ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ПЕЙТОН

Риггс прав — видимость низкая. Даже с нашими основными фонарями и фонарями DPV все равно почти темно. Я стараюсь грести медленно, чтобы не слишком сильно вздымать ил и не затруднять видимость. Я чувствую Калена позади себя, мы оба привязаны к одному ориентиру, плывем друг за другом. Я плыву дальше вниз, позволяя DPV делать большую часть работы, чтобы сохранить силы.

Проход идет почти под прямым углом и сужается дальше, поэтому я плыву медленнее и предупреждаю Калена. Он ворчит в ответ, но примерно через десять метров проход открывается и сворачивает влево, а прямо по курсу находится еще одна шахта. Сперва я двигаюсь налево.

— Это отстойник, — бормочу я. Вода становится прозрачнее, чем выше мы поднимаемся, и теперь я почти все вижу ясно.

Шахта расширяется еще больше, пока мы не оказываемся в бассейне.

— Ты видишь это? — говорю я в микрофон. — Кажется, это небольшой бассейн. Мы будем исследовать дальше, — я делаю паузу на мгновение, осматриваясь и позволяя Калену установить крепление для веревки. — Есть еще один проход, ведущий с севера. Идем сначала вверх.

— За тобой, — зовет Кален.

Я возобновляю движение, и, как я и предполагала, я выныриваю на поверхность воды.

— Поверхность прорвана, — я оглядываюсь вокруг с улыбкой, вытаскивая свой регулятор изо рта. — По крайней мере, тридцать метров в высоту с тем, что выглядит как поверхность, по которой можно лазить, и есть выступ, идущий вокруг бассейна, достаточно широкий, чтобы мы могли спать на нем, если понадобится. Очевидных маршрутов нет.

Кален всплывает рядом со мной, пока я снимаю маску и отключаю DPV. Ухватившись за выступ, я подтягиваюсь и переворачиваюсь так, что мои ноги болтаются в воде, пока я осматриваюсь. Пещера изогнутая, высокая и не слишком широкая, но достаточно широкая, чтобы мы все могли в ней спать, если понадобится во время погружений. Встав, я прохожу по периметру, проверяя стену, прежде чем взглянуть на Калена, который наблюдает за мной.

— Мне кажется, я вижу там проем, но думаю, что пока нам лучше двигаться по другому проходу. Мысли?

Он снимает маску, оглядываясь по сторонам.

— Я согласен. Посмотрим, куда этот ублюдок заведет, — я киваю и снова надеваю маску, прежде чем сесть на край и соскользнуть в воду.

— Внимание, мы направляемся к следующему проходу, — говорит Кален, погружаясь под воду. Я хватаю свой DPV и следую за ним, на этот раз он плывет первым.

— Понял, — отвечает Риггс.

Мы оба продвигаемся медленно, не зная, куда этот зверь нас заведет. У меня такое чувство, что это будет запутанная паутина туннелей, пещер и тупиков, но я надеюсь, что она приведет нас к океану или к значительной находке, что было бы удивительно.

— Видишь что-нибудь? — спрашиваю я. Он игнорирует меня, и я стискиваю зубы. — Кален, это не касается нас, это бизнес. Видишь что-нибудь? — огрызаюсь я.

— Сейчас будет тесно, так что притормози и дай мне пространство для маневра, — резко отвечает он.

Я сдерживаюсь, пока он направляется в мутный проем.

— Хорошо, — зовет он, и я следую за ним.

Он прав — здесь тесно. Мои баллоны почти задевают стенки, когда я медленно плыву, влекомая своим DPV. Он крутится и поворачивает, наши огни преломляются в воде, едва проникая в пространство прямо перед нами. Мы плывем влево, вправо, вверх и вниз около пятнадцати минут, прежде чем вплываем в другой проем.

Разница в том, что этот проход находится полностью под водой. Я плыву вверх, Кален следует за мной, но потолок — это светло-коричневая скала, в которой нет доступа к воздуху, только несколько воздушных карманов. В экстренной ситуации они пригодятся, но неизвестно, как долго воздух находился здесь. Он может быть наполнен углекислым газом, так что это крайний вариант.

Мы снова плывем вниз. Дно глубокое и темное, как ад, завалено камнями и обломками. Мы даже находим скелет, что заставляет нас задуматься, прежде чем плыть дальше. Здесь есть небольшое течение, но не слишком сильное. Мы все передаем, и я знаю, что Риггс это фиксирует.

Сама пещера широкая, очень широкая и овальная. Мы находим по меньшей мере три туннеля, ведущих в сторону, прежде чем перегруппироваться в центре, закрепить якорь и бросить несколько аварийных баллонов.

— Что ты думаешь? — спрашивает меня Кален.

— Я думаю, мы могли бы пойти по любому, но мы не знаем, как далеко они простираются, и я готова поспорить, что мы уже почти исчерпали время погружения.

— Так и есть, — рявкает Тайлер, а потом вздыхает. — Возвращайтесь, на сегодня хватит. Мы с Фином переоденемся и заступим на следующую смену. Мы бросим якоря и аварийные баллоны и отнесем оборудование в ту пригодную для дыхания пещеру, которую вы нашли на всякий случай. Завтра мы начнем все сначала.

