Глава 7: В поисках правды

Ирина сидела за столом и взволновано потирала руки. Она никогда не думала, что может оказаться здесь в роли обвиняемой. Обычно ловить преступников было ее задачей, ее обязанностью. «Интересно, о чем будут меня спрашивать? Как мне лучше поступить? Лгать или говорить правду? А вообще, есть в этом хоть какой-то смысл?», — Ирина хаотично отрабатывала свои мысли. В голове девушки преобладал сплошной бардак, она была в замешательстве. Осознание того факта, что Папа предал и подставил их, повергло ее в шок. Столько лет совместной работы, а на деле оказалось, что работала с преступником. Этого просто не может быть.

В небольшом мрачном помещении, где находилась Ирина, включился дополнительный свет. Входная дверь отворилась, и через порог, друг за другом, прошли два человека представительного вида. Это были незнакомые Ирине люди, оба в строгих черных костюмах, с начисто выбритыми лицами и прической в стиле полубокс. «Скорей всего, ищейки из Москвы приперлись», — подумала Пушкина. Один из следователей, что выглядел намного старше своего напарника, сел напротив девушки и открыл принесенный с собой планшет. Второй прислонился спиной к стене и пристально смотрел на Ирину. Девушка задумчиво встретила его взгляд, а затем посмотрела чуть выше, на маленькое прямоугольное окошечко, прямо под потолком. Снаружи стемнело, второй день пребывания в изоляторе подошел к концу.

— Капитан ФСБ, Коршунов Макар Петрович, — представился следователь, и повернулся в сторону своего коллеги, — старший лейтенант Мастерских Федор Александрович. Ирина Сергеевна, не буду ходить вокруг да около, скажу прямо, — развернул он к Пушкиной дисплей своего компьютера, — прочитайте, пожалуйста.

— Хм... — улыбнулась девушка, только начав знакомиться с предоставленным текстом. — Вы хотите, чтобы я сдала своего друга и тогда обвинения с меня снимут. Но ведь измазаться в наркотике это не значит их употреблять или...

— Послушайте, уважаемая, — влез в разговор Мастерских, — трое наших людей в больнице, двое из них в тяжелом состоянии!

— Так это были...

— Представьте себе, да, — прервав ее подтвердил тот. — Прошла информация, что несколько оборотней из вашего участка подрабатывают, продавая наркотические средства. Что вам пообещал Пронин? Времена сейчас вроде как не девяностые, такие дела так легко не проворачиваются.

— А вам откуда знать? Тоже баловались подобным?

— Ну-ну, зачем же дерзить, Ирина Сергеевна, — спокойно произнес Коршунов. — Мы же действуем в ваших интересах. Признаетесь, и вы свободны, а вашему другу немного скостят срок.

— Вы же красивая девушка. Вам бы четвертый раз замуж выйти и родить, наконец, — издевательски улыбнувшись, проговорил Мастерских.

Ирина опустила взгляд, всматриваясь в грязный стол. «Четвертый раз замуж говоришь?» — подумав про себя, разозлилась она. После последнего развода, Пушкина зареклась выходить замуж, так как, по ее мнению, это было бесполезное занятие. Поначалу кажется, со временем ты сможешь забыть того, о ком так долго мечтал, кого хотел видеть рядом с собой всю свою жизнь. Но после первых бархатных совместных лет ты остываешь и невольно начинаешь сравнивать привычки, недостатки, характер и т.д. Особенно, когда в семье ставится вопрос о детях. Доктора говорили мужчинам лучше стараться, и они старались, очень старались, но хитрость брюнетки все время брала вверх. В итоге — разговоры о лечении, скандалы, развод. Причина такого поведения девушки была проста и банальна, Ирине нужен был второй Антон или близко похожий на него мужчина. «Но так не бывает и никогда не будет, если только в сказке, но в этот придуманный мир мне никогда не попасть», — однажды призналась она себе. «Говорят, время лечит. Так вот, хрен оно там что лечит!», — под влиянием воспоминаний, еще больше вскипятилась она. На этой ноте Ирина прервала свои размышления и безразлично посмотрела на следователей. Те в свою очередь с ожиданием и интересом наблюдали за ней.

— А не пойдёте-ка вы двое в жопу? Там вам самое место! — злобно заявила Пушкина. — Может, ты хочешь жениться на мне? Сделать меня счастливой? — пристально посмотрела девушка на Мастерских. — Все друзья обзавидуются! Как вы заметили ранее, симпатичная мордашка, отличная фигура с достойными параметрами! — встав со стула, она демонстративно провела руками вдоль своего тела, от шеи до колен. — Молода еще, рожай не хочу!

— Так! Хватит! — выкрикнул Коршунов. — Ирина Сергеевна, вы же полицейская...

— Бывшая.

— Не имеет значение. Держите себя в руках. Вы же не какая-нибудь там девка с улицы.

— Откуда вам знать?

— Так, хорошо. Думаю, на сегодня достаточно. Надеюсь, вы подумаете над нашим предложением, а пока я попрошу отвести вас обратно, для того, чтобы вы остыли. Завтра, надеюсь, вы настроитесь и будете более позитивны.

