Глава 42

Амали

Остаток дня мы едем по обширным, продуваемым всеми ветрами равнинам Калабара, через чистые каменистые ручьи, пологие холмы и через заросли кустарника, где серо-зеленые кустики цепко держатся за избитую ветрами землю.

И хотя Кайм несколько раз предлагает остановиться, чтобы дать мне отдохнуть, я прошу его не делать этого, потому что не хочу больше терять ни минуты.

Он мог бы заморозить время еще немного и нести меня дальше на руках, но чувствую, что любимый слишком устал от всего этого бега. Даже при своей невероятной выносливости Кайм время от времени устает, и пока сидит верхом на Облаке, его руки обхватывают мое тело, а обсидиановые ладони крепко держат гриву коня, хотя бы может немного отдохнуть.

В конце концов, мы поднимаемся на холм, где среди пятен тающего снега начинают появляться первые ростки зеленой травы.

Взглянув в темнеющее небо, вижу шлейф дыма, лениво поднимающийся в воздух.

Дым в лесу. Первый признак цивилизации, который я увидела за долгое время.

Волнение нарастает во мне, и сердце бешено колотится.

Кто там, за холмом?

Кайм выводит Облако на гребень и спускается по склону. Спустившись вниз, мы попадаем в глубокую долину, наполовину окутанную тенью. На дне долины есть строения, расположенные рядом с широкой, мелкой рекой, которая течет по гладким круглым серым камням.

Палатки.

Их так много, по моим приблизительным подсчетам, не менее трех десятков. Это настоящий город. Построенные из шкур животных, палатки круглые и приземистые, как грибы. Из маленьких труб в центре палаток поднимается дым, среди них бегают дети, кричат, смеются, играют в прятки в полуденных тенях. Неподалеку от палаток находятся различные деревянные загоны для животных, в которых содержатся козы и овцы.

А дальше, на обширных пастбищах долины, пасутся лошади.

Вдали долина переходит в скалистый каньон, где мелкая река сужается и становится более глубокой.

В поле зрения нет ни одного дерева.

Это место... оно так отличается от Комори.

Мое сердце начинает биться немного быстрее.

Они действительно здесь?

Когда Кайм просит Облако сбавить скорость, дюжина лошадей и их всадники появляются словно из ниоткуда и неистово скачут к нам. Всадники поднимают толстые изогнутые мечи, угрожающе сверкающие в угасающем свете. Разлетаются косы. За ними развеваются разноцветные клетчатые шарфы.

Но хотя их мечи подняты, они не выглядят угрожающими. Скорее с любопытством они смотрят на нас с Каймом, словно мы странные существа из потустороннего измерения.

Ну, по крайней мере, один из нас.

— Кайм, — нервно шепчу я, но моя пара, похоже, ничуть не волнуется.

— Тенгу, — мягко говорит он, сжимая мою руку. — Не волнуйся. Они знают меня.

Он останавливает Облако и ждет, пока всадники доберутся до нас. Внезапно они окружают нас, обступают, кричат, говорят что-то на своем странном языке тенгу.

Ведущий всадник — женщина.

Завороженно глядя на нее, я впервые в жизни вижу пресловутую тенгу вблизи.

Эта женщина... она едет так плавно, так естественно, как будто ее тело и лошадь — одно целое. Ее черные волосы с белой прядью посередине, хотя выглядит она молодо, ей едва за тридцать. На ней куртка из дубленой кожи для верховой езды и облегающие бриджи, которые плотно охватывают ее мощные ноги. На шее намотан клетчатый пурпурно-синий шарф — яркая вспышка цвета на фоне ее делового костюма.

— Приветствую тебя, Кайм с Черной горы, — произносит женщина, останавливая свою лошадь перед нами, пока остальные воины продолжают кружить вокруг нас. — Ты выглядишь иначе, — говорит она ворчливо.

— Шугури, — отвечает Кайм, наклоняя голову в знак приветствия. — Все в порядке?

— Все хорошо, — заявляет вождь клана, ее ухмылка становится свирепой. — Но только сейчас. Ты послал нам настоящую бурю, Анангу.

— Буря неизбежно должна была прийти к вам. Я просто немного ускорил события. Лучше покончить с этим побыстрее.

— Нас могли стереть с лица земли, — шипит она, и ухмылка исчезает с ее лица. — Тысяча мидрианских солдат появились из ниоткуда и попытались захватить наши земли. Они подарили мне это. — Она поднимает жилетку, чтобы показать свой живот, обмотанный толстыми бинтами. В некоторых местах кровь просочилась сквозь них, оставив крошечные красные пятна. — Если бы не Энак и наемники, которых он привел с побережья, и не дракон...

У меня перехватывает дыхание. Сердце заколотилось. Энак... он сделал это. Я знала, что лекарь — честный человек. Я просто знала это.

— Дракона тоже послал тебе я, — говорит Кайм, его тон обманчиво мягок. Под всем этим я улавливаю намек на самоуверенность; даже среди союзников знает, что он самый опасный в этой долине.

Шугури смотрит на него слишком долго, ее карие глаза сужаются. Затем переводит глаза на меня, и ее хмурый взгляд становится еще глубже. — И ты привел еще одну тигландер. — Ее голос становится угрюмым, резким, как будто мое присутствие здесь нежелательно.

