Глава 15

Пантера

— Так как же вы двое стали друзьями? — Хлыст обмакнула пару картофелин фри в кетчуп, стоявший в центре стола, и отправила их обе в рот. Каким-то образом мы вчетвером — Хлыст, Гудини, Соло и я — оказались в местной закусочной после двухчасовой тренировки и теперь набивали животы жирной едой и молочными коктейлями. Это, вероятно, сводило на нет тренировку, но оно того стоило, потому что, черт возьми, это дерьмо было вкусным.

— Он думал, что я красивый ублюдок, приставал ко мне, и, к сожалению, мне пришлось ему отказать, — ответил Гудини, заставив меня подавиться своим куском еды.

Я потянулся за своим стаканом и проглотил немного содовой, когда мои глаза наполнились слезами. Когда я снова смог говорить, я сказал:

— Ты придурок. Расскажи им, как это произошло на самом деле.

Губы Гудини скривились, и когда он повернулся к Хлысту, я приготовился к тому, что должно было сорваться с его губ.

— Ладно, правду? Мы были партнерами в офицерской подготовке, и Пантера спросил, может ли он воспользоваться моим длинным толстым карандашом...

Соло фыркнул, и я закатил глаза. Поскольку его светлые волосы немного отросли на макушке после нашей размолвки, Гудини смог провести рукой по более длинным прядям. Его глаза, черт возьми, почти заблестели, и он одарил меня улыбкой соседского симпатичного паренька, которую он использовал, чтобы завоевывать дам.

— Потом он пощупал мою задницу и сказал, что это самое красивое, что он когда-либо видел.

— Такого никогда, бл*ть, не было. Ты тогда даже не знал, что я гей, тупица, — сказал я, хватая горсть картошки фри и бросая ее через стол в Гудини.

Он снял одну со своей рубашки и отправил в рот. Когда он жевал, он сказал:

— О, точно. Должно быть, он думал о ком-то другом. Хотя у меня действительно горячая задница.

— Без обид, Хлыст, но на самом деле? — Соло бросил на нее недоверчивый взгляд. — Ты находишь этого засранца привлекательным?

Хлыст отодвинулась от Гудини и обвела его взглядом с ног до головы.

— Эх, мне просто стало жаль его, ведь я столько раз обставляла его.

— В воздухе? — Соло ухмыльнулся.

Она рассмеялась.

— И это тоже.

— Извините, я сижу прямо здесь, — сказал Гудини, размахивая руками в воздухе. — И я позволил твоей сладкой заднице одолеть меня.

Хлыст потянулась за своим молочным коктейлем и поиграла соломинкой, зажимая ее между пальцами, а затем двигая ими вверх-вниз. Глаза Гудини расширились, когда он заерзал на своем стуле.

— Конечно, ты это сделала, дорогая. Конечно, ты это сделала. — Затем она взяла соломинку в рот непристойным движением, которое заставило Соло и меня отвести глаза.

Бедняга Гудини напрашивался на неприятности, преследуя таких, как Хлыст, и, судя по всему, она была больше, чем он мог вынести. Я должен был признать, что именно это мне в ней нравилось. Это и то, что она была крутой в кабине пилота.

Тем не менее, даже с учетом того ада, который мы все устроили друг другу, было приятно сидеть в кабинке на чем-то вроде двойного свидания. Не то чтобы я когда-либо был частью одного из них, но, видя, как я был с Соло, Гудини и Хлыстом, а у них было что-то свое.… Это считается, верно? Это было приятно... нормально. Что-то, чего мне не хватало, хотя я и не осознавал этого.

Я был на публике на двойном свидании, и ни один человек не смотрел в нашу сторону, как будто в этом было что-то не так.

Черт, это было потрясающе.

— Так я получу реальный ответ или как? — спросила Хлыст, врываясь в мои мысли. Она вернула Гудини его молочный коктейль и переключила свое внимание на меня, вероятно, ожидая, что я расскажу ей правду, а не какие-то диковинные сексуальные намеки.