Коршунов посмотрел на видеокамеру, расположенную скромно в углу, и положительно кивнул. По истечении нескольких секунд в комнату для допроса вошли два конвоира и сопроводили Пушкину в коридор. Старший следователь явно изменился в лице и не скрывал недовольства поведением своего более молодого напарника. А тот, так и не сдвинувшись с места, сконфужено провожал заключённую взглядом.

Вскоре Ирину доставили в камеру следственного изолятора, где вместе с ней пребывали ее товарищи. Она обвела их взглядом и, прижавшись спиной к стене, скатилась вниз, сев на корточки прямо у порога. Антон, сложив руки за голову, лежал на первом этаже двухъярусной кровати и мечтательно смотрел на железную сетку, слегка прогнутую под весом матраца, над собой. На такой же кровати напротив, лежал Алексей и безмятежно спал. Устало выдохнув, Ирина встала на ноги и подошла к кровати, где лежал Пронин. Воспользовавшись лестницей, она поднялась на второй ярус. Время было позднее, но нервное возбуждение после допроса отгоняло у девушки всякий сон. Оставалось только повернуться набок и смотреть на тень, изображавшую на полу большой клетчатый узор. Это лунные лучи пытались повторить форму решетки, заслонившей окно.

— Папу видела? — сквозь тишину раздался слабый голос Пронина.

— Нет. Только, двух ФСБэшников.

— А зачем он будет так рисковать и нас допрашивать? Он свое дело сделал, — заспанным голосом проворчал Кобелев.

После обмена короткими репликами повисла пауза и заново воцарилась тишина. Каждый пребывал в своих мыслях. Бежать было некуда, ловушка захлопнулась, оставалось уповать только на чудо, что в настоящее время было большой редкостью, но все же...

— Кобелев. На выход. К тебе посетитель, — железная затворка в двери открылась и оттуда прозвучал басовитый голос охранника.

— Кто?

— Скоро сам все узнаешь, — дверь открылась, и на пороге показались двое полицейских крупного телосложения.

— Хм, интересно, кого там принесло, на ночь глядя?! — Кобелев лениво встал, потянулся, зевнул и не спеша прошёл к выходу.

* * *

В комнате для встреч наблюдалось много столов, похожих на старые школьные парты. Несколько окон и маленькие подзавявшие цветы на подоконниках. Охранники предложили Кобелеву сесть за любой стол, каким ему будет угодно. Ждать пришлось недолго, через некоторое время в помещение вошла пожилая женщина с большой сумкой. Она пристально посмотрела на охранника, тот кивнул ей в ответ и покинул свой пост. Но прежде чем выйти в коридор, он показал женщине открытую ладонь. Алексей понял этот жест так, что у пожилой дамы на все про все есть пять минут. Теперь Кобелев остался наедине с неизвестным посетителем. Он внимательно смотрел на бабушку и долго не мог понять, что с ней не так. Выглядела она лет на семьдесят, большая и сутулая. Передвигалась исключительно с помощью трости, с позолоченной или золотой ручкой, было непонятно. Ее голова была покрыта платком, на плечах лежала тонкая шаль, свисающая на зеленое платье в белый горошек. Алексей остолбенело, смотрел на нее и размышлял, зачем он понадобился данной особе. Но вскоре все его догадки в одночасье рухнули, когда Кобелев присмотрелся к лицу престарелого человека. Оно было сделано очень натурально, сразу и не поймешь, если вообще поймешь, настоящая это личность или нет. Было понятно одно, что под искусственными морщинами, осевшими щеками, треснутыми губами и болезненными глазами кто-то скрывался. Может убийца? Нет, зачем ради него так изощряться, при том что бывший полицейский уже находился вне игры и в его истории все равно никто не поверит.

Пожилая женщина около минуты безмолвно сидела напротив Алексея, потратив это время на визуальное изучение комнаты. Затем, проверив свою сумку, она достала пакет с яблоками и подвинула к мужчине. В каждом ее движении ткань платья сильно натягивалась, готовая в любой момент разойтись по швам. Да и вообще фигура бабушки больше напоминала не семидесятилетнего пожилого человека, а культуриста со сколиозом. После осмотра помещения она решила начать разговор.

— Ну, как же ты докатился до такой жизни, сынок? — скрипучим голосом прошептала женщина.

— Мама?! — опешил Кобелев. Ведь он был детдомовский и никогда не видел и не знал свою мать. Но обдумав сложившуюся ситуацию, быстро сообразил в чем дело и решил подыграть. — Что-то ты припозднилась, мама, время для посещений давно прошло?

— Заканчивай, Кобелев, лучше обними свою маму и прими от нее эти вкусные, наливные яблочки, — настороженно проговорила та грубым голосом.

— Слушай мам, а ты давно начала ходить в спортзал?! — продолжал издеваться Кобелев. — Мышцы смотрю, нарастила как у здорового мужика, — неохотно исполняя просьбу бабушки, продолжил он.

— Кобелев, заткнись и просто слушай! — «женщина» тихо прошептала на ухо мужчине. — Используйте, что найдете во фруктах. Пронин умеет им пользоваться, так что разберетесь. Дальше действуйте по ситуации, если у вас все получится, я свяжусь с вами.