Глава 39

Индия

— О, мы играем по-взрослому, хорошо. Я завладею тобой, когда мы закончим.

Моё дерзкое поведение едва перекрывает стук сердца.

Я стараюсь не искать скрытый смысл во всём, что он говорит, но ничего не могу поделать. Пульс учащается, ладони вспотели. Но я не могу потерять самообладание ещё до начала.

Делаю глубокий вдох и осторожно тянусь через стол за картами, позволяя ему задержать взгляд в вырезе моего платья. Нагло надеюсь сверкнуть маленьким соском. Я тоже не против грязной игры.

В своей голове я уже придумала, как хочу закончить сегодняшний вечер. С нами, голыми на столе, Джерико погрузится в меня, где ему и место, и, наконец, признается, что любит меня и не может без меня жить.

Когда я сказала ему, что считаю этот остров своим домом, я имела в виду — пока он здесь. Без него это просто ещё одно место, наполненное воспоминаниями, недостаточными, чтобы удовлетворить меня. Я жадная и не буду за это извиняться. Я хочу его. И хочу его навсегда.

— Индия, кажется, ты забыла кое-что из нижнего белья.

Я подмигиваю и опускаюсь на своё место, не заботясь о том, что задирается платье.

— Инди. Мои друзья зовут меня Инди.

Тёмные брови Джерико поднимаются к мокрым волосам.

— Мы друзья?

— Думаю, к концу ночи будем. — Я постукиваю кончиком языка по задней части передних зубов, и Джерико ёрзает на стуле. Пожалуйста, Боже, пусть он так же отчаянно нуждается во мне, как и я в нём.

— Ты пытаешься отвлечь меня, Инди? — он откидывается на спинку стула, расстёгивая дождевик.

— Мне не нужно пытаться, Джерико. Мне это удалось.

Моя уверенность стремительно растёт, потому что он даёт мне все основания надеяться, что всё, что я хочу, это всё, чего хочет и он.

Он сбрасывает куртку и вешает её на стул позади себя. Под ней к коже прилипает влажная белая футболка.

— Как ты мог промокнуть под дождевиком?

— Я попал под дождь, выходя из вертолёта. Ничего с собой не было, пока не добрался до лодки.

Я сглатываю комок в горле, глядя на очертания его плеч, грудных мышц и пресса. Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.

— Хочешь переодеться в сухую рубашку? — говорю так, словно у меня в горле поселилась лягушка.

— Нет, если только ты не передумала принимать меня таким, какой я есть.

Я сжимаю губы, борясь с желанием перепрыгнуть через стол, забраться к нему на колени и сказать, что возьму его любым доступным мне способом, и забуду всю эту чертову игру.

«Но у меня есть сила воли», — напоминаю я себе. — «Кое-что, что нужно доказать, и обещание, которое нужно извлечь».

— Тебе ничего не нужно менять ради меня. Я просто не хочу, чтобы тебе было некомфортно.

Его взгляд падает на колени.

— Мне неудобно, да, но это не из-за моей мокрой футболки.

Этот ублюдок. Боже, он так сексуален.

За всю мою жизнь никогда ещё прелюдия к игре в покер не была лучше. Мои бёдра сжимаются, и отсутствие трусиков означает, что моя кожа скользкая от собственного возбуждения.

Я собираюсь объезжать его всю ночь — после того, как выиграю.

— Тогда, во всех смыслах, устраивайся поудобнее.

Его бурный взгляд впивается в меня.

— О, я планирую. Сдавай карты, Инди. Я готов сыграть.