— Почему бы тебе не волноваться о себе, а я буду волноваться о себе и Марни? — говорит Зак, скрещивая свои мускулистые руки на груди.

— Несколько лет назад тебе, казалось, было наплевать на Марни, — рассеянно произносит Зейд, и Зак напрягается, как будто его ударили.

— Не смей. — Зак кладёт ладони на стол, и его глаза встречаются с глазами Тристана. Он переводит взгляд с него на Крида, на Зейда и обратно, но я понятия не имею, что происходит, поэтому не вмешиваюсь.

— Ты уже рассказал Марни о той девушке, которую убил? — небрежно спрашивает Тристан, подходя и становясь рядом с нами с бокалом в руке. То, как он смотрит на Зака сверху вниз, не сулит ничего хорошего. Он хочет уничтожить его. Я вижу, что это написано в каждой чёрточке его лица, в том, как он держит плечи, и в том, как он постукивает пальцем по краю своего бокала. — Или, прости, о той девушке, которую ты чуть не убил? Что с ней тогда случилось? Она запихнула себе в горло какие-то таблетки в школьном туалете? — взгляд Тристана перемещается на меня, и я чувствую, как меня охватывает холод. Выражение его лица слегка смягчается, почти извиняющееся, как будто он не хочет говорить эти вещи, но у него нет выбора.

— О чём ты говоришь? — спрашиваю я, мой голос настолько тих, что практически переходит в шёпот. Зак встречается со мной взглядом, и боль и сожаление пронзают его. Он выглядит так, словно его вот-вот вырвет. — Зак?

Зак стискивает зубы и выдыхает, закрывая глаза от нахлынувших эмоций.

— Давай, скажи ей, — говорит Крид, лениво опершись локтем на стол и подперев подбородок ладонью. — Расскажи ей, что ты сделал. По крайней мере, дай ей шанс узнать тебя настоящего. — Он пожимает плечами, как будто ему в любом случае всё равно. — Если она всё ещё захочет тусоваться с тобой, то молодец. Она более снисходительный человек, чем я.

— Марни, — произносит Зак, протягивая руку, чтобы взять меня за руку. Я позволяю ему держать её, позволяю ему переплести свои пальцы с моими и восхищаюсь тем, как это приятно на ощупь. Мне нравится Зак. Это действительно так, несмотря на всё то, через что он заставил меня пройти. — Мне нужно тебе кое-что сказать.

Когда эта фраза когда-либо приводила к чему-то хорошему? Без сомнения, я знаю, что бы Зак ни собирался мне сказать, мне это не понравится.

Мой взгляд перебегает с него на Тристана, а затем на Крида, когда руки Зейда сжимаются вокруг моей талии, и он притягивает меня ближе. Мне приятно, когда он вот так прикасается ко мне. Я использую это как якорь против беспокойства, бурлящего у меня в животе.

— Марни, — снова начинает Зак, закрывая глаза. — Я просто признаюсь и расскажу это. Будет лучше, если я скажу тебе, чем они. — Он снова поднимает глаза и смотрит прямо на меня. — Ты знаешь, как я обращался с тобой в средней школе, нам не обязательно переживать это заново; мы оба знаем, как это было ужасно. — Он отводит взгляд, а затем снова поворачивается ко мне, но, похоже, ему требуется сосредоточенное усилие, чтобы удержать мой взгляд. — Ты когда-нибудь задумывалась, почему я это делал?

Я ничего не могу ответить. Моё горло слишком сжато, пульс бьётся слишком быстро, и я чувствую, что меня сейчас стошнит.

— Я заключил пари. — Зак резко выдыхает, а затем стискивает зубы. То, как он смотрит на Крида, Зейда и Тристана, заставляет меня думать, что он убил бы их, если бы мог. Когда он снова смотрит на меня, выражение его лица становится намного мягче. — Чтобы попасть в Клуб Бесконечности, мне пришлось сделать ставку. Все хотели почувствовать вкус крови, и они…

— Девочки были настоящими вдохновителями этого проекта, — говорит Крид, но, похоже, он не рад этому. Он глубоко нахмурился, что, кажется, запечатлелось на его лице. Когда он поднимает на меня свои голубые глаза, вид у него извиняющийся. — Поскольку он был лишён своего трастового фонда, они хотели, чтобы он действительно проявил себя перед группой. Они поспорили с ним, что он не сможет заставить кого-нибудь покончить с собой.

