Глава 6

Торн убрал последние продукты и вышел в столовую, чтобы полюбоваться видом из большой комнаты дома со стороны озера. Его взгляд автоматически устремился туда, где острова прятали дом в задней части участка. Его губы изогнулись в улыбке, когда его мысли обратились к Стефани и ее словам, когда она думала, что он ее не слышит.

Она думала, что он был хорошим парнем, с ним было легко общаться, и она находила его привлекательным. Стефани была более конкретна, говоря о его теле и лице и желая увидеть его задницу. Ей даже нравились его крылья, вспомнил он.

Торн потянулся назад одной рукой и провел ею по краю одного крыла. Его крылья были его частью. Они были у него всю жизнь, и в молодости он думал, что это совершенно нормально. Только когда он вырос и увидел, как с ним обращались люди его отца, он понял, что он урод.

Новички на острове — бессмертные и даже несколько смертных, пришедших им на помощь после набега, — были добрее и вежливее. Несмотря на это, они по-прежнему смотрели на него и других гибридов с изумлением, которое подчеркивало их странность. И многие реагировали шоком и жалостью, которые быстро скрывались, но все же были видны.

Но только не Стефани, подумал Торн. Она мчалась через деревья в поисках своего кота, но резко остановилась, увидев их на причале. Ее глаза расширились. Однако эти широко распахнутые глаза были прикованы не к его крыльям, а к коту, который терся об него. Затем она расслабилась и подошла с явным удивлением и информацией о том, что кот не проявляет привязанности, а отмечает его как свою следующую добычу.

Воспоминание заставило его улыбнуться. Стефани, казалось, не обращала особого внимания на его крылья, кроме пары любопытных взглядов. И, что более важно, первое, что она сказала, когда подумала, что он ее не слышит, было не о его крыльях, а о его лице, и это было красноречивее всего. Торн был почти уверен, что она не считает его уродом, а просто привлекательным мужчиной. Ну, привлекательный мужчина с крыльями, предположил он. Но точно мужчина. Ему это понравилось. Она ему нравилась, и он думал, что ему с этим делать. . если есть что.

Торн нахмурился при последней мысли. Он прибыл в Канаду, чтобы ему отрезали крылья. Он надеялся, что это будет простая операция, вроде ампутации ноги. Но оказалось не все так просто. Дэни боялась, что операция может убить его. Есть ли у него право начинать что-то и, вступать в эмоциональную связь со Стефани, когда он может скоро умереть? Будет ли она вообще заинтересована в отношениях с ним?

— Помедленнее, приятель, — вздохнув, пробормотал Торн. Здесь он забегал вперед и знал это. Они только что встретились, ради всего святого. И, честно говоря, он не был уверен в своем положении. . или ее в этом отношении. Он понятия не имел, чего она хотела, или даже чего хотел он в этот момент. Но она была красивой женщиной, которая уже произвела на него чертово впечатление. Торн подозревал, что очень быстро станет серьезно относиться к ней.

Отношения могли бы принести ей боль, если бы он умер на операционном столе, или ад, если бы он не умер. В любом случае, он не задержится надолго. Как только он сможет, Торн вернется в Венесуэлу. Он был обязан своей матери и Марии. После всех их жертв и того, как они рисковали собой, чтобы защищать и заботиться о нем все эти десятилетия, меньшее, что он может сделать, это позаботиться о них.

Тем временем Стефани явно была счастлива здесь, в своем маленьком райском уголке в Канаде. Он сомневался, что она захочет переехать на остров, на котором он вырос. Кроме того, как только он избавится от своих крыльев, его мать и Мария хотели перебраться на материк. Он подозревал, что Стефани с ее чуткостью к мыслям людей там не выживет. Во всяком случае, не с неповрежденным рассудком.

Но опять же, он забегал вперед. Они только что встретились, и хотя Торн находил ее невероятно привлекательной и знал, что это чувство было взаимным, это не обязательно означало, что из этого что-то выйдет. Может быть, он беспокоился о вещах, которые не будут проблемой, и сейчас ему следует просто расслабиться и насладиться ее компанией. Небольшое легкое увлечение не должно быть проблемой.

Вот только Торн не был уверен, что знает, как это сделать. Все свои годы на этой земле он вел очень уединенную жизнь. Так он жил, кроме последних шести лет, наедине со своей матерью и Марией. Обстоятельства вынуждали его оставаться девственником до тех пор, пока охотники не совершили набег на остров и не прогнали с него его отца, освободив их всех. Конечно, с тех пор он исправил это. На самом деле, по словам его матери и Марии, последние шесть лет он вел себя как кобель.

Если быть честным с собой, они были правы. Освободившись от угрозы со стороны отца, он завязывал роман за романом не только со многими женщинами-гибридами на острове, но и с несколькими бессмертными и даже с несколькими смертными, которые пришли помочь им адаптироваться в жизни. И кобель было идеальным описанием. В его встречах с другими гибридами почти не было ни заботы, ни даже разговоров. Оглядываясь назад, ему казалось, что все они пытались стереть воспоминания о своей жизни до того момента, потворствуя своим плотским желаниям.