— Ну, — сказал я, — мы действительно встретились на офицерской подготовке, так что Гудини был прав насчет этого. Но, насколько я помню, я только что наблюдал, как он подрался с одним из приглашенных инструкторов, и пригласил его выпить пива, чтобы уменьшить напряжение.

Гудини склонил голову набок.

— Я этого не помню.

— Ты этого не помнишь, потому что напился до чертиков, в чем и был весь смысл.

— Не-а, — сказал Гудини, положив руку на спинку стула позади Хлыста. — Я думаю, ты это выдумал.

— Я не знаю, — сказал Соло, глядя на Гудини. — Это звучит более правдоподобно, чем любая из историй, которые ты пытаешься рассказать.

Гудини прищурился на Соло, и это было все, что я мог сделать, чтобы не напомнить им устно, чтобы они вели себя хорошо. С самого первого дня Гудини создавал защитное напряжение там, где был задействован Соло. Но теперь, когда мы были вместе, я надеялся показать ему, что то, что у нас было, было хорошо, что Соло — это гораздо больше, чем громкий язык и вызывающее поведение.

Таков был план — до тех пор, конечно, пока Соло не пришлось вмешаться.

— Ты пытаешься убедить нас, что Пантера приставал к тебе? Я имею в виду, если ты собираешься солгать, по крайней мере, сделай это правдоподобно.

— И почему это не правдоподобно? — спросил Гудини.

— По двум вопиюще очевидным причинам. Во-первых, нужно было сильно пожалеть твою унылую задницу, чтобы действительно сдаться и сказать «да» на свидание. И второе, Пантера не приставал ко мне, хотя я заставлял его член твердеть каждый раз, когда он смотрел в мою сторону. Так что я сильно сомневаюсь, что он хватал тебя за задницу и играл с твоим...

— Хорошо, думаю, мы все поняли суть, — сказал я и положил руку на бедро Соло.

— Ты уверен? Если ты поднимешь руку немного выше, ты мог бы воспользоваться моим карандашом, чтобы записать все это для своего друга здесь.

Хлыст издала такой громкий смешок, что другие посмотрели в нашу сторону. Она перегнулась через стол, чтобы дать Соло пять.

— Хороший ответ.

— Я так и думал, — сказал Соло, откидываясь на спинку стула и раздвигая ноги, чертовски дразня.

— Да, да, — проворчал Гудини, повторяя позу Соло. — Я просто дурачился.

— Ну, не надо, — сказал Соло тоном, который был намного серьезнее, чем того требовал разговор. — Мне не нравится идея, что люди прикасаются к тому, что принадлежит мне.

Черт, ладно, это было действительно горячо. Я поерзал на сиденье рядом с ним.

— А что у вас, а? — Хлыст посмотрела в мою сторону. — Значит, то, что у вас двоих происходит, серьезно? Не просто развлечение, чтобы выпустить пар, пока мы все застряли здесь, на базе?

Как олень, попавший в свет фар, все мысли покинули мой разум. Я уставился через стол и попытался придумать подходящий ответ. Я знал, что между нами было нечто большее, чем просто приятели по траху. Но поскольку ни один из нас на самом деле не затрагивал эту тему подробно, было трудно понять, насколько глубоки наши чувства, и это было последнее место, где я хотел бы вести эту дискуссию.

У Соло, по-видимому, вообще не было проблем с обсуждением этого. Его рука нашла мою под столом, и он поднял ее между своих раздвинутых бедер.

— О, нам и весело, и между нами отличная химия, мы пара. И кроме того, что я надираю вам задницы при каждой возможности, я бы сказал, что это единственное, к чему я когда-либо относился серьезно в своей жизни.

Воцарился тишина, когда Соло наклонился и запечатлел поцелуй на моих губах. Когда он отстранился, я почувствовал, как картофель фри попал мне на щеку, и Гудини застонал.

— О, ради всего святого, вы двое можете прекратить? Я собираюсь вернуться к своему обеду.