ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

ФИН

Мы погружаемся в воду. На этот раз веду я, пока мы спускаемся, но когда мы достигаем подводного участка, мы смотрим друг на друга. Пейтон может быть где угодно, поэтому нам нужно разделиться.

Но это глупое решение.

Мы в любом случае сделаем это?

Да.

Потому что это увеличит наши шансы найти ее, а я сделаю все, чтобы найти ее. Я жестом указываю на четвертый туннель, и они кивают, каждый выбирает свой канал для исследования. Бросив последний взгляд на свою команду, я направляюсь прямо в узкую пещеру на поиски моей девочки.

Я молюсь, чтобы с ней все было в порядке. Я не верю в высшие силы, но сейчас я буду молиться, чего бы мне это ни стоило, лишь бы она была жива. Я был гребаным идиотом, сдерживаясь, отказывая ей, когда мы были одни. Сейчас все это кажется такими бессмысленными рассуждениями. Перед лицом ее смерти становится ясно, что Пейтон достаточно много, чтобы разделить ее, и мы разделим, потому что никто из нас не откажется от нее.

Она наша, просто она пока об этом не знает.

Я продолжаю плыть, слабо работая ногами, освещая пространство фонариком. Я держу свой нож наготове на случай, если появится кто-нибудь из этих ублюдков, похожих на летучих мышей. Я убью их за то, что они причинили вред моей семье. Мы все еще пытаемся связаться с ней по связи, но очевидно, что она либо повреждена, либо… Нет.

Просто повреждена.

Ничего другого.

Я отказываюсь считать, что она мертва, моя девочка способна пережить все. Она гребаный зверь, и она сделает эту пещеру своей сучкой и вернется к нам. А когда она вернется, я покажу ей, как чертовски сильно я ее люблю, и больше никогда ее не отпущу.

Туннель сужается, и мне приходится практически ползти. Обычно я поворачиваю назад по приказу Тайлера, не позволяя портить мое снаряжение, но его здесь нет, чтобы отчитать меня, так что в истинном стиле Фина я двигаюсь вперед. Я слышу неприятный скрежет о баллон и ухмыляюсь, когда пробираюсь вперед.

Мое сердце колотится от страха и адреналина, — лучший тип. Пейтон заставляет меня чувствовать то же самое, только в десять раз лучше. Она — мой самый большой риск и моя самая большая награда. Я чувствую себя по-настоящему живым только тогда, когда я с ней.

— Ну же, дорогая, ответь мне, — бормочу я. — Дай мне знать, что ты здесь.

Я жду, но ничего не раздается в ответ. Не желая верить, что она умерла, я продолжаю продвигаться вперед.

— Что-нибудь? — спрашивает Тайлер, его тон отчаянный.

— Пока нет, — рычит Кален. — Продолжаем искать.

— Ничего, — говорит Риггс.

— Пока нет. Она здесь, ребята, я знаю это. Продолжайте искать. Она бы никогда не бросила нас, — говорю я им. — Как в тот раз, когда Кален запутался в осьминоге, и она часами ныряла, пытаясь отцепить его, а он думал, что сможет сразиться с ним, — поддразниваю я.

Они все смеются.

— Я бы и победил, — бормочет он.

— Братан, ты проиграл восьмикиске, — дразню я, продолжая плыть.

— Я дам тебе киску, — рычит он.

— По-моему, у тебя уже есть киска, — язвит Риггс, заставляя нас всех замереть, а потом завыть от смеха. О Боже, он действительно только что сказал это?

— Черт, не могу поверить, что ты это сказал! — я смеюсь так сильно, что мне приходится остановиться и выровнять дыхание.

— Упс, — отвечает он, но я слышу улыбку в его голосе. Риггс наконец-то вступает в игру. Давно пора, особенно после того, как мне приходилось выслушивать, как сильно он любит эту девушку. Видимо, он решил, что больше не будет сдерживаться.

Только я не думаю, что она будет готова к тому, что он от нее скрывал.

Он собирается уничтожить эту девушку, и ей это понравится.

— Сосредоточьтесь, — огрызается Тайлер, его тон пронизан ревностью. Ему будет трудно поделиться ею, но все это меркнет по сравнению с ситуацией, в которой мы сейчас находимся.

Черт, мы могли бы создать таблицу. Типа таблицы с наклейками за киску, думаю я, пока плыву, туннель немного наклоняется вниз.

Он начинает открываться, и я колеблюсь, прежде чем нырнуть вперед, в случае, если эти сучки ждут, чтобы наброситься. Я останавливаюсь на краю туннеля, высовываю голову, когда понимаю, что вода стекает, и я могу дышать без маски. Я со свистом осматриваю проем.

— Нашел проем, — зову я, проскальзывая к краю, прежде чем нырнуть вниз, держа маску, когда погружаюсь в воду. Оттолкнувшись, я выныриваю на поверхность и подплываю к выступающей над водой скале. Я подтягиваюсь и выныриваю, отстегиваю ласты, встаю и разминаюсь.

Здесь целая гребаная пещера. Бассейн занимает лишь малую часть площади. На потолке светятся биолюминесцентные жучки, пол каменистый, но гладкий, и есть плоская площадка для отдыха. Других входов здесь нет, поэтому я расслабляюсь. Вряд ли летучие мыши смогут проникнуть сюда.

— Здесь ничего нет, — бормочу я. Здесь нет ни сумки, ни крови, ни каких-либо других признаков того, что Пейтон когда-либо проходила здесь.

Очередной тупик.

И тут я слышу всплеск. Резко развернувшись, я поднимаю нож и отступаю назад, высматривая в воде этих жутких маленьких летучих мышей. Я хочу убить этих ублюдков за то, что они ранили моего брата и мою девочку. Вместо этого я вижу, как на поверхности воды появляются пузырьки. Нахмурившись, я нерешительно подхожу к краю и всматриваюсь в глубину под водой. Вода достаточно прозрачна, чтобы я мог спокойно посмотреть вниз.

Прямо на Пейтон.