С бессмертными и смертными, с которыми он имел связь, все было немного по-другому, но ненамного. С ними это была скорее короткая интрижка. По правде говоря, он подозревал, что женщины подходили к нему не столько из любопытства, сколько из влечения.

Стефани, однако. . она была другой. Она действительно находила его привлекательным, и его интерес к ней был больше, чем сексуальный. Не то чтобы он не хотел переспать с ней. Он хотел. Просто воспоминание о том ощущении, которое он испытал, когда она слегка коснулась его, заставило дрожь снова пробежать по его телу. Но он также хотел знать все о ней, ее прошлом, ее настоящем, ее будущих надеждах и мечтах. Ее мнения, ее увлечения и так далее.

Торн просто не был уверен, что у него есть социальные навыки, чтобы справиться с этим. Посадите его в комнату с парой старух, и он будет в порядке. Но поговорить с такой красивой молодой женщиной, как Стефани, и вовлечь ее в разговор? Да, нет. Его уверенность испарялась.

Хотя в то утро он справился достаточно хорошо, заметил Торн про себя. По правде говоря, готовить и есть вместе с ней было привычно и комфортно, как будто он был дома с матерью и Марией.

— Странно, — пробормотал он, снова сканируя озеро и острова, так как ему хотелось увидеть ее дом. Она пошла спать? Или она работала над своими правками перед сном? Торн задумался. Эта мысль напомнила ему о том, что многие ее заметки публиковались как художественная литература.

Резко повернувшись, он направился к двойным дверям в дальнем конце кухни. Они вели в кабинет Стефани в ее доме, и здесь было то же самое, с удовлетворением увидел он, когда открыл двери в комнату. В то время как ее кабинет был выкрашен в небесно-голубой цвет с белым диваном, белыми жалюзи и встроенными белыми книжными полками вдоль задней стены позади явно сделанного на заказ стола, окрашенного в тот же синий цвет, что и нижние кухонные шкафы, этот кабинет был выкрашен в коричневый цвет: темно-коричневый кожаный диван, бежевые жалюзи, книжные полки и письменный стол из темного дерева.

У Стефани ему нравилась больше. Там было ярче и веселее, решил Торн, подходя к полкам и просматривая лежащие на них книги.

Дэни не просто сказала ему, что ее сестра была писательницей, она также упомянула, что писательское имя Стефани было Анна Стефанс (Anna Stephens). По сути, разные версии ее имени и фамилии, Стефани Энн (Stephanie Anne), поменялись местами.

На одной полке стоял целый ряд романов Анны Стефанс. Торн вытащил первый и повернул его, чтобы прочитать аннотацию на обороте.

У юной Стеллы МакГрегор была идиллическая жизнь. Большая, любящая семья, хорошие друзья, отличные оценки и ее первая подработка на работе мечты, которую она надеялась получить с двенадцати лет. Жизнь была хороша. . до ежегодного семейного отдыха в дачном поселке. Сначала было здорово, много веселья, смеха и общения с ее братьями и сестрами. Но по дороге домой что-то пошло не так. Невинная остановка на перекус на обратном пути закончилась тем, что Стеллу и ее старшую сестру похитила стая жестоких психов с ножами, которые научат ее тому, что жизнь состоит не только из смеха и любви. Они покажут ей, как много можно потерять, что до безумия всего один маленький шаг, и что у зла может быть красивое лицо. Они покажут ей истинное значению ужаса.

Торн медленно выдохнул и перевернул книгу, чтобы взглянуть на обложку. Это была молодая блондинка в темном лесу с кровью на лице, шее и вырезе футболки. Он кратко посмотрел на нее, а затем медленно поставил книгу обратно на полку. Он хотел ее прочитать и, в конце концов, прочтет. Но он предпочел бы сначала услышать историю из ее собственных уст. Если у него был шанс.

Эта мысль заставила его нахмуриться. Торн понятия не имел, сколько свободного времени у него будет в будущем. Он был здесь не в отпуске и сомневался, что пройдет больше дня или двух, прежде чем прибудет доктор Дэни с грузовиком специалистов и консультантов на буксире. После этого его время, без сомнения, будет занято тестами и вопросами, которыми его будут бомбардировать.

Торн поморщился при этой мысли. Этого он не хотел, но понимал, что это необходимо сделать.

Вздохнув, он повернулся и пошел на кухню, чтобы начать открывать и закрывать дверцы шкафов, чтобы посмотреть, что там есть съестного. Он страстно желал булочек. Это было то, что его мать всегда делала для него, когда он чувствовал себя подавленным или напряженным. Мысли о предстоящих испытаниях и операции вызывали тягу к вкусняшкам. Он испечет пару порций и съест, а потом, возможно, отнесет немного Стефани в благодарность за завтрак, которым она накормила его утром.