Услышав его голос, я посмотрел на экран, где светилась яркая чёткая точка находящегося в морозном небе неопознанного объекта. Это был не "Последний вздох".

Неизвестный объект приближался к Мак-Мердо со стороны полуострова Палмера, лежащего далеко к востоку от нас. Это означало, что объект добирался до наших южных широт со стороны Латинской Америки, а этот путь был долгим и рискованным. Я мгновенно сообразил, что следует запросить систему Ай-Си-Би-Эм, но радар уже опознал цель и выдал данные: "боинг-707", высота полёта 31000 футов, скорость 658 миль в час. Таким образом, незнакомый самолёт находился менее, чем в часе лёта от Мак-Мердо. На посланный сигнал "свой-чужой" незнакомец выдал совершенно правильный ответ. Вдруг, в том месте на экране радара, где только что была лишь точка, вспыхнуло зелёное свечение. Это означало аварийную ситуацию. На станции все решили, что наблюдаемый объект терпит бедствие.

Солнце продолжало медленно клониться к холмам на горизонте. Лёд уже казался чёрным. Я повернулся к Саю.

- Позвони в аэропорт и скажи, чтобы кто-нибудь сходил за ужином.

Пока Сай этим занимался, я взял трубку и связался со Счастливчиком Батлером, который молча выслушал моё сообщение.

- Продолжай наблюдение, Сэм, - невозмутимо изрёк он.

Неожиданно зелёное свечение на экране исчезло, и осталась лишь обычная

- 7

движущаяся точка.

- Что за чёрт! - сказал я охрипшим голосом.

- Подожди, - услышал я голос адмирала. - Слушай меня внимательно. Распорядись привести в порядок взлётно-посадочную полосу! Нужно убрать её так, чтобы она была похожа на гладильную доску. Если "боинг" удачно приземлится немедленно очистить весь лёд с его корпуса! Подготовь всё для заправки. Пусть зальют столько топлива, сколько влезет. Если надо, то и все двадцать пять тысяч галлонов. Вопросы есть?

Моё любопытство и на этот раз сыграло со мной злую шутку.

- Вы хотите сказать, сэр, что эта штуковина снова будет взлетать?

- Черт тебя подери, Сэм!

В приступе гнева контр-адмирал бросил трубку. Я вызвал Шельф-Стрип и, продолжая следить за точкой "боинга", лениво, как сонная муха, ползущей по экрану радара, передал все распоряжения Батлера. За те семь месяцев, которые я провёл на Мак-Мердо, нас никогда не посещал самолёт весом более трёх тысяч фунтов. Летом для этой цели служила долина Вильямса на острове Росса, покрытая мощной коркой льда толщиной в восемь футов. Но там никогда не приземлялось ничего, тяжелее "супер-конни". А зимой наш старичок "геркулес Си-130" садился на Шельф-Стрип, нашу взлётно-посадочную полосу. Так что шанс удачно приземлиться у незнакомца всё-таки был. А вот мысль о последующем взлёте в это время года казалась, по меньшей мере, нереальной. Если незнакомец удачно взлетит, это будет последним счастливым взлётом сезона. Удручённый своими мыслями, я вышел на связь с пилотом "боинга" и сообщил ему параметры приземления. При этом я с удовольствием вспомнил, что у нас никогда не было проблем с электроэнергией, которую на Мак-Мердо в изобилии вырабатывала атомная станция Пи-Эм-3. В такой холодрыге приятно было сознавать, что тебя всегда готова согреть тёплая печка, пусть даже ядерная.

Цепочку моих мыслей опять прервал ворчливый зуммер интеркома.

- Сэм, - загудел в трубке рокочущий бас Счастливчика Батлера, - я снимаю тебя с дежурства! Передай все дела этому, как там его... Блэквеллу. А сам сейчас же ступай в здание администрации.

- Но сэр, а как же... - попытался я вставить слово, но щелчок в трубке и тишина напомнили мне, что связь с непосредственным начальством носит односторонний характер. Некоторое время я приходил в себя, потом повернулся к Саю и коротко бросил ему:

- Остаёшься за старшего.

В ответ он лишь молча кивнул и стал помогать мне в тяжёлой, часто повторяемой в жизни каждого полярника процедуре одевания, завершающейся натягиванием алой шубы, служащей разновидностью униформы для всех сотрудников станции Мак-Мердо.

- Они не любят засиживаться в Ливенворте, Сэм. - Блэквелл распахнул дверь и помог мне шагнуть в морозные сумерки.

Жгучий холодный воздух проник в самые потаённые закоулки моих, всё ещё тёплых, лёгких. Температура воздуха упала до шестидесяти градусов ниже нуля и ______________________________

Шельфовый ледник Росса.

- 8

продолжала понижаться. Я завернул за угол и наткнулся на мототобогган, вмёрзший в снег. С трудом я водрузил своё перегруженное одеждой тело за руль, завёл с третьего раза двигатель и вырулил в направлении Наблюдательного Холма с деревянным крестом на вершине, установленным ещё в 1902 году в память об экспедиции Роберта Скотта. Снежная тропа через некоторое время вывела меня к внешней кромке Шельф-Стрип. Я как раз достиг её края, когда стал свидетелем захватывающего зрелища. С оглушительным рёвом над моей головой пронёсся серебристый корпус "боинга" и мягко коснулся белого полотна взлётно-посадочной полосы. Из-под шасси во все стороны брызнули искры снега и льда. Я облегченно вздохнул, убедившись, что посадка прошла удачно. Но когда самолёт подошёл поближе, я застыл в немом шоке. Вертикальный стабилизатор украшала надпись: "Военно-воздушные силы номер один".

Это был личный самолёт Президента Никсона. Но находился ли на борту сам Президент? Когда заправочная команда окружила брюхо "боинга", готовясь наполнить опустевшие баки, из самолёта вышли два пассажира. Они были так плотно закутаны в шубы, что узнать кого-либо из них просто не представлялось возможным. Гости быстро пересели в большой снегоход и унеслись прочь. Послонявшись некоторое время вокруг самолёта, я вдруг заметил медленно открывающийся люк грузового отсека. Как только чёрный проём грузового отделения открылся полностью, оттуда вынесли гроб, блестевший в лучах прожекторов медной обшивкой. Гроб погрузили во второй снегоход, тут же удалившийся в направлении морга с расположенными в толще вечного льда просторными склепами. Только теперь я всё понял. К этому времени мы потеряли двадцать девять сотрудников станции, о чём любой некрофил мог свободно узнать из мемориальной доски в нашей часовне. А безмолвный, украшенный медью, гроб говорил о том, что покойников стало уже тридцать.