Моё сердце буквально останавливается. Я не могу дышать. Кажется, что комната наклоняется и вращается вокруг оси.

Лиззи открывает раздвижную дверь и заходит внутрь, останавливаясь, когда замечает Тристана. Кажется, она чувствует напряжение в комнате, и её плечи напрягаются.

— Что здесь происходит? — спрашивает она, переводя взгляд с меня на Тристана, потом на Зака и обратно.

— О, — говорит Тристан, скрещивая руки на груди, всё ещё сжимая бокал в крепком кулаке. — Мы только что рассказывали Марни о том пари, которое ты заключила с Заком. — Лицо Тристана напрягается, когда он смотрит на Лиззи сверху вниз, и я задаюсь вопросом, делает ли он это из мести ей или же чтобы избавиться от Зака. Может быть, он делает это и для меня тоже, чтобы я, наконец, узнала правду, но трудно смотреть на это с такой точки зрения.

Янтарный взгляд Лиззи скользит по мне, и её рот открывается, но ничего не выходит.

— Тогда мы были намного моложе, — шепчет Зак, поднимаясь на ноги. Его голос умоляющий, умоляющий меня взглянуть на него. Я так и делаю, но, когда наши глаза встречаются, всё, что я чувствую — это тошноту. — Марни, то, что я сделал, было неправильно. Это было… это был пиздец. Это было дерьмо типа Повелителя мух. — Он стискивает зубы и резко отводит взгляд. — Околачиваться в этом клубе, с этими людьми… они все грёбаные змеи.

— О, пожалуйста, — рычит Зейд, прижимая меня ещё теснее. — Не веди себя так, будто мы имеем к этому какое-то отношение. Нас троих даже не было рядом, когда ты впервые заключил это пари.

— Нет, — рычит Зак, делая шаг вперёд. Тристан встаёт между нами, как будто думает, что, возможно, ему нужно защитить нас от него. — Может, тебя и не было здесь во время того пари, но ты участвовал и в спорах похуже. Не нужно притворяться, что это переходит твою черту.

— Просто скажи Марни, что ты использовал её, чтобы попасть в Клуб, и что ты спас её только потому, что Лиззи передумала и сказала, что этого достаточно. — Крид встаёт со своей стороны стола, его лицо светится той же решимостью, которую я видела, когда он напал на Деррика Барра из-за Миранды. Только на этот раз он сражается за меня. Я не уверена, радоваться ли этому… или нет… Мне слишком плохо, чтобы ощутить счастье.

— Марни, — начинает Лиззи, привлекая моё внимание к себе. Тогда мне приходит в голову, что она точно знала, кто я такая, когда пришла на вечеринку несколько месяцев назад. Она посмотрела в другой конец комнаты и точно поняла, что сделала со мной. Это была та связь, которую она почувствовала между нами. — Ты мне действительно нравишься, и я не шутила, когда сказал, что хочу быть подругами.

Я встаю, но мои колени почти подгибаются, и Тристан хватает меня за талию, чтобы я не упала.

— Пожалуйста, — начинает Зак, но я уже качаю головой.

— Я просто… — Тристан отпускает меня, и мне удаётся удержаться на ногах, но мой взгляд продолжает метаться между Заком и Лиззи. Я чувствую себя преданной с обеих сторон, со стороны моего прошлого и со стороны моего будущего. Теперь мне становится понятно, почему Зак начал придираться ко мне без всякой причины. И всё ради какого-то дурацкого клуба. Годы и годы боли…

Теперь мне понятно, почему он не хотел никому говорить о том, что мы тогда встречались. И Лиззи… Я чувствую, что вся моя дружба с ней — сплошное притворство.

— Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — выпаливаю я, проталкиваясь мимо них всех и направляясь по коридору. В итоге я оказываюсь в ванной с закрытой дверью, включаю горячую воду в душе, забираюсь под неё и съёживаюсь, закрыв уши руками.

Когда кто-то стучит, я не отвечаю, я просто сижу там, пока горячая вода не остывает и у меня не начинают стучать зубы. Затем я вылезаю, беру полотенце и выхожу в коридор, где меня ждёт Зейд.

Он ничего не говорит, просто ведёт меня в одну из комнат для гостей и укладывает в постель. Он забирается поверх одеяла, обвивается вокруг меня и удерживает меня так до конца ночи.