Я чувствовала себя так, словно меня выпотрошили, словно куски меня лежали на полу у ног Идолов и их порочного Ближайшего окружения.

Воспоминания промелькнули в моей голове, воспоминания о том, как Зак ворвался в комнату и опустился на колени рядом со мной, вжимая пальцы в моё горло, отчего меня вырвало. Если бы он не пошёл туда за мной, я вполне могла бы быть мертва. И всё же он был одним из зачинщиков, одним из моих злейших врагов. Я никогда не понимала, как и почему он изменился после того момента.

— Прекрати, — выдыхаю я, но Крид только улыбается шире, Зейд ухмыляется от уха до уха с одной стороны, Тристан стоит стойко и молчит с другой. — Просто остановись.

— «Издевательства чуть не сломили меня, настолько сильно, что я попробовала снова, всего два месяца спустя. Я пытался перерезать себе вены, и у меня тоже ничего не получилось».

Крид замолкает, Зейд разражается смехом, а Тристан скрещивает руки на груди. «Шах и мат» — говорит мне его лицо. Я едва могу разглядеть Харпер, Бекки и Джину, стоящих рядом с ним. Они становятся расплывчатыми. Вся комната плывёт перед глазами.

Дверь рядом со мной открывается, и входят Эндрю и Миранда. Эндрю подхватывает меня прямо перед тем, как я падаю, и я слышу, как Миранда кричит на своего брата. Последнее, что я вижу, прежде тем, как Эндрю подхватывает меня на руки и уносит, — это Миранда, вырывающая бумаги из рук Крида.

Остальные освистывают её и бросают салфетки, но мы уже выходим за дверь, и Эндрю несёт меня прямо в мою комнату.

— Я не могу поверить, что Крид зашёл так далеко! — Миранда задыхается, её лицо раскраснелось, когда она расхаживает перед моей кроватью.

Эндрю укладывает меня, приносит холодную тряпку и стакан воды, садится рядом и кладёт руку мне на ногу. Я накрываю его пальцы своими и сжимаю. «Нет искры» — рассеянно думаю я, стараясь не блевать. Какая случайная мысль пришла в голову в такой ужасный момент. Может быть, я нахожусь в какой-то форме эмоционального шока?

— Как он получил его? — спрашивает Эндрю тихим и мрачным голосом. Он оглядывается на Миранду, и она качает головой.

— Я понятия не имею. Наверное, от моей мамы. Но как он получил его, я не знаю. Она яростно защищает эти эссе.

Откидываясь на подушки, я закрываю лицо руками.

С шестого класса до первой половины восьмого надо мной издевались так сильно, что мне хотелось умереть. Так сильно, что я пыталась покончить с этим, и не один раз, а дважды. После этого всё стало лучше. Люди сдались, и я поняла, что должна принять позитив, иначе негатив поглотит меня. Когда я пришла в академию, у меня была такая идея: принять свою новую жизнь, начать всё сначала.

И теперь я вновь тону в этом.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — шепчу я, вскакивая с кровати. Я едва успеваю добежать до ванной, как то, немногое, что я съела на обед, возвращается обратно. Миранда идёт в ванную и помогает мне откинуть волосы назад, поглаживая меня по лбу для утешения. — Я никогда больше не смогу ходить на занятия.

— Не дай им победить, Марни, — шепчет она дрожащим голосом, как будто тоже может заплакать. — Крид… он худший из всех хулиганов на свете. Он, и Зейд, и Тристан, и Харпер, и Бекки. Не поддавайся им.

Сама того не желая, я заканчиваю тем, что плачу и ненавижу себя за это. Я могу вынести много дерьма, но это эссе было моей вывернутой душой на одной странице. Теперь у Идолов есть всё, что им нужно, чтобы превратить мою жизнь в сущий ад. Они знают всё об алкоголизме моего отца, о его борьбе за то, чтобы сводить концы с концами, о том, что моя мать делала со мной.

После того, как меня тошнит, я выгоняю Миранду и залезаю в душ, позволяя воде смыть моё унижение. С этими людьми это просто нескончаемо. И всё потому, что я бедная. Вот оно. А я думала, что причины издевательств в Лоуэр Бэнкс были чушью собачьей. Это ещё более необоснованно.

Выбравшись из душа, я обнаруживаю, что Миранда принесла в комнату стопку пижамы, поэтому я переодеваюсь в неё и возвращаюсь к выходу, обнаруживая, что Эндрю уже ушёл.

— Мне пришлось умолять его не избивать Крида, — говорит она, заламывая руки. Я приподнимаю бровь, но слишком устала, чтобы спрашивать, зачем Эндрю вообще беспокоиться. Конечно, мы друзья, но и то едва ли. Я не могу представить, чтобы он избивал кумира ради меня. — Ты хочешь, чтобы я побыла с тобой некоторое время?

Я качаю головой.

— Нет, я… Я хочу побыть одна сегодня вечером.

— Да, конечно, хорошо, — говорит она, обнимая меня, прежде чем выйти.

Присаживаясь на край кровати, я всерьёз подумываю о том, чтобы пойти в кабинет директора и попроситься домой. Если я уйду, может быть, я снова смогу дышать. Такое чувство, что я не сделала ни единого вдоха с тех пор, как попала сюда.

Всё, чего я хочу, — это учиться и получить образование, вот и всё. Почему это должно быть так сложно?

Откидываясь на спинку кровати, я закрываю глаза и через несколько минут засыпаю.