— Полукровка Иншади здесь, потому что его прислала Амали. — Рука Кайма по-хозяйски обхватывает мою талию. Ему это не нравится. — Она — моя избранница. — Последние два слова сопровождаются тем волшебным усилением его голоса, к которому я уже так привыкла. Голос Кайма резонирует силой, и это заставляет свирепых тенгу замирать на месте.

Все мужчины, окружающие Шугури, — крупные, мускулистые воины, с ожесточенными лицами, черными волосами и соответствующими боевыми шрамами. Когда Кайм холодно смотрит на них, они, кажется, слегка съеживаются.

Шугури на мгновение опускает взгляд — крошечная уступка с ее стороны. — В таком случае, нам нужно познакомиться?

— Это Амали из Комори, и она — моя избранница. Тигландеры, которым ты предоставила свою защиту, — ее племя, а значит, они и мое племя тоже. Ты поступила мудро, Шугури.

— А какой еще у меня был выбор? Это ты послал их сюда.

— Тогда ты знаешь, что моя защита может быть очень полезной.

— Знаю, и мы, клан Широкого Неба Тенгу, принимаем это предложение. — Шугури ударяет кулаком в грудь. Одним плавным движением она спускается с коня и падает на землю. Остальные Тенгу следуют за ней.

Все склоняют головы.

Кайм кивает, как будто он ожидал этого с самого начала. Я сдвигаюсь в седле и смотрю на него. Что это?

Он нежно поглаживает мое бедро, успокаивая меня. — Все хорошо, — бормочет он. Потом смотрит на Шугури. — Значит, мы договорились, владыка клана. Вы разрешаете мне построить крепость на ваших землях. Взамен ты получишь мою защиту.

— Согласна.

— И если дракон побывал здесь, значит, ты знаешь, что Хелион Рел мертв.

— Знаю. Молодой наездник дракона все нам рассказал. — Шугури смеется – раздается резкий, необузданный смех. — Времена меняются. Что ты будешь делать с Достопочтенными, Кайм?

— Еще не решил, — пожимает он плечами. — Но по праву они должны склониться передо мной, потому что я победил их Великого магистра. Таков закон Достопочтенных. Я решу, что с ними делать в свое время. — Его тон говорит мне, что он уже все решил. Просто не хочет пока раскрывать все Шугури.

Как типично для Кайма: он всегда что-то планирует в глубине души.

Я мило улыбаюсь вождю клана. — Кажется, ты проделал только половину пути к знакомству, Кайм.

— Конечно, — спокойно отвечает он. — Амали, это Шугури, глава клана тенгу с равнин Широкого Неба.

Все еще улыбаясь, я киваю ей. А потом выскальзываю из рук Кайма и сползаю со спины Облака, шагаю по траве, пока не оказываюсь перед ней. Воины позади нее вздрогнули, но Шугури поднимает руку.

Кайм уже на ногах, рядом со мной, тенью двигаясь бесшумно, как фантом, которым он и является.

Позволяю ему это сделать.

Сжимаю ладони вместе, прикасаюсь пальцами ко лбу и большими пальцами к носу в традиционном приветствии Достопочтенных. — Это честь для меня — встретиться с тобой. Я вечно буду благодарна тебе и твоему клану за то, что они дали приют моему народу в самый тяжелый момент его нужды. — Кланяюсь. — Мы в долгу перед тобой, Шугури с равнины Широкого Неба.

Это правда, я бесконечно благодарна народу лошадей за то, что они приютили мое племя, но также хочу, чтобы эти тенгу знали, что я не просто пара Кайма.

Я представитель своего племени. И говорю за себя.

И эти тенгу, которые, по слухам, такие свирепые, опасные и смертоносные для чужаков... они должны знать, что мой народ ничего не имеет против них — до тех пор пока они придерживаются своего обещания.

Глаза Шугури раскрываются. Она смотрит на меня сверху вниз, как будто видит меня впервые.

Затем делает шаг вперед и с ухмылкой берет меня за руку. — Приветствую тебя, Амали из Тига. Правда ли, что именно ты убила Хоргуса?

— Это она, — с гордостью отвечает Кайм, и это, похоже, производит впечатление на тенгу, потому что все они бормочут между собой на своем языке. Теперь они странно поглядывают на меня. — Так мы и познакомились, — добавляет Кайм, обхватывая меня за плечи. — Это были не самые лучшие обстоятельства, но...

— Это было очень романтично, — тихо роняю я.

С губ Шугури срывается смешок. — Думаю, ты мне понравишься, Амали. — Она похлопывает меня по руке. — Ты должна знать, что когда-то я положила глаз на твоего Кайма, но тогда была молода и глупа, и моя привязанность осталась безответной. Он был слишком отстраненным, слишком холодным, даже для меня. Я рада, что тебе удалось его растопить.

В замешательстве я смотрю на тенгу. Как легко она призналась в этом... но по какой причине? — Лучше бы ты не замышляла ничего против моего...

Шугури смеется. — Расслабься, Тигландер. Это было давно, а сейчас я смотрю на другого. Кроме того, разве ты не видела, как он смотрит на тебя? Я бы не выдержала...

Прежде чем Шугури успевает закончить, мое внимание привлекает движение вокруг палаток. Из большой палатки выходят люди. Сначала узнаю одежду: коричневые и зеленые оттенки платьев и рубашек моего народа.