Глава 9

Как раз закончил варить кофе, когда Милена выходит из холла и плетется через гостиную на кухню. Ее волосы в беспорядке, ноги босые, и она несет под мышкой свое ущербное животное, словно сумочку. На кухне она что-то бормочет, проходя мимо меня и направляясь к холодильнику. Открывает дверцу и достает пакет молока, затем переходит к стойке. Кот все еще находится под ее правой подмышкой и смотрит на меня злобным взглядом.

После вчерашнего ужина Милена скрылась в своей комнате и не выходила. Очевидно, она изо всех сил старается меня избегать. Я беру спутанную прядь, упавшую ей на лицо, и убираю ее, стараясь, чтобы тыльная сторона моих пальцев коснулась кожи ее щеки. Милена бросает на меня косой взгляд, который, как я полагаю, должен быть сердитым, но всю картину немного портит ее зевок.

— Что с тобой случилось? — спрашиваю я.

— Прошлой ночью смотрела последний сезон «Очень странные дела». Закончила в четыре часа утра и не могла уснуть.

Она смотрит на стоящую перед ней кофеварку, затем переводит взгляд на кофе, который я приготовил для себя, и наклоняется, вдыхая аромат. Неуверенно протягивает руку к кружке и медленно тащит ее вдоль стойки. Поставив кофе перед собой, она бросает на меня быстрый взгляд, вероятно, ожидая моей реакции. Не разрывая зрительного контакта, Милена достает молоко и наливает немного в кофе. В мой кофе. Который я пью черным. Закончив с молоком, она тянется к сахарнице, но та оказывается вне пределов ее досягаемости. Мы по-прежнему смотрим друг на друга. Не отводя от нее глаз, я перетаскиваю сахар вдоль столешницы, пока он не оказывается перед ней. Сахарница с завинчивающейся крышкой, так что ей придется опустить кота.

Вместо этого она сует тощее животное мне в руки и начинает открывать банку. Вблизи кот выглядит еще страшнее. Часть левого уха отсутствует, и кажется, что один глаз смотрит не в ту сторону.

— Это самый безобразный кот, которого я когда-либо видел, — говорю я.

Милена вскидывает голову, ее глаза широко распахиваются.

— Фу, как грубо.

Она тянется к кошке. Чертова тварь в этот самый момент просыпается от своего летаргического состояния и запрыгивает на стойку, царапая задней лапой мое запястье.

— Курт не виноват. Ты его напугал, — возражает Милена, берет чашку с моим кофе и отходит. Делает два шага в сторону гостиной, но вдруг останавливается, поворачивается и идет обратно. Ставит кофе на стойку, берет мою правую руку и поворачивает ее, чтобы осмотреть запястье с внутренней стороны.

— Как думаешь, я выживу? — спрашиваю я, разглядывая царапину длиной в три дюйма.

Милена проводит кончиком пальца по коже вдоль царапины и поднимает на меня глаза.

— К сожалению, да.

Я обхватываю ее за талию свободной рукой и прижимаю к себе. Милена вскрикивает, кладет ладони на мою грудь, как бы отталкивая меня. Но не отталкивает. Мелкая дрожь проходит по ее телу, когда запускаю ладонь под футболку и продолжаю двигаться вверх вдоль спины.

— Чье это? — спрашиваю я и зарываюсь носом в ее волосы.

— Что? — выдыхает она.

— Мужская футболка. — Одна из тех больших футболок, в которых, как я заметил, она любит спать.

— Не знаю точно. Возможно, Дэвида.

Я замираю с рукой на середине ее спины. На ней футболка другого мужчины.

— А другие? Они тоже его?

— Некоторые. А что?

Я хватаюсь за ее футболку и стягиваю через голову.

— Эй! — Она закрывает обнаженную грудь руками и смотрит на меня. — Что, черт возьми, с тобой не так? Отдай.

Она больше никогда не будет носить чужие вещи. Я иду в другой конец кухни и выбрасываю футболку в мусорное ведро, а затем направляюсь в ее спальню.

— Ты не имеешь права выбрасывать мои вещи, — кричу вслед Сальваторе.

Он не обращает на меня внимания и идет к двери моей комнаты, а затем заходит внутрь.

— Эй! — бросаюсь за ним. — Тебе там нечего делать! Сальваторе!

Я застаю его перед шкафом, рассматривающим его содержимое. Сальваторе берет со средней полки стопку сложенных футболок, в которых обычно сплю, и выходит из комнаты.

— Ты с ума сошел? Верни мне мою одежду. Немедленно!

Я все еще стою посреди своей комнаты, прикрывая руками грудь, когда Сальваторе возвращается через две минуты, неся под мышкой еще одну стопку футболок. Без всяких объяснений он идет к шкафу и кладет футболки на полку, где раньше лежали мои.

— Что все это значит? — огрызаюсь я. — Еще одна из твоих властных игр? Ты не можешь выкидывать чужие вещи! Сальваторе, ты вообще меня слушаешь?

— Нет. — Закрыв дверцы шкафа, он подходит ко мне, держа в руках одну из принесенных им футболок.

Я уже собираюсь снова наброситься на него, когда он натягивает ее мне на голову.

— Руки подними, — говорит он, удерживая футболку.

— Тебе нужна помощь, — цедю я сквозь стиснутые зубы.

Сальваторе наклоняется, пока наши лица не оказываются на одном уровне. Невероятно, насколько красивы его янтарные глаза. Или как сильно меня возбуждает Сальваторе каждый раз, когда буравит пронзительным взглядом.

— Руки, Милена.

Поджав губы, я отрываю руки от груди и просовываю их в рукава.

— Доволен? — огрызаюсь я.

Он оглядывает меня. Подол его футболки доходит практически до колен.

— Очень, — говорит Сальваторе и небрежно выходит из комнаты.

— Контролирующий урод! — кричу ему вслед.

Убедившись, что он ушел, хватаю в горсть белый хлопок и прижимаю его к носу. Она пахнет им. Я ни за что не надену одежду этого маньяка. Закрываю глаза и снова вдыхаю. Какого черта я делаю? Быстренько снимаю футболку, бросаю ее на пол и направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Я избавлюсь от всех его вещей.

Однако выйдя из ванной спустя двадцать минут, хватаю с пола футболку Сальваторе и засовываю ее под подушку.