздно. Я полагал, что ты бы двинулась дальше.

Я решительно качаю головой. Из всего, что он мне только что рассказал, это то, что ранит больше всего.

— Я не двигалась дальше, — прохрипела я. Я сжимаю его пальцы, и мы смотрим друг на друга несколько долгих секунд. И тогда они приходят ко мне — три вчерашних слова, эхом отдающиеся в моей голове пробными вспышками счастья.

Я люблю тебя.

Сэм знал о нас с Чарли много лет, все то время, что я была дома. Он порвал со своей девушкой, несмотря на то, что я сделала.

Я люблю тебя. Не думаю, что я когда-нибудь переставал.

Раньше эти слова не пробивали мою панику, но теперь они прилипают к моим ребрам, как патока.

— Я всё ещё этого не сделала, — шепчу я. Он совершенно спокоен, но его глаза лихорадочно бегают по моему лицу, его голова слегка наклонена, как будто то, что я сказала, не имеет смысла. Теперь, когда становится светлее, я вижу, какие у него красные глаза. Должно быть, он плохо спал прошлой ночью.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу, — мой голос прерывается, и я сглатываю. — Я бы все отдала, чтобы сидеть с тобой на этом причале, слышать твой голос, прикасаться к тебе, — я провожу пальцами по щетине на его щеке, и он накрывает мою руку своей, удерживая ее там. — Я влюбилась в тебя, когда мне было тринадцать, и я никогда не переставала. Ты — это для меня.

Сэм закрывает глаза на три долгих секунды, а когда открывает их, они превращаются в сверкающие озерца под звездным небом.

— Клянешься в этом? — спрашивает он. И прежде чем я успеваю ответить, он кладет руки мне на щеки и приближает свои губы к моим, нежный, всепрощающий и совершенный Сэм. Он убирает их слишком быстро и прижимается своим лбом к моему.

— Ты можешь простить меня? — шепчу я.

— Я простил тебя много лет назад, Перси.

Он долго смотрит на меня, не говоря ни слова, наши глаза встретились.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорит он. Он ерзает и тянется за чем-то в кармане. Я смотрю вниз, когда чувствую, что он вертит что-то в моей руке.

Он уже не такой яркий, как когда-то, оранжевый и розовый цвета поблекли, а белый стал серым, и он слишком велик для меня. Но вот он, после всех этих лет, браслет дружбы Сэма, повязанный на моем запястье.

— Я сказал тебе, что дам тебе кое-что, если ты переплывешь озеро. Я решил, что ты заслужила утешительный приз, — говорит он, дергая за ленту.

— Снова друзья? — спрашиваю я, чувствуя, как улыбка расползается по моим щекам.

Уголок его рта приподнимается.

— Мы можем устраивать вечеринки с ночевкой как друзья?

— Кажется, я припоминаю, что ночевки были частью сделки, — говорю я, а затем добавляю: — Я не хочу снова все испортить, Сэм.

— Я думаю, что все испортить — это часть сделки, — отвечает он, слегка сжимая мою талию. — Но я думаю, что в следующий раз мы могли бы лучше все убрать.

— Я хочу этого, — говорю я ему.

— Хорошо, — говорит он. — Потому что я тоже этого хочу.

Он сажает меня к себе на колени, и я запускаю руки в его волосы. Мы целуемся, пока солнце не поднимается высоко над холмом, окутывая нас одеялом яркого утреннего тепла. Когда мы в конце концов отстраняемся, у нас обоих на лицах широкие, дурацкие улыбки.

— Так что же нам теперь делать? — говорит Сэм хриплым голосом, проводя пальцем по веснушкам на моем носу.

Я должна выписаться из мотеля позже этим утром, и я понятия не имею, что будет после этого. Но прямо сейчас? Я точно знаю, что мы собираемся делать.

Я стягиваю с него рубашку через голову, провожу руками по его плечам и улыбаюсь.

— Я думаю, нам стоит пойти поплавать.