Это Крид, роющийся в моих вещах, ищущий мой дневник, находящий мой дневник.

— О боже мой, — всхлипывает Миранда, прикрывая рот рукой. — Крид, грёбаный идиот.

Я отталкиваюсь от причала, оставляя каблуки позади, и направляюсь к кладбищу, остальные следуют за мной. Дежавю охватывает меня сильно и быстро, когда я выхожу из-за угла и обнаруживаю Крида, развалившегося на крыше одного из мавзолеев в окружении орды дьяволов и демоном. Дьяволами и Демонами Миранда называет Идолов и их ближайшее окружение. Она просто сходит с ума.

Как и в прошлом году, я стою там с колотящимся сердцем, пока Крид откашливается, поднимает заколку для волос и подражает мне. Как и в прошлом году, он представляет собой идеальное сочетание красоты и жестокости, когда перелистывает страницы и останавливается на одной наугад. Как и в прошлом году, он открывает рот, чтобы прочитать мои личные мысли и чувства равнодушной аудитории.

В отличие от прошлого года… Я готова к этому.

— Только скажи мне, и я надеру ему задницу, — рычит Зак, протягивая руку, чтобы снять свои висячие серьги. На самом деле это довольно забавно, но я не хочу, чтобы Крид Кэбот знал, что я всё это время следила за ним и его друзьями-засранцами. Я кладу руку Заку на грудь, чтобы удержать его.

Крид улыбается с таким непринуждённым, удовлетворённым выражением, как у кота, который только что убил мышь. Чего он не знает, так это того, что мышь уже была отравлена, и теперь он тоже заражён. В конце концов, любопытство погубило кошку.

— «Дорогой дневник», — начинает Крид, его красивый голос источает лёд. Толпа уже хихикает, возбуждённая мыслью о кровопролитии. Бекки, Харпер и Илеана развалились на надгробиях в своих коротких шортах и мини-юбках, ухмыляясь и смеясь. Тристан и Зейд сидят каждый на своём надгробии неподалёку. — «Сегодня был тяжёлый день. Слишком тяжёлый. Когда я зашла на урок математики и увидел Джалена и Эбони, сидящих вместе, все воспоминания вернулись ко мне». — Крид делает паузу на минуту, поднимая глаза, чтобы оглядеть аудиторию. Его взгляд останавливается на мне, и, клянусь, я чуть не запрокидываю голову и не смеюсь. Когда он возвращает своё внимание обратно к странице, я подавляю смешок рукой, а Зак бросает на меня очень странный взгляд.

— Крид, не надо, — умоляет Миранда, делая шаг вперёд и стаскивая свой розовый парик. Она перемещается между нашей маленькой группой и собравшейся ордой Голубокровных и Плебеев. Несколько парней подходят, чтобы преградить ей путь, но держат руки подальше от неё. В Бёрберри нет ни одного человека, который не знал бы, что Крид сделал с Крейгом Тайтингером. — Ты лучше этого: докажи мне это.

Её близнец на мгновение замолкает, снова поднимая взгляд. В его глазах идёт война, но битва заканчивается, даже не начавшись. Тристан оборачивается и смеряет его убийственным взглядом.

— Продолжай читать.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, — огрызается Крид, и эта странная птица надежды взлетает внутри меня. На ум приходит стихотворение Эмили Дикинсон: «Надежда» — птичка малая. Если Крид действительно бросит вызов Тристану, если он отложит дневник в сторону, тогда …

— Значит, ты подчиняешься приказам своей сестры? Или это Черити схватила твои яйца в кулак? — Тристан полностью поворачивается лицом к Криду, и их взгляды, устремлённые вниз, напоминают мне двух бродячих котов, которых я однажды видела возле вагончика, сцепившихся в жестокой битве воли. К сожалению, Крид хмурится и отводит взгляд, снова открывая дневник.

— Это должно быть интересно, — воркует Харпер, и я чувствую лёгкое подёргивание в руке, когда думаю о том, чтобы ударить её. Мне не следовало прибегать к насилию, но мой отец… Мой папа… Нет. Я не могу думать об этом прямо сейчас. На этой неделе Чарли сдаёт кучу тестов, и к началу осенних каникул я буду знать больше. На этот раз я определённо не останусь в школе не для того, чтобы играть в покер с Идолами.

— «Все воспоминания вернулись ко мне», — повторяет Крид, продолжая без запинки в голосе, — «в ту ночь, когда Тристан торжественно объявил, что идёт на свидание с Эбони». — Крид на мгновение замолкает, на его лице появляются морщинки. Отсюда я вижу, как напрягаются плечи Тристана. Джален Доннер больше не смотрит на меня и не смеётся. Как и Эбони. Вместо этого она таращится на Крида, в то время как Джален обращает своё внимание на Тристана.

— Продолжай! — Бекки кричит, и толпа вторит им. Замешательство на лице Крида быстро сменяется извращённой радостью.

— «Мне было интересно, когда они с Эбони расстались. К сожалению, выяснилось, что она всё ещё встречается с Джаленом и не намерена с ним расставаться. Я думала, они друзья детства или что-то в этом роде? В любом случае, похоже, у Тристана и Эбони были планы встретиться и… заняться сексом? Я не уверена, но поскольку я уже застукала его с поличным с Киарой Сяо и какой-то случайной четверокурсницей, я сомневаюсь, что у него были планы собирать цветы и плести цепочки из ромашек».