Я застонала, желая продолжить, но в то же время не желая давить на него. Я не хочу давать ему повод отстранить меня от погружения, к тому же у нас есть еще четырнадцать дней на исследование, а это было лишь первым знакомством с этим местом.

— Поняла, — отвечаю я.

Кален кивает, показывая мне одобрительный знак. Когда я разворачиваюсь назад, я моргаю, когда что-то темное проплывает в поле моего зрения. Сузив глаза, я подплываю ближе, направляя фонарь в ту сторону, где я что-то увидела.

— Эндрюс, — огрызается Кален, — Ты слышала его.

— Да, одну секунду, показалось, что я что-то видела…

— Что? Боже, давай, возвращаемся, пока он не взбесился, — рычит он, но все равно следует за мной.

— Заткнись, — бормочу я, подплывая ближе. Что-то темное снова проплывает мимо, на этот раз слева от меня, заставляя меня слегка повернуться. Внизу бывают случаи, когда ты что-то замечаешь. Это могут быть камни, тени, что угодно. Я просто хочу убедиться, что ничего не падает, чтобы избежать травм, но когда я не могу ничего заметить, а ворчание Калена становится слишком сильным, я отворачиваюсь и следую за ним из комнаты.

Используя ориентиры, я следую за ним в туннель, осторожно, на случай, если что-нибудь упадет. Мои ноги начинают болеть, в основном из-за отсутствия отдыха в последнее время, но я не обращаю на это внимания и продолжаю плыть.

К счастью, нам не приходится делать остановки, поэтому мы просто быстро и тихо возвращаемся назад. Когда мы достигаем бассейна и всплываем на поверхность, я снимаю маску, Фин помогает мне подняться на уступ и снять снаряжение, а затем помогает Калену.

— Ну, как все прошло? — с нетерпением спрашивает он. Я знаю, что ему не терпится спуститься вниз.

— Хорошо, есть потенциал. Я действительно думаю, что мы что-то нашли, — Кален ухмыляется ему так, как он обычно ухмылялся мне после погружения. Фин вскрикивает, а Кален смотрит на меня. — Когда он скажет вернуться, мы вернемся. Убери свое снаряжение и поешь, — требует он, встает и уходит, на ходу раздеваясь.

Фин морщится, но следует за ним, оставляя меня одну. Когда я смотрю, как они присоединяются к Тайлеру и Риггсу, чтобы обсудить сегодняшний день, ноющее одиночество на мгновение сокрушает меня. Как бы мне хотелось быть там, ухмыляться вместе с ними. Я чувствую их волнение. Но вместо этого я отворачиваюсь, проверяю свое снаряжение, прежде чем встать, и раздеться до спортивного лифчика и трусиков.

Майкл направляется в мою сторону с ухмылкой, и это заставляет меня улыбнуться. Хоть кто-то рад меня видеть.

— Ты отлично справилась, малыш. Давай, вытрись и найдем тебе что-нибудь поесть, — он обхватывает меня за плечи и ведет прочь.

Я распаковываю вещи и помогаю обустроить остальную часть передовой базы. Тайлер разгружает несколько ящиков рядом со мной, хотя он отказывается разговаривать со мной. На заднем плане тихо играет радио, рок-музыка льется из динамиков и заполняет пространство. После того, как мы закончили, мне нужно немного поспать, так как нам с Каленом рано вставать на следующее погружение в четыре утра. Время здесь не имеет особого значения в смысле дня или ночи.

Пока мы спим, Тай и Фин погружаются следующими. Мы работаем посменно, а Риггс и Майкл следят за безопасностью.

Когда Тай наклоняется ниже, я замечаю что-то сверкающее на его шее. Нахмурившись, я смотрю, как оно выскальзывает из-под его мокрой майки. Это серебряная цепочка, а на конце… мое кольцо.

Черт.

Я даже не могу вздохнуть. Мое сердце болезненно сжимается, а слезы стремятся застлать глаза. Неужели он носил его все это время? Что это значит? Я не могу отвести взгляд, и он должно быть почувствовал мое внимание. Он поднимает глаза, встречая мой, несомненно, шокированный и страдающий взгляд, и хмурится. Проследив за моим взглядом, он замечает цепочку и стискивает зубы, заправляя ее под майку, прежде чем снова посмотреть на меня.

В его глазах вихрь эмоций, и они обвиняюще бьются об меня. Это сделала я. Я вижу в его взгляде сожаление и любовь, прежде чем он закрывается, снова становясь холодным.

— Я могу закончить сам, отдохни немного, — огрызается он.

— Тай…

— Это приказ. Ты должна быть в состоянии держаться на ногах завтра утром, ты вымотана. Иди спать, — рычит он и уходит, оставляя меня смотреть ему вслед. Мое сердце снова разрывается.

Я стою здесь, одинокая и потерянная, не зная, что сказать или сделать. Смахнув слезы, я делаю глубокий вдох, подавляя боль, не желая, чтобы кто-то подумал, что я слабая и позволяю своему прошлому затуманить мои суждения, но, черт возьми, это трудно.

Неужели… неужели Тайлер все еще беспокоится обо мне? Может ли это быть возможным? Или это всего лишь мое желание… желание, чтобы он все еще любил меня так, как я все еще люблю их?