Передвигаться по школе, не столкнувшись с Идолами или их закадычными друзьями, невозможно. Они повсюду, и они усилили свою игру. Даже занятия с мисс Фелтон стали небезопасны. Когда она поворачивается ко мне спиной, в меня бросают таблетки. Почти у всех на запястьях нарисованы порезы красным фломастером, они закатывают рукава своих академических курток и демонстрируют мне их в коридорах.

Единственный человек, который, кажется, не в восторге от моего уничтожения, — это Тристан. Он всегда угрюмый и нахмуренный и едва успевает на занятия. В четверг перед Хэллоуином я сбегаю с третьего урока, чтобы сходить в туалет.

Как только я переступаю порог, я слышу стоны.

Девушка склонилась над раковиной перед Тристаном, и он трахает её.

Он бросает на меня взгляд, когда я вхожу, но не останавливается. Его глаза сужаются, поблёскивая каким-то нечитаемым выражением.

Что касается меня, то я просто стою там, разинув рот, совершенно потрясённая открывшимся передо мной зрелищем.

— Собираешься стоять там и смотреть? — огрызается он через минуту. Пятясь, я поворачиваюсь и выбегаю из туалета, заворачиваю за угол и прислоняюсь спиной к каменной стене. Я думала, что Тристан тайно встречается с Мирандой, но… это определённо была не Миранда. Почти уверена, что это была Киара Сяо, ещё одна студентка первого курса.

По какой-то причине моё тело горит от разочарования, и мне хочется врезать кому-нибудь кулаком. Больше всего мне хочется врезать Тристану. Ему наплевать на эту девушку. Ему на всех наплевать.

Когда я позже рассказываю об этом Миранде, она проперчивается чаем со льдом и поднимает на меня огромные глаза.

— Прямо там, в женском туалете? — спрашивает она, быстро моргая. — Обычно он более осторожен в этом деле.

— Более осторожен? — шепчу я в ответ, лицо пылает. Все те разы, когда он прикасался ко мне или подходил слишком близко, и я чувствовала те искры… меня тошнит. Что за подонок. — Значит… все девушки знают, что он будет спать с кем попало, и им всё равно?

Миранда пожимает плечами и делает глоток своего напитка. Мы единственные в столовой, кто пользуется ранним ужином. Я пыталась зайти сюда, пока все остальные здесь, но это уже слишком. Я была доведена до того, что кралась по коридорам. Хотите верьте, хотите нет, но для того, кто пытался покончить с собой, постоянные вспышки покрасневших запястий и пузырьки с таблетками довольно провоцирующее зрелище.

— Он: красив, популярен и богат. Конечно, они все хотят с ним переспать. — Уже не в первый раз я задаюсь вопросом, спит ли она с ним. Мне неприятно думать так о моей подруге, но она иногда исчезает и не говорит мне, где была. Иногда она появляется с ним в разных местах, и он всегда бросает на неё взгляды.

Честно говоря, я не хочу этого знать.

Я сосредотачиваюсь на своей еде, но мне не хочется есть. Мой желудок словно покрылся льдом.

— Ну, я не хочу с ним переспать, — бормочу я, откладывая вилку, когда беспокойство покалывает мою кожу. Я бы хотела убраться отсюда до того, как кто-нибудь ещё придёт на ужин. Честно говоря, я чувствую себя так, словно меня выжали досуха, мои последние запасы сил иссякли вместе со словами в моём эссе. Я боюсь получать свой телефон обратно завтра. Что, если Крид опубликует моё эссе в Интернете? Это действительно стало бы моим концом.

Кроме того, я боюсь услышать то, что мой отец захочет мне сказать. Ни одно извинение в мире не сможет искупить того, что он сделал. Я отчаянно хочу узнать, что это за новость, которую он получил и которая якобы так сильно его расстроила, и чёрт бы побрал Зака за то, что он не сказал мне, что это было.

— Есть ли кто-нибудь, с кем ты действительно хочешь переспать? — спрашивает Миранда, откладывая вилку в сторону и пытаясь встать и последовать за мной к двери. — Например… может быть, Зак?

— Ты когда-нибудь оставишь эту историю с Заком в покое? — я бросаю на неё сердитый взгляд, но Миранда просто улыбается мне в ответ. — Он раньше издевался надо мной, ты ведь знаешь? Это, и ещё он наговорил Тристану каких-то странных вещей, когда тот спросил меня о моих оценках.

— Что за странные вещи? — спрашивает Миранда, её плечи напрягаются. И снова, одно упоминание о Тристане — и она становится такой загадочной.

— Было совершенно ясно, что они двое встречались раньше. Зак бросил вызов Тристану, чтобы тот подошёл к нему во время осенних каникул, и Тристан намекнул, что Зак подал заявление в академию и не поступил. — Миранда прикусывает нижнюю губу, привычка, которая обычно свойственна для меня. Она не смотрит на меня, просто нерешительно поправляет причёску.

— Ну, я никогда раньше не видела Зака, — добавляет она, пожимая плечами. Она поворачивается ко мне лицом, её красная плиссированная юбка кружится. — Может быть, они познакомились во время летних каникул или что-то в этом роде? Семья Тристана всегда ездит в Хэмптонс.

Я понятия не имею, куда Зак ездит на летние каникулы, знаю только, что он достаточно богат, чтобы ходить в частную школу, подобную этой, но его выгнали из многих, прежде чем перевести в среднюю школу Лоуэр Бэнкс. Понятия не имею, в какую школу он пошёл в этом году. Интересно, стали бы мы друзьями, если бы он сейчас был здесь?