Крид замолкает, когда Джален издаёт разочарованный рёв и бросается на Тристана. На долю секунды мне кажется, что он действительно собирается его ударить, но затем Тристан проворно отходит в сторону, и Джален спотыкается о цементную стену мавзолея.

— Джален, остановись! — Эбони кричит, её костюм красной шапочки развевается, когда она гонится за своим парнем. — Всё не так.

Тристан, пританцовывая, отступает от группы надгробий, ставя себя в центр посыпанной гравием дорожки и приседая, как будто он полностью ожидает драки. Он получает удар, когда Джален снова набрасывается на него, нанося удар, от которого Тристан едва уклоняется. Его цилиндр слетает с головы и приземляется на землю, в считанные секунды раздавленный ботинком Джалена. Он одет как Лара Крофт — вероятно, подумал, что это чертовски забавно, — поэтому, когда он снова бросается вперёд, его фальшивые сиськи подпрыгивают.

И… у меня все записано на телефон. Изображение дрожащее, размытое и, вероятно, совсем не в фокусе, но мой телефон постоянно работает, я прижимаю его к боку и тщательно направляю в сторону Крида. В туманной темноте всё довольно трудно разглядеть, особенно из-за светящихся повсюду фонарей.

— Джален, не надо, — снова кричит Эбони, и он поворачивается к ней лицом, тяжело дыша, указывая пальцем в сторону Тристана.

— Ты с ним спала? — спрашивает он, и Эбони резко отводит взгляд. Джален издаёт ещё один яростный рык, а затем разворачивается и снова бросается на Тристана. На этот раз они заканчивают тем, что обмениваются ударами.

— Я этого не делала! — кричит она, пытаясь оттащить своего парня назад. — Мы никогда не спали вместе. — Джален толкает Тристана, и король академии действительно немного спотыкается, кровь стекает по уголку его рта, когда он насмехается над одним из самых преданных членов своего Ближайшего окружения. Один из его самых преданных членов, которого только что основательно предали.

— Марни, — выдыхает Зак и смотрит на меня с новым уровнем уважения, широко раскрыв глаза. — Срань господня. — Я натянуто улыбаюсь, но это ещё не конец, даже близко.

— Мы никогда не спали вместе, но я хотела этого, — выдыхает Эбони, слёзы текут по её лицу. — Ты так одержим футболом и тренировками. Мы никогда не проводим время вместе. Тристан — это…

— Ему насрать на тебя! — Джален кричит, задыхаясь, из его носа течёт кровь. Его карие глаза широко раскрыты и дикие. Честно говоря, он выглядит так, словно вот-вот заплачет. — Я знаю. — Он ударяет себя кулаком в грудь и смотрит Эбони в лицо. Она просто стоит там, широко раскрыв глаза, и смотрит на него. — Я люблю тебя, Эбони. Я, чёрт возьми, люблю тебя. Так было всегда.

— Ну, а я тебя не люблю, — говорит она, а затем начинает рыдать. Несколько других девушек, таких как Эбигейл и Валентина, подходят ближе и обнимают её. Джален в шоке смотрит на неё несколько секунд, прежде чем начинает плакать, этими большими, мокрыми, грязными слезами, которые на самом деле заставляют его нравиться мне ещё больше. Парни должны уметь плакать; тревожно, что общество пытается убедить их в обратном.

Но мы уже узнали, что такие люди, как Джон Ганнибал и Грегори Ван Хорн — ходячие кошмары.

— Ты, блядь, плачешь? Пиздатая сучка. — Джон хихикает, его смех похож на смех гиены, вышедшей на охоту. Это тревожит. Сегодня он тоже одет как серийный убийца, рубашка у него вся в искусственной крови. Как мило.

Джален снова поворачивается, так внезапно, что Тристан всё ещё вытирает кровь со своих губ. Он набрасывается на него, и требуется несколько других парней, чтобы разнять их.

Крид… абсолютно наслаждается этим моментом.

— «Тристан Вандербильт — ходячий ЗППП. Он будет спать со всем, что движется, но он такой неуважительный, что я не уверена, как ему вообще удаётся заполучить девушек». — Крид посмеивается, когда Тристан стискивает зубы так сильно, что кажется, один или два могут просто треснуть. Или, чёрт возьми, может быть, Джален выбьет их для него? Парни снова начинают драку, а Эбони рыдает и причитает, как будто она здесь жертва. — «Печально то, что он действительно король Бёрберри, и на то есть веские причины. Я имею в виду, кто ещё мог бы противостоять ему, уж точно не…» — Крид переворачивает страницу и резко замолкает, веселье исчезает с его лица. Его взгляд поднимается к моему.

Я чертовски уверена, что это конец, что это всё, что он собирается прочесть, но старый добрый Грег вскакивает и выхватывает у него дневник, суя его в руки Джону.

— «Конечно, не Крид Кэбот. Если когда-либо и существовало определение для подражателя, то это он. Он так старается быть Тристаном Вандербильтом, что это вызывает жалость. Он никогда не смог бы сравниться с ним — и это довольно печально, поскольку он, о котором идёт речь, — распутный Лотарио». (Прим. — Лотарио, персонаж «Прекрасная кающаяся» — беспринципный соблазнитель женщин) — Джон хихикает, когда Зейд откидывает голову назад и воет от смеха. Тем временем борьба между Джален и Тристаном обостряется.